– Что-то случилось? – спрашивает она.

Даниэль останавливается, поднимает вверх руку, в которой держит что-то белое. У Сары перехватывает дух, когда она осознает, что это конверт.

– Я забрал почту, – опустошенно говорит Даниэль. – И там было письмо от Кристины.

Сара не знает, что ответить. Она медленно снимает куртку.

– Ты знала об этом?

Их взгляды встречаются, Сара замечает влажный блеск в его глазах. Она движется ему навстречу, но он выставляет руки вперед, не давая подойти слишком близко.

– Сара, – серьезно повторяет Даниэль, – ты знала об этом?

Она откашливается, он презрительно фыркает.

– Конечно, знала. Кристина пишет, что она уже отправила множество писем. Что ты с ними сделала? Выбросила?

– Да, – солгала она.

Он качает головой.

– Ну нельзя же так поступать! Ты забирала мои письма. Они были адресованы мне.

Сара прикусывает губу.

– Я знаю. Извини. Но я думала, у нас не останется шансов, если ты все время будешь получать напоминания о ней.

Даниэль проводит рукой по волосам.

– Тебе все известно? Все, о чем говорится в письме? – Не получив ответа, он отворачивается. – Черт, Сара, у меня есть ребенок, о существовании которого я не знал.

При этих его словах что-то переключается у нее внутри. Пошатнувшись, Сара прислоняется к стене.

– Что?

– Ты слышала, что я сказал. Я – отец, и даже ни разу не видел своего ребенка.

Сара чувствует, что задыхается. Есть ли смысл притворяться, что она не знала об этом? Кристина вновь разбила вдребезги все, что для нее дорого. Она испортила Саре жизнь.

– Раз ты – отец, значит, ты изменил мне, – говорит она обвиняющим тоном.

Даниэль кивает.

– Да, и за это я просил прощения. Тысячу раз. Но когда в деле замешан ребенок, больше ничего уже значения не имеет.

У Сары на глаза наворачиваются слезы.

– Прости, что я выбросила письма, но я сделала это из-за любви к тебе.

Даниэль не отвечает, вместо этого он смотрит на лист бумаги в своей руке.

– Мне пора, – говорит он. – Я должен поехать в Швецию.

Сара трясет головой.

– Нет, пожалуйста! Я не разрешаю тебе!

– Прости, Сара, но я должен! У меня ребенок, неужели ты не понимаешь, что это важнее?

Когда Даниэль снова исчезает в спальне, Сара оседает на пол. От шока ее бьет крупная дрожь, Сара начинает рыдать от отчаяния.

Даниэль не может ее бросить, ей этого не вынести.

От одной мысли о том, что он уедет к Кристине, Сару начинает тошнить. Она не может снова потерять его, уступив сестре, это просто невозможно.

Даниэль возвращается в прихожую. На одно плечо у него наброшен желтый рюкзак, в руке Даниэль по-прежнему судорожно сжимает письмо.

На мгновение он задерживается перед Сарой, склоняется и, пытаясь утешить, кладет руку на плечо. Сара хочет взять его за руку, но он не дает ей это сделать.

– Прости, – бормочет он.

Кажется, Даниэль с легкостью отказывается от нее. Похоже, все, что Сара сделала для него, не имеет ровным счетом никакого значения. Похоже, он вовсе не любит ее. Опираясь о стену, Сара вновь поднимается на ноги.

– Ты понимаешь, что, если ты сейчас уедешь, между нами все кончено?

Он пожимает плечами.

– У меня нет другого выбора.

– Ну конечно же есть! Ты можешь остаться со мной. Мы можем и дальше счастливо жить вместе.

Услышав, насколько истерично прозвучала эта реплика, Сара понижает голос.

– Мы можем разрешить проблему вместе. Можем ответить Кристине, что летом приедем навестить ее, вдвоем.

Даниэль натягивает ботинки.

– Слишком поздно, – произносит он. – Я должен это сделать. И я должен поехать один.

Взглянув в последний раз на Сару, он исчезает, хлопнув входной дверью.

Сара бросается к закрытой двери. Ее глаза снова наполняются слезами, Сара упирается руками в дверной косяк.

– Я ненавижу тебя, – шепчет она. – Ненавижу вас обоих.

Медленно Сара начинает барабанить по двери, сжимает руки в кулаки и бьет все сильнее.

– Я ненавижу вас! Со мной нельзя так поступать. Вы все испортили! – кричит Сара.

Ее раздирают эмоции. Как такое могло произойти? Как она вновь оказалась брошенной, покинутой человеком, которого любит больше всего на свете?

Сара продолжает барабанить в дверь. Приятно чувствовать боль в руках, это отвлекает от нарастающей внутри тревоги. «Они не имеют права так поступать», – вертится в голове одна и та же мысль.

Когда в сознании мелькают Даниэль с Кристиной, Сара уже с трудом может контролировать себя и опрокидывает стоящий вплотную к двери стеллаж. И что же, они теперь будут жить вместе, как счастливая семья? Даниэль, Кристина и их маленький ребенок? Значит, Кристина крадет предназначенное Саре?

Она пинает вещи, упавшие со стеллажа, – перчатки и шапки разлетаются по всей прихожей. Как несправедливо, что сестра забирает себе то, что по праву принадлежит ей. Даниэль принадлежал Саре и должен был стать отцом ее ребенка, а не ребенка Кристины.

Сердце тяжело бьется в груди, и Сара опускается на пол посреди беспорядка. Она все еще плачет, по щекам струятся слезы. Ну как могла сестра так поступить с ней? Как могла лишить Сару возможности стать матерью? Все, чего она хотела, – это создать с Даниэлем семью, а в результате осталась одна, всеми покинутая.

Просидев так некоторое время, Сара понимает – надо что-то делать. Она не может позволить Даниэлю уехать в Швецию, она не допустит, чтобы Даниэль достался Кристине.

Сара судорожно пытается придумать, как его остановить. Спустя пару минут ее осеняет.

Подойдя к телефону, она ощупывает блестящую, красную трубку. Задуманное ею – рискованно, но другого выхода нет. В конце концов, в произошедшем нет ее вины.

Осторожно подняв трубку, Сара пытается сосредоточиться. Обдумывая формулировку, дотрагивается пальцем до телефонного диска и делает глубокий вдох. Затем набирает номер.

Шарлотта уставилась на экран мобильного телефона. Двадцать два миллиона совпадений. Ей никогда не найти отца.

В шоке от полученного результата она откинулась на спинку дивана. Всю жизнь Шарлотта мучилась вопросом, кем был ее настоящий отец, но понимала, что у матери были причины молчать об этом. Теперь эти причины стали понятны. Даниэль не хотел признавать дочь, и Кристина пыталась защитить ее от этого предательства.