– Что случилось? – поинтересовался ван Брюккен, спокойно усевшись в кресло напротив Семена.

Пришлось рассказать всё с самого начала, тем более что Строцци не слышал историю полностью.

– Да-а, дела, – с ван Брюккена слетела его обычная невозмутимость. Он вскочил с кресла и зашагал по комнате, задевая мебель, но ничуть этим не беспокоясь. – Надо всем нашим сказать. Надо подготовиться. Надо встретить как-то. Надо…

– Да подожди ты, – остановил его Строцци. – Если я правильно всё понял, то прежде всего надо озаботиться, чтобы никто никого не убил больше. И подумать, что мы Земле скажем.

– А что тут думать? – не понял Семен.

– Да ты знаешь, – озадаченно почесал затылок итальянец, – чем больше я над этим размышляю, тем больше проблем вижу. Ну представь. Приезжает сюда представитель Земли. Вот сюда, в штаб-квартиру. И что мы ему говорим?

– Как что? – удивился Семен. – «Здравствуйте. Добро пожаловать к нам!»

– Два вопроса, – Строцци высоко поднял вверх руку с выставленными двумя пальцами, символизирующими эти самые вопросы. – Первое: куда это «к нам»? И второе: а что дальше?

– К нам – это в Пестик. А дальше, дальше… – Семен запнулся.

– Я, кажется, понимаю, о чем он говорит, – задумчиво протянул ван Брюккен. – И боюсь, он прав. Что сделает Земля, появившись здесь и обнаружив, что тут санаторий для земных магов?

– Начнет открывать здесь базу за базой, – тихим голосом проговорил Семен.

– Видишь, ты тоже осознал, – голландец посмотрел на Точилинова с каким-то странным выражением. – И кто мы такие здесь? Для вольдов мы свои, нас уже практически можно называть теми же вольдами. А в каком качестве мы предстанем перед Землей? Если мы по-прежнему подданные Земли, тогда Братство – это плацдарм вооруженных сил земных правительств. Филиал наших департаментов. Если нет, то кто мы? Как с нами обращаться? И дальше – никто из Старших Рас не позволит Земле здесь закрепиться. Пестик нейтрален, и только поэтому он существует. Если Земля захочет доминировать здесь, то это будет означать только одно – войну. Старшие Расы никак не хотят смириться с нашим-то существованием, а тут на тебе…

Ван Брюккен тяжело оперся на стол:

– Нельзя ставить вольдов перед выбором, за кого воевать. Потому что следующий выбор будет прост: а за кого будет воевать Братство?

Точилинов содрогнулся:

– Я не представляю, как я буду убивать людей.

– А сегодня ты что делал? – ядовито поинтересовался Строцци.

– Всё слишком быстро получилось. Я ничего понять не успел. Вы что?! – сорвался вдруг он. – Там же наши!

– Тут тоже наши, – Строцци подался вперед. – И двое наших там и легли. Теми «нашими» убитые. Ты тут рефлектируешь, а, между прочим, ты Атояжи с Саем спасал. Не забыл? А при вторжении эти наши – которые местные, и не задумались покрошить в капусту своих соплеменников. Так что хочешь ты или не хочешь, а придется выбирать, какие «наши» тебе ближе.

– Муритай, – позвал вдруг ван Брюккен. – Что лично ты будешь делать, если начнется противостояние Земли и Лепестков?

Семен повернулся. Торк сидел на диване и внимательно смотрел на магов. Он не выглядел ни расслабленным, ни усталым.

– Пестик не будет рад войне, – Муритай в очередной раз преобразился. Вместо бойца в комнате сидел кто-то другой. – Не все пришли сюда от хорошей жизни, кто-то оставил там врагов, так что решать, кто за кого, будут на месте. Но, скорее всего, останутся третьей силой. Опять нейтральные.

Повисло молчание. Муритай ответил совсем на другой вопрос. На тот, который маги не очень хотели задавать.

– А для Земли вольды – нелюди, – задумчиво проговорил ван Брюккен. – Значит – враги.

– Нельзя допустить этой войны, – твердо произнес Строцци. – Пестик – наш дом, и мы должны сделать так, чтобы этот дом остался цел и невредим.

Точилинов с удивлением посмотрел на итальянца. Обычно легкий в общении, дурашливый Джузеппе стал как будто шире в плечах. Непривычно твердый взгляд, напористая речь… Что это с ним? Итальянец поднялся и встал рядом со столом, глядя на Семена. Подошел Муритай, рядом с ним остановился ван Брюккен.

– Да что вы на меня ополчились?! – Семен переводил взгляд с одного на другого, с другого на третьего. На его лице через недоумение начало проступать отчаяние. – Я что, предлагаю сдаться Земле, что ли?

– Ты виляешь, Сема, – мягко проговорил ван Брюккен. – И ты – единственный из всех нас, кто не может себе этого позволить. Сибейра, Ляо Юй, Джузеппе, кто угодно, даже Муритай, – все могут себе позволить роскошь не определиться с позицией. Но не ты. Именно тебе придется объяснять Земле, что здесь и как. И именно тебе придется принимать все удары. Мы будем рядом, мы даже закроем тебя собой, если потребуется. Но решение всё равно придется принимать тебе.

Точилинов закрыл лицо руками.

– На самом деле ты давно уже всё решил.

Семен, не отнимая рук от лица, пожал плечами.

– Почему ты отправил на Землю легенду? – вкрадчиво спросил ван Брюккен. – Ты не попросил глеммов доставить послание ни в ООН, ни своему командованию, ни своим друзьям. Ты пригласил в Пестик магов. Новых магов. Не правительства. И не письмом, а сказкой. Сказкой, в которую ещё надо поверить.

Точилинов еще больше согнулся в кресле.

– Мы с вами, Мастер, – Муритай дотронулся до его плеча. – И не только мы. Вольды верят вам. И бароны верят. Все поступят так, как вы скажете. И если случится беда, все первым делом прибегут к вам. Ван Брюккен правильно сказал: решать будем все, но без вас ничего не получится.

Нет ответа. Потекли мгновения. Джузеппе хотел что-то сказать, но Точилинов сам его опередил:

– Собирайте людей. – Из-под ладоней голос звучал глухо, но с каждой секундой Семен все больше распрямлялся в кресле. Наконец, он отнял ладони. Глаза покраснели, но на магов глядел уже совершенно другой человек. Мастер Ацекато принял решение. – Завтра с утра будем обсуждать. Клаус, найди мне быстро Сибейру.

– Вам лично, барон, я ничего не предлагаю делать. Всё, что нужно будет делать, сделают вольды. К чему может привести излишняя нервозность, я уже объяснил. Братство не хочет такого развития событий. Всё, что мне нужно, – это распоряжение гертадинам оповещать представителей Братства о необычной активности. И – никаких боевых действий. Безопасность при соблюдении этих правил мы гарантируем.

– Мне достаточно было вашего слова, Мастер, – барон Ташина, принимавший Точилинова, расплылся в приятнейшей из улыбок.

Ну ещё бы, система связи, фактически навязанная барону в свое время Семеном, начала приносить баснословные прибыли, так что милейший Ташина и должен всем сердцем любить Мастера Ацекато. «Вольды верят вам. И бароны верят», – вспомнились слова Муритая. «Когда так получилось?» – недоумевал Семен. Но как бы то ни было, а грех не воспользоваться таким преимуществом.