Но Плутарх приводит совсем иную версию событий, а потому есть смысл процитировать её полностью. «Боясь, как бы Митридат не успел раньше него переправиться через Евфрат, Помпей в полночь построил войско в боевой порядок и выступил… Когда Митридат находился еще под впечатлением сна, пришли друзья и, подняв его, сообщили о приближении Помпея. Необходимо было принять меры для защиты лагеря, и начальники вывели войско, выстроив его в боевой порядок. Помпей же, заметив приготовления врагов, опасался пойти на такое рискованное дело, как битва в темноте, считая, что достаточно только окружить врагов со всех сторон, чтобы они не могли бежать; днем же он надеялся неожиданно напасть на царя, несмотря на превосходство его сил. Но старшие начальники войска Помпея пришли к нему с настоятельной просьбой и советом немедленно начать атаку. Действительно, мрак не был непроницаемым, так как луна на ущербе давала еще достаточно света, чтобы различать предметы. Это-то обстоятельство как раз и погубило царское войско. Луна была за спиною у нападавших римлян, и так как она уже заходила, тени от предметов, вытягиваясь далеко вперед, доходили до врагов, которые не могли правильно определить расстояние. Враги думали, что римляне достаточно близко от них, и метали дротики впустую, никого не поражая. Когда римляне это заметили, они с криком устремились на врагов. Последние уже не решались сопротивляться, и римляне стали убивать охваченных страхом и бегущих воинов; врагов погибло больше десяти тысяч, лагерь их был взят».

Как видим, два разных автора и два разных подхода. Поэтому постараемся определить, какой же из них соответствует реальному положению дел, а какой есть лишь плод фантазии. Начнём с того, что у Аппиана Митридат переходит через Евфрат значительно позже, уже после того, как битва состоялась. В рассказе Плутарха дело происходит прямо на берегах реки: «Помпей, однако, настиг царя на Евфрате и устроил свой лагерь рядом». Но здесь вопрос разрешается довольно просто. Дело в том, что в честь своей победы Помпей на месте битвы заложил город Никополь. Если же посмотреть на карту, то мы увидим, что Никополь находится хоть и недалеко от Евфрата, но и не на самом берегу. Это подтверждает и Страбон: «В конце концов, сам Митридат, когда Помпей напал на его страну, в поисках убежища бежал на эти окраины Понтийского царства. Захватив около Дастир в Акилисене обильную водой гору (поблизости протекал также Евфрат, отделяющий Акилисену от Малой Армении), Митридат оставался там до тех пор, пока не был вынужден осадой бежать через горы в Колхиду, а оттуда на Боспор. Около этого места в Малой Армении Помпей основал город Никополь, существующий еще и теперь и хорошо населенный». Значит, 1: 0 в пользу Аппиана.

Идем дальше. Плутарх пишет, что Помпей атаковал в полночь, а Аппиан утверждает, что бой произошёл днём. Но здесь ясность вносит Тит Ливий, у которого в периохах четко прописано, что «Гней Помпей, разбив Митридата в ночном сражении, заставляет его бежать в Боспор». Версию Плутарха подтверждает и Фронтин: «Гн. Помпей, желая навязать бой отступающему Митридату, выбрал для сражения ночное время, чтобы помешать его отходу; подготовившись соответствующим образом, он неожиданно навязал сражение неприятелю. При этом он так построил войска, что луна била понтийскому войску в глаза, а римляне имели неприятеля на виду в лунном свете».

Таким образом, 1: 1.

Теперь о том, что касается самого хода сражения. Мы видим, что и Аппиан и Плутарх описали его по-разному, но, тем не менее, кое-что общее в этих описаниях есть. И это кое-что – страшная неорганизованность и полное отсутствие дисциплины в понтийской армии. Именно эти факторы в итоге и привели её к сокрушительному разгрому. Бежать в панике от того, что твой дротик не попал в цель, способны только люди, мало знакомые с воинской дисциплиной. Спешить на помощь своей пехоте, бросив коней, а затем возвращаться за ними, чтобы отразить атаку вражеской кавалерии, могут только те воины, которые страдают аналогичным недугом. Аппиан чётко называет причину поражения армии Митридата: «Так войско Митридата, вследствие опрометчивой поспешности тех, которые без приказания захотели помочь передовым отрядам, было приведено в беспорядок и погибло». И отметим немаловажный факт – инициатором битвы был Помпей.

Теперь попробуем воссоздать картину сражения. Помпей атаковал ночью, и Митридат вызов принял. Полководцы начали строить войска в боевые порядки, и в это время их передовые отряды вступили в боевое соприкосновение друг с другом. Но темнота вносила сумятицу и неуверенность в ряды плохо обученных царских солдат, и они начали отступать. Вот тут-то и появилась у всадников идея им помочь, они спрыгнули с коней и не слушаясь командиров вступили в бой. Когда же Помпей этот промах заметил, то блестяще его использовал и послал против них конницу. Кавалерист в пешем бою всегда чувствует себя неуверенно, если не имеет соответствующей подготовки. У наездников Митридата такой подготовки не было, и они обратились в паническое бегство, которое заразило остальную армию. Но главная беда была в том, что все эти события произошли в довольно незначительный промежуток времени, что и засвидетельствовано Плутархом: «Сам Митридат в начале сраженья вместе с отрядом из восьмисот всадников прорвался сквозь ряды римлян». Однозначно, что Евпатор никогда не покинул бы армию в самом начале битвы, если бы всё шло как положено, по заранее согласованному плану. Но тот бардак, который против воли царя начался в первые минуты сражения, со всей ясностью показал Митридату, что шансов на победу у него нет.

Когда Помпей начинал кампанию на востоке, то он, в отличие от Лукулла, сразу же четко обозначил приоритеты. Великий решил для себя, что не будет подобно предшественнику воевать попеременно то с Тиграном, то с Митридатом, а будет действовать по-другому. Помпей знал, кто в этом дуэте главный, и понимал, что как только он разделается с Евпатором, то Тигран сам сложит оружие. В своих расчётах римский полководец не ошибся, поскольку разгром армии Митридата изменил всю стратегическую ситуацию в регионе. Тигран не просто лишился союзника. Его сын, внук Митридата, поднял против отца мятеж и призывал римлян на помощь, а постоянные набеги парфян на восточные границы Великой Армении окончательно сломили волю некогда гордого царя к сопротивлению. Поэтому, когда он узнал, что тесть снова возвращается в Великую Армению, где хочет укрыться после сокрушительного разгрома, Тигран долго не раздумывал. Он отказал Митридату в убежище и назначил 100 талантов за голову родственника.

После этого Тигран отправился к Помпею, поскольку не видел иного выхода из сложившейся ситуации. Великий радушно принял армянского царя, посочувствовал, утешил и в итоге заявил, «что виновник всех прежних его несчастий – Лукулл» (Плутарх). Это Луций Лициний отвоевал у царя Сирию, Финикию, Галатию, Киликию и Софену[40]. Он же, Помпей, Тиграну поможет. Пусть царь выплатит римлянам 7000 талантов за военные издержки и причинённое беспокойство, и спокойно владеет теми землями, которые у него остались. А мятежный сын Тиграна пока правит в Софене, которая была завоевана римским оружием.