О логике введения категории пневмы у А.Ф. Лосева см.: Камчатнов А.Μ. Указ. соч. С. 83.

С. 118.******* «…четвертый момент, меонально-сущностный, конституировавший смысловое тело сущности…».

Мифологическую основу философии тела и телесности А.Ф. Лосева составляет православно-христианское вероучение о неустранимости тела и телесности из бытия человека. Учение о воскресении, замечает он, уже с полной очевидностью говорит о разных типах тела. И, в первую же очередь, «Преображение на Фаворе есть учение об умном теле» (Миф. Число. Сущность. С. 139). В философии А.Ф. Лосева телесность предстает как многомерная реальность. Пространство телесности, по Лосеву, иерархийно, заключая в себе такие разновидности тела и телесности, как смысловое, световое, ментальное (умопостигаемое), софийное, социальное, физически-чувственное и др. Он говорит о многообразных формах и видах телесности – человеческом теле, теле ангелов, а также умной телесности (фигурности). Так, А.Ф. Лосев полагает, что поскольку ангельский мир относится к сфере инобытия (материи), то им должна быть свойственна какая-то телесность. И телесность эта чисто умная. Ангелы – чисто умные, чисто смысловые потенции. В них «„тело“ и „душа“ взаимопронизаны до последней глубины и суть одно и единственное умное обстояние» (Личность и Абсолют. С. 509). В «Античном космосе и современной науке» он задает следующую иерархию телесности:

тело человека «более умно, чем тело животного, а тело животного более осмысленно, чем тело растения. Выше человека по умности… светила, и выше всего – звезды. Мир неподвижных звезд есть максимально возможная для космоса умность… Поэтому тело звезд есть более тонкое и умное тело; оно более пронизано смыслом и разумом, чем земные тела» (Бытие. Имя. Космос. С. 213 – 214).

С диалектической точки зрения, тело (геометрическое) квалифицируется как выражение «пространственной непрерывности» и определяется как «имя алогического становления пространства» (Там же. С. 238). Или (с привлечением пяти исходных категорий диалектики) как

«единичность подвижного покоя самотождественного различия, данная как своя собственная гипостазированная инаковость и рассмотренная как самотождественное различие алогического становления этой инаковости, причем это самотождественное различие, в свою очередь, рассматривается тут как алогическое становление» (Там же).

О возможности рассмотрения как тела мира в целом, так и каждого тела с двух точек зрения – диалектико-феноменолого-трансцендентальной и мифолого-опытной и мистической см.: Там же. С. 522.

С. 118.******** «…четвертый момент…превращается в живое тело вечности…».

Выражение «живое тело вечности» использовалось в античной философии при осмыслении основных стихий космоса (огонь, земля, воздух, вода). Из всех греческих натурфилософов «наиболее живо чувствует живое тело вечности», по словам А.Ф. Лосева, Дионисий Аполлонийский, рассматривая свой воздух не только как живое тело, но одновременно и как живое понятие, «трепещущий смысл вечности, и притом неизменно и сплошно развивающийся» (Бытие. Имя. Космос. С. 520).

С. 118.********* «Эта софийная сущность… есть личность».

В диалектическом представлении А.Ф. Лосева, личность есть «дальнейшая необходимая диалектическая категория после смысла (идеи) и интеллигенции» (Диалектика мифа. Дополнение. С. 202). Личность в философском представлении Лосева есть субъект-объектное тождество, т.е. диалектический синтез субъекта и объекта в одном неразложимом целом. Или же, в более специальном толковании, – субстанциональное, единораздельное тождество души и тела в одном неделимом лике. Специфику своего понимания личности в сравнении с обычным философским представлением о ней он видит в представлении о личности как о некой «телесной осуществленности» (Форма. Стиль. Выражение. С. 187). Смысловую основу понятия личности, по А.Ф. Лосеву, составляет идея выраженности (выражения) и осуществленности некоего внутреннего начала в чем-то конкретном, что соответствует, по его мысли, и общечеловеческой интуиции в понимании личности (Диалектика мифа. Дополнение. С. 340 – 341). Это внутреннее начало истолковывается в диалектике Лосева с помощью категорий эйдоса, интеллигенции, символа и мифа. По мере конкретизации диалектического продвижения от эйдоса к факту, личность обретает в диалектике А.Ф. Лосева все более конкретные черты и нюансы, связанные с уточнением типа и вида осуществления. Так, он говорит о личности как о «конкретной осуществленности всего внутреннего, всей, какая только свойственна данной субстанции, интеллигенции» (Там же. С. 324), «символически осуществленной интеллигенции» (Там же. С. 97), «фактической, т.е. инобытийной осуществленности и воплощенности всех трех (т.е. познания, воли, чувства. – В.П.) моментов интеллигенции» (Там же. С. 207). Личность, по дефиниции Лосева, есть «всегда выражение, а потому принципиально и – символ» (Там же. С. 98). Но самое главное заключается в том, что личность есть «обязательно осуществленный символ и осуществленная интеллигенция» (Там же. С. 98). Личность – «фактическая осуществленность мифа» (Форма. Стиль. Выражение. С. 33). Она – осуществленный, т.е. гипостазированный, миф, «интеллигентный миф как факт», или «факт, данный как тождество вне-интеллигентного и интеллигентного смысла», или «символически осуществленный миф» (Там же. 34).

С. 118.********** «Наконец… превращаясь в живую речь, в слово…».

«Живая речь» выступает, по выражению А.А. Грякалова, как «предстояние и ответственность личности» (Грякалов А.А. Указ. соч. С. 77).

С. 119.* «Я бы назвал это… демиургийным моментом имени… триадной сущности».

Термин «демиургийный» заимствован А.Ф. Лосевым (с известным переосмыслением) из платонизма и неоплатонизма. Термин «демиург» (греч. δημιουργος, букв. – «устанавливающий вещи для народа», отсюда – «ремесленник, мастер», от δημος – «народ», ἔργον – «работа»), используемый в древнегреческой философии для обозначения творца (мастера), был введен в философский лексикон Платоном. Согласно Платону, демиург – «творец и отец этой Вселенной» (Тимей, 28), «создатель низших богов, мировой души и бессмертной части человеческой души, творит космос из со-вечной ему материи… наделенной вечным беспорядочным движением, взирая на вечный первообраз – парадигму – эйдос» (Философский энциклопедический словарь. С. 144). В позднем платонизме «трансцендентное понимание высшего божественного принципа» приводит уже к передаче функций Демиурга, непосредственным образом контактирующего с материей в акте творения, на «вторичного бога-посредника, эманирующего из первопринпипа» (Там же). Рассматривая место демиургийного момента в платонизме и неоплатонизме, А.Ф. Лосев особое внимание уделяет неоплатонику Проклу, в системе которого имя относится к демиургии и рассматривается как демиургическая потенция, идея, демиургийно конструирующая умную парадигму. По Проклу, имя есть «символ