Ридж озабоченно сдвинул брови. Может, это подразумевала Сабрина, когда сказала, что частичка его навсегда останется в ней. Возможно, именно таким способом она хотела заверить его, что никогда не забудет восторг, который они испытали вместе. Эта мысль порадовала Риджа. Он хотел быть тихой улыбкой на губах Сабрины в тот миг, когда никого вокруг не было, нежной мелодией, которая звучала в ее душе, когда она вспоминала ночи их любви.

Неожиданно Ридж вздрогнул и сжался как от укуса змеи. Боже правый, да ведь он любит эту божественную нимфу! Иначе как еще объяснить его желания и воспоминания о ней? Почему он сам так старается запомнить все ее причуды, все ее комичные выражения, остроумные слова? Если то, что он чувствовал к Сабрине, было просто страстью, почему он сейчас испытывает чувство невосполнимой потери? Милостивый Боже! Эта вольнолюбивая красавица и вправду увезла с собой частичку его!

У Риджа из груди вырвался полный боли стон. Когда человек понимает, что влюбился, его обычно переполняет счастье, ему хочется петь и танцевать. А вот Риджу определенно совсем не хочется кричать об этом на весь мир. Черт побери, угораздило же его понять, что он влюблен… после того, как свет очей его исчез в темноте. Но, подумав немного, Ридж пришел к выводу, что большой разницы нет. Сабрина все равно не ответила на его любовь. Она восхищалась им, чувствовала себя его должницей. По-своему даже привязалась к нему, но он мог предложить ей только самого себя.

Вот уж соблазнительное предложение, горько усмехнулся Ридж. На что утонченной молодой актрисе полудикий язычник? Сабрина должна обладать чрезвычайным великодушием, чтобы остановить свой выбор на нем. И впервые в жизни Ридж пожалел, что слишком резок и угловат. Ему захотелось быть сделанным из другого материала, отполированного до блеска.

– Я все равно люблю тебя, Рина! – крикнул в темноту ночи Ридж. – И наверное, для нас обоих будет лучше, если ты никогда не узнаешь об этом…

В Санта-Фе на время процесса Сабрина остановилась в доме Маргариты Паскуаль. Это было намного лучше, чем оставаться в гостинице наедине со своими воспоминаниями. По настоянию Маргариты Сабрина вернулась на сцену и возобновила свои выступления – к несказанному удовольствию завсегдатаев кабаре. Это немного отвлекло ее от своих мыслей, но совсем не думать о Ридже она не могла. Каждую ночь, когда девушка забиралась в постель и закрывала глаза, ей снился Ридж. Сабрина почти ощущала его прикосновения и искусные ласки. Эти сны оставляли боль, которую ничто не могло унять.

Время и расстояние сделают свое дело – это чувство одиночества пройдет. Мысленно повторяя эти утешительные банальности, Сабрина подготовила фундамент для своего решения. Она должна забыть Риджа. Нельзя продолжать любить человека, которого она никогда не увидит. Бесконечно тяжело жить только прошлым.

Но даже когда честное имя Айвэна Спенсера было восстановлено, Сабрина не смогла унять печаль, которая томила ей сердце. Она выполнила то, зачем приехала в Нью-Мексико, но какой ценой! Сабрина выслушала запоздалые признания заслуг Айвэна, но это не успокоило ее сердца.

«Что ж, мы хотя бы расстались друзьями», – утешала она себя. Пусть он хоть и не полюбил ее, но по крайней мере уважал ее способности.

Сабрина исполнила свой последний долг перед Риджем и навестила главу местного Управления по делам индейцев, передав ему слова Риджа. Неподдельный интерес Майкла Стека внушил Сабрине надежду, что Ридж борется не за безнадежное дело. Стек поклялся сделать все, что в его силах, чтобы помочь индейцам. Сабрина ушла от него, чувствуя, что говорил он очень искренне.

По мере того как Сабрина продвигалась на восток с торговым караваном, ее мысли неизменно возвращались к западу. Она не могла не думать о том, какие трудности приходится преодолевать Риджу.

Мимолетная улыбка тронула губы Сабрины, когда она задумалась, вспоминает ли ее Ридж. Вряд ли. Голова у него сейчас занята совсем другим. Несомненно, другие женщины займут ее место в его объятиях.

«Не терзай себя, – мысленно укорила себя Сабрина. – Монахом Ридж Теннер никогда не будет. Он просто сделан из другого теста». Собственно, именно это жизнелюбие и привлекло ее к нему.

С Риджем Сабрина почти поверила в возможность любви. И та любовь, которую она была готова предложить ему, если бы он действительно хотел ее, стала бы даром Сабрины их будущему ребенку. «Упрямая гордость никогда не лишит моего ребенка любви и внимания, которых я не получала от Карлотты», – пообещала себе Сабрина. И хотя Ридж никогда не узнает об этом ребенке, она будет любить это дитя за двоих.

23 сентября 1864 года

Аплодисменты, которыми взорвался музыкальный театр Пайка, напоминали раскаты грома. Сабрина в третий раз вышла на сцену с поклонами и затем удалилась, чтобы сразу оказаться в руках Алекса Темплтона. Он растроганно обнял ее, закружил на месте, а потом поставил на ноги.

– Пройдут десятилетия, прежде чем Нью-Йорк забудет это представление, – с восторгом заявил он. – Ах, Сабрина, я не сомневался, что ты покоришь этот город. И теперь, когда это случилось, весь мир у тебя на ладони! – Алекс помахал контрактом у нее перед лицом. – Театры просто дерутся за тебя. В результате тебе предлагают главную роль в пьесе «Слабое сердце», ты будешь получать в два раза больше, чем ты получила за сегодняшнюю роль. А через пару месяцев ты сможешь уже сама диктовать свои условия.

Сабрина снисходительно улыбнулась. За долгие месяцы разлуки Алекс нисколько не изменился. Как и раньше, он оставался все таким же восторженным, особенно когда речь заходила о ее талантах, и требовал, чтобы она стремилась к совершенству.

– Сомневаюсь, что моя роль в пьесе «Любовник взаймы» положит город к моим ногам, – ответила девушка, пробираясь сквозь толпу театральных служащих в свою гримерную.

– Ну, во всяком случае, эта роль принесла приглашение в Вашингтон, где ты будешь выступать перед сливками общества, – заметил Алекс, следуя за Сабриной. – Не надо слишком скромничать, девочка. Ты достигла того, на что у большинства актрис уходит целая жизнь. Как только ты поставишь свою подпись под этим контрактом, ты сразу получишь ключи от всех городов побережья.

– Вы уже все подготовили к поездке? – спросила Сабрина, меняя тему разговора.

– Мы уезжаем утренним поездом, – сообщил Алекс. Он забежал вперед, чтобы открыть перед Сабриной дверь в гримерную. – Я все…

Заметив, что Сабрина его уже не слушает, он аккуратно сложил контракт и положил его в карман. Юридическому договору придется подождать. В то мгновение, когда Сабрина вошла в гримерную, все ее внимание сосредоточилось на младенце, которому слава его матери была совершенно безразлична, по крайней мере до того, пока она не наполнит его пустой желудок. Его разбудил гром аплодисментов, и теперь только ночное кормление и объятия ласковых материнских рук могли успокоить его. Сабрина с любовью взяла на руки Деймона и тихонько поблагодарила Марлен за то, что та посидела с ним во время представления. Сабрина села на стул, чтобы покормит малыша.