– Милорд, у меня не выходит шасси! Сажусь на брюхо, здесь какая-то болотная равнина…

– Раскачай! Скорее раскачай катер, «ноги» могло закусить при ударе ракеты!

– Я не могу! – голос Дитца срывался на мальчишеский фальцет. – У меня нет высоты!

Удар! Тонкий, выматывающий душу визг раздираемого пластика – и тишина.

– Маяк идет! – крикнул Вольф. – Идет маяк! Скорее!

Они выбежали из каюты, заскочили в лифт и ухнули вниз, к десантным декам; застегивая комбез, Торвард взревел:

– Каким же чертом можно сбить «трехсотый» катер? Каким, Волли?!

– Противокорабельной ракетой, – мрачно ответил инженер, – но клянусь тебе, мы размазали все батареи, которые были на планете!

– Так что же это?

– Увидим. Но неужели они разбились при посадке?

Последняя фраза сорвала защелку – в глазах Торварда замерцало, уходя куда-то, печальное лицо Энджи, и он заорал, с плеча всаживая свой кулак в стенку несчастного лифта:

– Крейсер Марри – к взлету! Боевая тревога всем, экипажам занять места к атаке! К атаке! Я разорву вас, сучьи дети!!!

Кабина наконец остановилась. Вбежав в уже распахнутый дек, Торвард одним прыжком залетел в рубку головного «ТР-200». Пилот дернул штурвал раньше, чем успела захлопнуться тяжелая плита люка. Через две секунды «Валькирия» содрогнулась – сразу три обзорно-поисковых зонда покинули свои шахты на ее спине.

Два десятка «соток» и «Тандерчифов», растянувшись в широкий боевой полумесяц, понеслись к северо-западу, ведомые сигналом далекого аварийного маяка. Серая туша ортианского крейсера тем временем жадно всасывала в себя решетчатые фермы трапов, ее моторы уже запели хриплую песню статической тяги. Мощнейшие передатчики «Валькирии» буравили эфир истошными призывами, но командирский катер молчал на всех каналах. «Мозг» его работал – вступив в контакт со своим старшим братом, он добросовестно выдал список полученных повреждений – список вовсе был не длинным, и все системы бортовой связи должны были работать, но они молчали, молчали, молчали! И это могло означать только одно: в катере никого нет.

– Они не могли разбиться, – говорил сидящий в одной из «соток» Вольф, – они перевернулись при посадке, но разбиться они не могли. Странно, Тор… в рубке открыта дверь!

– Когда мы там будем? – Торвард нетерпеливо грыз сигарету, пальцы его скребли обшитый кожей подлокотник.

– Минут через двадцать, ведь мы жарим на пределе. Но обрати внимание, они заметно отклонились от курса! Похоже, Дитц долго петлял, теряя скорость и высоту.

– Но почему они не заперлись? Вломиться в задраенный катер не так-то просто!

– Кажется, они очень неудачно перевернулись, и я не пойму почему – диагностика показывает отказ исполнительной системы атмосферного створа… но как можно было так треснуться? Или… или их кто-то обстреливал уже над самой поверхностью?

– Но кто, черт его дери? Это что же, получается, что мы прозевали какую-то базу?

– По… т-твою же мать! Тор, нажми у себя видеолинию Е-2-Е, полюбуйся сам на эти чудеса.

Королев поспешно включил канал зондов. Левая секция экрана засветилась компьютерной картинкой. Он сглотнул и недоуменно потер небритую щеку.

Огромный и, видимо, очень старый замок навис над вытянутым темным озером, словно мрачный бурый великан, любующийся собою в зеркале, – а рядом, на противоположном берегу, посреди густого и дикого леса остромордой змеей вытянулось тело оэмовского десантного крейсера!

– Волли, но этой заразе не меньше сотни лет, эту серию сняли с вооружения задолго до нас с тобой!

– Да, похоже, он врос в землю. Я уже передал Марри, чтобы он не подходил к нему близко. Может, уделаем чертову железяку ракетами?

– А если они там, на крейсере? О Господи, что же делать?

– Ты боишься, что эти начнут стрелять? Ничего, у моей старушенции есть пара интересных штучек. Я дал команду на выпуск зондов противоракетного заграждения!

– Волли, я начинаю подозревать, что нам не хватит людей. Сделаем вот что: оставайся пока в воздухе и вызывай подкрепление, а я… я пошел.

– Проклятие, а вот и ракеты… ну-ну!

Обзорные экраны вспыхнули острыми иглами разрывов – чужой крейсер начал ракетную атаку, но подоспевшие в район сражения зонды легко парировали удар, уничтожив всю серию ракет вдалеке от целей. Катера стремительно проваливались вниз, заходя на противника над самыми верхушками деревьев.

Полумесяц разделился: один отряд, ведомый Эштоном, дерзко проскочил над самым крейсером, исступленно выжигая пушками его верхние батарейные гнезда, а второй, во главе с Торвардом, развернулся на замок.

Коричневатые башни стремительно росли на экранах. Облетев укрытое невысокими стенами сооружение по кругу, Королев приказал начинать высадку. Его люди, привыкшие к налетам и расчисткам, действовали хладнокровно: группа снова разделилась, и пока первый эшелон приземлялся на болотистые поля вокруг стен, второй парил в небе, зорко высматривая возможных противников.

А их почему-то не было. Текли минуты: из деков с глухим рыком вылетали приземистые тела танков, они огибали стену замка, настороженно вращая башнями. Первый эшелон уже готовился к взлету, но ни одного огонька не загорелось среди темного камня.

– Неужели они все укрылись на корабле? – скрежетнул зубами Торвард.

– Коптеры, милорд, – перебил его пилот катера.

– Что? Какие коптеры?

Пилот переключил режим обработки, и теперь он ясно увидел хищные остроносые силуэты десантных машин – но, черт возьми, это тоже было старье, Торвард поразился: какой же идиот мог решиться атаковать десяток имперских катеров на трех еле держащихся в воздухе развалинах?

– «Восьмерка» и «двенадцатый», – начал он, разглядев номера висящих в воздухе «ТР-100», – возьмите кретинов на себя, они мешают. «Десятый», развернись над главным донжоном и включите ревун: может, удастся кого-нибудь разбудить!

«Десятый» пыхнул дюзами и умчался в сторону по-прежнему темных башен. Торвард грыз сигарету и поглядывал на пульсирующие цифры хронометра: его катер висел в сотне метров от болотистой земли, и ему было хорошо видно все происходящее даже без обработки. Высунувшиеся из-за башен коптеры ярко полыхали неподалеку от садящихся для разгрузки машин второго эшелона, танки уже нашли прореху в окружавшей замок стене и осторожно въехали вовнутрь. Глубоко затянувшись, Торвард вдавил сенсор на панели связи:

– Эштон, ответь командиру.

– Отвечаю, – тяжело задышал десантник, – здесь какая-то чертовщина. Кто-то засел на верхних палубах и наглухо перекрыл все межсекторные диафрагмы. Сейчас прилетят люди Ника с тяжелыми стационарами, мы затащим их в коридоры и проломимся наверх. Этому крейсеру действительно сто лет – двигатели превратились в труху, к тому же мотоотсеки когда-то здорово горели. Я не понимаю, как он сюда попал, потому что летать это дерьмо не может – и, по-моему, не могло.