Мадам Новичок отхлебнула капучино и взяла паузу, которая, как мне показалась, далась ей нелегко. Слишком велико было раздражение собеседницы по поводу придумок западных массмедиа и громко-примитивных рассуждений европейских политиков вокруг «Новичка» и иже с ним.

И все-таки: была же в СССР «продвинутая» в мировом масштабе военная химия! Хорошо помню в брежневско-андроповско-горбачевской Москве тяжелые серые корпуса за колючей проволокой, стоявшие вдоль вечно задыхающегося от автомобильных пробок шоссе Энтузиастов (бывший зловещий Владимирский тракт, по которому еще в царское время гнали в Сибирь каторжан). Это было основное административное здание ГНИИОХТ. Остальные подведомственные лаборатории размещались в разных частях страны, самые важные – в Саратовской области, под Волгоградом и в Нукусе, то есть – в Узбекистане. Целая индустрия!

– Если препарат был синтезирован первоначально в семидесятые годы, то не могло ли быть более поздних, усовершенствованных версий?

– Вряд ли. В рамках программы разрабатывались несколько направлений, включая создание бинарных вариантов уже освоенного вещества Р-33, или VR. Бинарное исполнение – это схема, при которой в боеприпасе содержится не готовое отравляющее вещество, а целых два изолированных компонента. Каждый из них – в собственной емкости. В силу этого они не токсичны по отдельности, зато, когда они вместе, становятся убойными. Испытывались эти яды на полигоне в Шиханах, в Поволжье, а основное производство развернули в Нукусе. Там, в «Лаборатории № 12», специализировались на ядах для разведки. На рубеже Миллениума она была закрыта при американском финансировании и под контролем США…

– Иными словами, «Новички» во всех их ипостасях вполне могли оказаться у американцев?

– И не только в Штатах. После того, как Мирзаянов в начале девяностых опубликовал в своей книге о программе химического оружия в СССР формулу вещества, создать «Новичок» вполне могли многие страны, где развита химия. Скажем, Великобритания, Германия, Франция, Китай, Израиль… Не секрет: в начале «лихих девяностых» Великобритания приобрела у доктора химических наук Льва Федорова, воинствующего экологического активиста, образцы этого яда и технологию его изготовления. В захлебывавшейся от демократии без границ России это было расценено как «акт патриотизма и защиты окружающей среды». Таким было хаотичное состояние умов того времени.

– А мог ли яд попасть в руки террористов? Квалифицированные химики, судя по соратникам бен Ладена, ведь есть и у них?

– Без лабораторных условий и опытного персонала «Новичок» синтезировать трудно. А если и возьмешься, то убьешь себя, кому это надо? Другое дело, что в годы ельцинской разрухи часть образцов попала в руки криминальных структур. Но это уже другая история…

– Безопасно ли было травить в Солсбери Скрипалей? Как образно говорится, и поливальщик нередко становится мокрым: исполнитель отравления – тоже человек и сам способен заразиться в момент реализации преступления.

– Честно говоря, я не понимаю, как яд мог быть незаметно доставлен в Англию самолетом из России. Учитывая смену давления на высоте и при спуске лайнера, он бы оставил за собой целый шлейф следов. Где они?.. Да и непосредственно в самолете яд легко мог бы раскупориться и сработать. Тогда бы фильм «Есть ли пилот в самолете?» вполне сделался реальностью.

– В любом случае, яды это русское проклятие.

– Не только… Никаких доказательств, не говоря уже о существенных, конкретных, кроме «разоблачений» Мирзаянова, причастности России к отравлению Скрипалей, нету. При этом многие эксперты указывают, что само существование того, что британцы представляют как «Новичок», до сих пор окончательно не доказано… Впрочем, не мое это дело. Я – химик, а не следователь и не журналист. Пусть все остается на совести Мирзаянова с его политическими амбициями и британских властей с их горе-пропагандистами…