— Так, что у тебя за просьба?

— Мне нужно в столицу, к Сулдемиру.

Я стала выше, стоило мне обуться в закрытые туфельки из замши, с открытыми пальчиками и красивым вырезом на подъеме.

Он приподнимает брови в недоумении. Ну да, я знаю, в переписке я говорила совершенно другое, что спешить некуда.

— Я решила, что пока у меня есть свободное время, словом мне не стоит откладывать общение с начальством в долгий ящик и испытывать его терпение. Мне нужно в столицу, а сил у меня на это не хватит, ты поможешь мне с порталом?

Я жду под прицелом его изучающего взгляда.

— Бэаквуа, ты порой удивляешь меня.

Нельзя огрызаться, иначе не поможет, да и вообще нехорошо это.

— Это значит “да”?

Я не обращаю внимание на его слова об удивлении, вот такая я противоречивая натура и хватит на этом.

— Ты в этом собираешься идти?

Он мерит меня оценивающим взглядом. Я “не вижу”, что он задержался на моей заднице. Обидно все-таки, словно это самая выдающаяся часть моего тела, что все так обращают на нее внимание.

— Да, тебя что-то смущает?

Вообще я знаю, что его смущает. Он ведь такой приверженец традиций и порядков, если во дворец, то при полном параде, если на ковер к начальству, то будь в лучшей своей форме, являй товар лицом. У меня на это нет времени.

— Нет, но может ты хотя бы пальто накинешь? Дома все-таки зима.

Точно. Я иду в гостиную, на диване, в которой я оставила свернутое пальто.

Я знала, что он мне поможет, если говорить уж совсем начистоту. Касайся просьба чего-то другого, не работы напрямую, то была бы вероятность, что он послал бы меня. Хотя, в последнем я не уверена, потому что слишком уж он правильный. Старательно правильный. Эон выходит следом за мной, с любопытством рассматривая номер. Судя по его лицу, ему нравится. Мне тоже, очень.

— Эти люди, они способны сделать что-то прекрасное, но в плане внешнего воплощения они почему вечно создают уродства.

Угу. Мне некогда обсуждать его видение этого мира, даже если в этом чем-то наши мнения сходятся.

— Я готова.

Он подходит ко мне, но прежде чем “прыгнуть” проводит ладонью вдоль моего лица, я чувствую, как по нему скользит легкое дуновение, от его ладони пахнет можжевельником.

— Так определенно лучше. Tȗmedad silmad Daradiell[2].

Что? Он совсем… я не заканчиваю мысль. Мы прыгаем, прямо к приемной Сулдемира. Я быстро забываю о своем удивлении и о том, как он меня назвал. Впечатляет, что у него есть право входа в столицу, минуя систему врат.

Удивительно — потому что Его Величество издал указ «О запрете появления в столице через систему порталов, материализацию и прыжки» без каких-либо исключений, так что и придворные вынуждены подчинятся ему, толпясь среди “простых” граждан у врат, платя пошлину и изнывая от нетерпения.

Придворные маги строго бдят за этим: они заблокировали порталы, создали отвращающую сферу, блокирующую вход в город магическим путем. Слабые маги, хитрецы с артефактами будут отброшены в лучшем случае к вратам, а в худшем на сотни лиг от столицы. Что до сильных, их магическая аура и опознавательный знак намертво впечатается в ауру, а к самому магу будет привязана магическая нить, по которой найти и поймать нарушителя не составит великого труда. Огромный штраф и несколько дней в королевских казематах вот что ожидает дерзнувших нарушить и не повиноваться королевской воле.

До казней и каких-то суровых расправ дело пока не доходило. Каждый маг на счету, военное положение со страны еще не снято. Впрочем, есть у этой затянувшейся ситуации и другая сторона — экономическая. Казна и в том и в другом случае получает дополнительный доход, а уж отлучаться или нет из города личное дело каждого.

Возле приемной, вопреки обычному тихо. Мимо, шелестя шеллами[3], проходят двое придворных магов, не обращая на нас совершенно никакого внимания. Я понимаю, что и Эон не переоделся.

— Впечатляет, — повторяю я свою мысль, — у тебя есть индивидуальный портал?

Но как у Эонейрнера, мог оказаться индивидуальный джамп-портал? У него какие-то особенные отношения с Сулдемиром? Я нервно сглатываю. Не может такого быть!

Эон не спешит отходить от меня, его глаза улыбаются. Я отступаю от него. Пусть это называется паранойей, но я вдруг почувствовала себя неуютно, словно пропустила нечто важное.

— Да, несколько, они рассчитаны на экстренные случаи.

Я хмурюсь. Классно, что мы сэкономили время, но, как бы я не торопилась — он то этого не знает! И это не повод использовать такую сильную вещь, выданную ему в обход закона и лишь на определенные, экстренные случаи.

— Эон, я бы потерпела и прошла проверку на вратах, оттуда перенес бы меня вполне обычным способом.

Он улыбается, разжимая руку, в его ладони поблескивает гранями уже бесполезный кристалл из горного хрусталя. Эон отдает его мне, касаясь длинными тонкими пальцами моей ладони. Я принимаю его автоматически, отмечая то, что “портал” так и остался холодным.

— Не волнуйся, я использую его впервые. На мой век, таких еще хватит.

Я отдаю его ему обратно. Он понял мой взгляд. Мужчины, все бы им рисоваться.

Я чувствую себя, все еще неловко и теперь к этому примешивается неудобство за его услугу.

— Пойдем?

Он галантно открывает передо мной резную, деревянную дверь, пропуская меня вперед. Определенно. С Эоном что-то не так. Или все куда проще: до этого мы были в компании большей, чем сейчас, и он не мог демонстрировать мне свои учтивые манеры?

Я слово в слово повторила Сулдемиру то, что рассказала Эону и то, что написала в рапорте. Глава гильдии все это время слушал, глядя в окно резьба рамы которого в точности повторяла рисунок на двери. Все это время пока я говорила, он постукивал пером, его мягкой частью по столешнице. Когда я закончила говорить, Сулдемир продолжил молчать и смотреть в окно, превратившись в каменное изваяние, с иногда колышущимися от ветра волосами.

Я же все это время изнывала от отчаяния, что мой поход к нему затянулся, следила за канцелярским предметом, гадая сорвется ли хоть одна капля чернил на его серебристое серое одеяние. Я удерживала себя от желания взглянуть на запястье, уточнить сколько времени уже прошло и как долго я торчу здесь.

Я еще раз оглядела кабинет, отметив неизменную, доверху набитую полку с книгами, что жались друг к другу с какой-то натугой, словно их втискивали туда насильно. Поверх нее ютились свитки, взгроможденные друг на друга, с свисающими хвостиками взломанных печатей. Конструкция выглядела очень хлипкой, грозясь свалиться на пол и усеять собой все пространство кабинета, — каждый раз посещая это место, я думала об этом, на мое счастье ничего не происходило. Переместила взгляд на стену с оружием, в очередной раз отметив, что нового на ней ничего не прибавилось, наоборот куда-то исчез один из клинков — полутораметровый, одноручный меч.