Взял голубоватую пластмассовую бутылку с родниковой водой, налил в стакан, подал другу. Пока тот пил, сходил в холл за подушкой, подложил Марку под спину. Достал из холодильника белую жестяную банку с пивом «Одинокая звезда», дернул за кольцо и опрокинул в рот, намереваясь употребить содержимое за один присест. Употребить удалось, но с пивом захлебнулось слишком много воздуха, который по окончании вырвался из горла неприличным рыком.

- Сори, - извинился Зак, смял банку, бросил в раковину.

Вернулась Натали, вернее - ворвалась. Подбежала к Марку, обдала смесью взаимоисключающих запахов: цветочных духов, жареного мяса и чего-то резко-медицинского. При жене Зак не стал расспрашивать приятеля. Подбодрил его легким хлопком по плечу, достал еще одну банку и направился к двери.

- Передаю тебя в руки специалиста, - без улыбки сказал он и вышел.

17.

Натали поставила на стол красный чемоданчик с большим, белым крестом посередине - швейцарский флаг.

- У тебя лекарства из Европы? - спросил Марк.

- Да.

- Отечественным не доверяешь?

- Не очень. У нас производители бессовестные, цены на медикаменты нарочно завышают. В Швейцарии качество не хуже, а цена на тридцать пять процентов дешевле. У меня там двоюродная сестра живет, замужем за инструктором по горным лыжам. Самые ходовые лекарства присылает раз в год. Иначе разоришься на бинты да болеутоляющие с тремя детьми.

Открыла чемоданчик, достала салфетку, пропитала вонючим антисептиком. Наклонилась над пациентом, принялась вытирать кровь на лбу и щеке. Натали действительно была специалистом: прикасалась осторожно, будто художник-реставратор к шедевру ценой в миллион. Очистила кожу вокруг раны, сменила салфетку. Опять намочила, приложила к самой царапине. Она защипала. Марк дернулся.

- Очень больно? - с сочувствием спросила Натали.

- Нет, извини. Продолжай.

- Сейчас, вина налью. Ты будешь?

- Нет.

Вино звучно булькало, наливаясь в рюмку. Натали отпила хороший глоток, и посмотрела на Марка как-то странно - вроде оценивала его шансы на выживание или на что-то еще, о чем он не стал распространяться в мыслях. Глупо даже предполагать. Не кокетничать же она собралась с лучшим другом мужа...

- Слушай, мне надо присесть, а то спина заболит, - сказала она деревянным голосом.

- Делай, что хочешь, ты начальник, - ответил без всякого подтекста.

Натали поняла по-своему. Поставила рюмку, сдвинула его колени и уселась на них лицом к лицу - хорошо, что расклешенное от талии платье позволяло. Как ни в чем не бывало продолжила процедуру: выдавила из тюбика вязкое, желтоватое вещество, зацепила ватной палочкой, поднесла к ране. Ее открытое декольте маячило перед его глазами: полная шея с поперечной морщинкой и золотая цепочка с распятием, нижний конец которого уходил в щель между грудями. «Двусмысленное положение», - подумал пациент и отвернулся. Руки убрал подальше за спину. Натали сделала вид, что ничего неудобного не происходит - она лишь пытается спасти ему жизнь.

Не желая показаться неблагодарным, Марк терпеливо ждал, пока она закончит.

- Швы надо накладывать? - спросил для ясности.

- Думаю, нет. Заклею пластырем, через пару дней само срастется.

Когда заклеила, Марк понадеялся - все, свободен. Однако, Натали не торопилась. Нашла еще одну рану и долго промокала ее, меняя салфетки. Потом осматривала его шею, протирала антисептиком, который приятно холодил кожу, испаряясь.

- Вот тут тоже кровь, - сказала и расстегнула верхние пуговицы его рубашки. Низко наклонилась, поводила пальцами. Грудь ее качалась перед носом Марка, и он ощущал ее чистый пот и живое тепло. Начинал нервничать: сейчас придет Зак, увидит их в интимной позе...

- Долго еще? - спросил мягко, скрывая нетерпение. - Я думал, обработка раны - дело нескольких секунд...

- Ах, к чему торопиться? Ты ранен. К тому же приехал на мой день рожденья, так что будь добр - расслабься и получай удовольствие.

- Да, извини, забыл. Поздравляю!

- Спасибо! - Натали обхватила его голову и влажно поцеловала в губы.

Дальше позволять заходить в фривольностях нельзя. Марк взял ее плечи, отодвинул.

- Не надо, Натали. Неловко перед Заком. Увидит тебя на моих коленях, подумает Бог знает что...

- Ты что - серьезно переживаешь о таких мелочах? Могу успокоить: Зак ничего грязного не подумает. Ему наплевать. Впрочем, как и мне на его шашни. У нас договор: друг другу не мешать. Мы свободные люди, живем в свободной стране. Брак не означает рабство. Супруги не обязаны принадлежать только друг другу. Верность устарела. Как и ревность. Она разрушает отношения, а не укрепляет. Запомни, пригодится на будущее.

Не пригодится - ее наука ему ни к чему.

- Каждому свое, - сказал нейтральное.

Натали снова отпила вина, наклонилась и зашептала, горячо дыша в ухо:

- Ты настоящий красавчик. Не знаю, что ты ел в детстве, но сейчас выглядишь как бог. Апполон...

- Откуда знаешь, как выглядит Апполон?

- Он вон там, у ворот стоит. Вы с ним копии. Правду говорю, я тебя однажды в плавках видела. Твое божественное тело пропадает без употребления. Грех. Хочешь, буду иногда скрашивать твое одиночество? Зака не стесняйся. Думаю ему будет приятно узнать, что у жены роман не с посторонним мужчиной, а с его собственным приятелем...

- Ты с ума сошла! - Марк сдвинул ее с колен.

Дама пьяна, не соображает, что делает.

Или делает то, что давно хотела, но в трезвом виде стеснялась.

За помощь благодарен, но не до такой степени, чтобы расплачиваться сексом. Есть границы. Если у них с Заком свободный брак, еще не значит, что Марк желает в нем поучаствовать как друг семьи. Сомнительная привилегия. Чего доброго, дети привыкнут, станут называть его вторым папой...

Ха, «веселенькая» перспектива!

18.

Сумасшедший день. Непонятный, сумасбродный.

Постоянно происходит что-то, чего Марк не ожидает и не знает - как реагировать. Сначала спагетти-вестерн с погоней и стрельбой, теперь Натали с непристойностями. Сплошной сюрреализм. Как его научно определяют - совмещение сна и реальности, абсурдного и естественного? Вот именно это.

А Тиффани? В какой ипостаси она привиделась? В мечте или в жизни? Совершенно запутался. Потеря логической нити - первый шаг к помешательству.

«Что все это значит? - вопросил себя. - Я падаю в Зазеркалье? Нет, скорее мир катится в пропасть. Открытие, в котором нет ничего нового - мир делает это уже не одну тысячу лет. Выход? Ничему не удивляться, принимать происходящее за норму. Нет, не получится. В происходящем нормального - ни на грамм. Спокойно... спокойно... Не накручивать панические настроения... Тиффани. Это главное. Никогда не смирюсь с ее потерей, буду бороться за нее. Пора домой - прийти в себя, хорошенько обдумать. Позвонить Грибсу, спросить совета - стоит ли делать заявление о пропаже человека. Данных мало... Может, красная «Феррари» поможет выйти на след?».