— У тебя задние мысли!

— Ты же говорила, что знаешь меня. Тогда знаешь и это: у меня всегда есть задние мысли, когда речь идет о пари.

Он опасался, что после этих слов получит пощечину, но она оставалась спокойной.

— Если вдруг я выиграю, то отвези меня в Валлонкур, в нашу башню.

— Внимание!

Строгий приказ помешал ему ответить. Все выстроились в шеренгу. В до смешного короткую шеренгу. Мишель отобрала всего лишь сорок рыцарей. Кроме Игнациуса Рандта, все они были из Нового Рыцарства.

Их предводитель прошла вдоль ряда. Для каждого у нее нашлась пара слов. Раффаэлю подумалось, что он так не умеет. А еще он представил себе, что братья-рыцари, которых он несколько раз обчистил после пари, не особенно обрадовались бы, увидев его в качестве полководца.

У каждого Мишель перепроверила оружие. Она запретила брать рапиры или сабли. Длинное, громоздкое оружие помешает в туннеле, и в густой толпе, которая должна их встретить, оно тоже будет лишним. Поэтому каждый засунул за пояс столько пистолетов, сколько мог унести, плюс нож и короткую секиру. Если бы не доспехи, они были бы похожи на банду мародеров.

У каждого из них был широкий белый шарф, чтобы товарищи могли их различить, если штурм города будет успешным. Тогда в пылу боя не будет трагических недоразумений.

— Ну, Раффаэль. Каковы ставки на наше предприятие? — Мишель поправила шарф и, улыбнувшись, посмотрела на него. Казалось, она абсолютно не испытывала страха перед маршем через туннель.

— Вечером мы все будем богатыми рыцарями.

— Тогда я впервые в жизни поставила на то, что нужно.

Кто-то рассмеялся. Но большинству было не до смеха.

Мишель обошла строй. У каждого третьего был фонарь.

Поговорив с последним рыцарем, она подняла руку. И в молчании, в темноте начался их марш.

Пахло плесенью и влажной землей. В желтом свете фонарей каждый отчетливо видел, насколько прогнили балки, подпиравшие потолок над ними. Пол был покрыт лужами. В некоторых местах вода проела в стенах туннеля глубокие борозды. Там проход поддерживался досками.

Над головами слышались глухие выстрелы пушек. Иногда с потолка падали маленькие комочки глины. Когда туннель перестал опускаться, они добрались до большой лужи.

Раффаэль шел примерно в середине колонны. Эсмеральда держалась перед ним. Увидев лужу, она остановилась.

— Нам нужно дальше, — прошептал он ей.

Но девушка стояла как вкопанная. Подняв фонарь, она смотрела на воду.

— Дальше! — подтолкнул кто-то сзади.

Колонна угрожала рассыпаться.

— Ты же видишь, ничего не происходит! — прошептал Раффаэль. — Иди, пожалуйста!

— Я… Я не могу. Я…

Раффаэль сражался с Эсмеральдой в дюжине боев. Ее мужество не подлежало сомнению. Но всегда есть точка, в которой человек ломается… Эсмеральда подошла к ней вплотную.

Он протиснулся мимо и принял у нее из рук фонарь.

— Держись крепко. Закрой глаза и следуй за мной. — Он говорил тихо и проникновенно, вложив ее руку в свою. — Ты еще помнишь то лето, когда мы на «Ловце ветров» были в Искендрии? Тогда я нашел своего учителя. Еще никогда в жизни меня не надували на пари…

Раффаэль был рад тому, что остальные больше не толкаются. Он двинулся дальше, а его сестра-Львица — за ним. Всю дорогу он рассказывал ей истории о ясных летних днях и о путешествиях через широкое море. Некоторые он выдумал. Другие действительно имели место.

Эсмеральда не открывала глаз. И он сам чувствовал себя лучше в душном подземелье, пока слушал свои собственные истории.

Вода медленно поднималась. Через некоторое время она стала доставать им до бедер. Она была ледяной. Ему становилось все тяжелее облекать в слова чудо минувших солнечных дней. Ноги онемели от холода. Вода была словно вампир, только вот пила не кровь, а тепло.

Наконец туннель снова начал подниматься. Они, должно быть, уже близко к восточному бастиону. Теперь они поднимались круто вверх. И каждый раз, когда над их головами в земляной вал ударял железный снаряд, они чувствовали сотрясение почвы. Все чаще сыпалась земля из досок, поддерживавших туннель.

Раффаэль оглянулся. Эсмеральда по-прежнему не открывала глаз. Ее губы посерели… И лицо серое от холода, словно пепел. Она не видела сломанных досок.

Наконец они нагнали остальных. Мишель ждала их.

— Где вы были? Мы должны выйти вместе. Что случилось?

— Я не мог войти в воду, — сказал Раффаэль.

— Это не… — возмутилась Эсмеральда.

— Об этом поговорим в другой раз. Проверьте пистолеты! В двадцати шагах выше по туннелю — выход. Атакуем немедленно!

Она отвернулась и протолкалась вперед мимо братьев-рыцарей.

Игнациус был последним в колонне. Он перепачкался в грязи и выглядел усталым. Тем не менее он сумел улыбнуться.

— Я тоже подумал было, что нам придется умереть в холодной воде. Ноги стали словно две палки. Я их совсем не чувствую. Думаю, во время атаки от меня не будет особой пользы.

— Я знаю, почему ты здесь, — сказал Раффаэль.

Игнациус печально посмотрел на него.

— Это не так. Я пришел не для того, чтобы шпионить за вами.

— Я знаю, но ты здесь, чтобы спасти честь Древа Праха. Чтобы никто не мог сказать, что бастион штурмовали только рыцари Древа Крови.

— Мы ведь все сейчас рыцари Древа Праха. — Он покачал головой. — Речь не об этом, мальчик. Я не хочу разочаровывать тебя, но через двадцать лет никто не вспомнит о тех, кто отдал здесь свою жизнь. Сегодняшняя битва — просто одна из многих побед в долгой истории нашей Церкви. Я здесь потому, что по утрам начал харкать кровью. Я уже не молод. Холод в палатке убивает меня. Я написал о войне очень много, но если быть до конца честным, то все мои битвы были сыграны пером. В свою бытность маршалом ордена я не имел успеха. Я не хочу окончить свою жизнь рыцаря тем, что выхаркаю легкие в полевой койке. Поэтому я здесь. Я слышал, что вы говорили на пляже. Я не хотел слушать… И я вас не выдам! Я знаю, что вы собираетесь сделать, если солдатня ворвется в город и примется грабить. Такие, как вы, и должны быть рыцарями. Если мне суждено погибнуть сегодня… то хочу умереть рядом с вами.

Раффаэль протянул ему руку.

— Добро пожаловать на нашу сторону.

— Спасибо, мальчик. Это для меня…

Внезапно колонна зашевелилась. Старик отвернулся. Рыцари ворвались в подвальное помещение. Повсюду стояли пустые бочонки и разбитые ящики.

Впереди была лестница. Холод словно по волшебству ушел из конечностей Раффаэля. Юноша достал один из своих пистолетов. Подвал наполнился шорохом их шагов. Он показался Раффаэлю невероятно громким. Рыцарь слышал шум битвы за стеной. Даже если они будут маршировать здесь под барабанный бой и трубы, наверху, вероятно, никто ничего не заподозрит.