От любопытства кошка сдохла!

П. Трэверс, «Мэри Поппинс»

— Простите, пожалуйста, — раздалось прямо у нее над головой,— вы не видели где-нибудь здесь кошку?

Марина открыла глаза

Прямо перед ней был желтый песок, а за песком серый пруд,блестевший сальным блеском. Щурясь, она некоторое время изучала колышущийсяблеск, а потом снова смежила веки.

Господи, приснится же такая ерунда!.

— …не видели? Кошку? — повторил голос с надеждой.

Она подскочила на нагретой лавочке так, что нелепая шляпа изитальянской соломки съехала ей на нос.

— Что?! Какая кошка?! Где кошка?!

— Не знаю, — признался бестелесный голос, — какая-нибудькошка. Любая. Не видели?

Марина стремительно задрала глупую шляпу, села прямо ипосмотрела сначала налево, а потом направо.

Слева были заросли каких-то ломких и длинных стеблей,уходивших в темную воду. В глубине стеблей на берегу голубела еще одна лавочка— пустая.

Справа рос камыш, за ним находился газон, потом асфальт, адальше сетка теннисного корта — довольно далеко.

Не иначе, как она перегрелась. Вот оно, коварное солнцесредней полосы

— Я ее угостить хотел, — вновь донесся голос. Теперь онзвучал виновато. — А найти не могу… Вы не видели?

Господи боже мой!

Оказалось, что он стоит прямо перед ней. Марина уставиласьна нелепейшую, чудовищную пестро-цветную гавайскую рубаху. Кажется, под нейскрывалось сытенькое круглое брюшко.

— Я вас разбудил, — внезапно догадался обладатель брюшка исказочной рубахи, — простите. Я думал, может, вы видели где-нибудь кошку.

— Какую еще кошку? — раздраженно пробормотала Марина. Нирубаха с цветами, ни тем более круглое брюшко не вызывали у нее никакихположительных эмоций.

— Обыкновенную. В домах отдыха, знаете ли, всегда живуткошки. Их тут подкармливают, и они живут.

— Ну и что?

— Ничего, — смешавшись, сказал «гаваец», — я хотел ееугостить. Я вот… рыбки наловил.

И в доказательство, что действительно наловил, потряс у нееперед носом пластмассовым детским ведерком, в котором плюхала вода и что-тошевелилось.

Марине немедленно показалось, что в воздухе невыносимозавоняло рыбой.

— Послушайте, — начала она, отпихивая рукой ведерко, —никаких кошек я не видела. По-моему, ловить этих несчастных мальков — дикость иварварство.

— Разве? — усомнился он. — А по-моему, ничего. Я же не глушуих динамитом.

На это поразительное замечание Марина ничего не ответила,отвернулась и зашарила в сумке, давая понять собеседнику, что аудиенцияокончена.

Однако настырный «гаваец» все не отставал.

— А в корпусе, — с надеждой спросил он, — не видели?

— Что?

— Кошку.

Сигареты нашлись, а зажигалка никак не попадалась. В рукулезли темные очки, кошелек, холодный тюбик с кремом, пачка салфеток, азажигалка как сквозь землю провалилась! Марина достала очки, быстро нацепила ихна нос — как будто загородилась и от брюшка, и от рубахи.

— Что вы ищете? — заинтересованно спросил брюхастый.

Марина покосилась на ведро с рыбой:

— Зажигалку.

— Позвольте вам предложить.

Он, черт возьми, еще и галантен!..

— Предложите, — мрачно согласилась Марина.

Тут он почему-то сказал:

— Предлагаю. — И перед носом у нее оказалась пластмассоваяжелтая зажигалка с болтающейся внутри бесцветной жидкостью. Из зажигалки сшипением выметнулось пламя — вполне достаточное, чтобы вскипятить немного кофе.

Марина отшатнулась — ей показалось, что она отчетливо слышитзапах паленой шерсти, своей собственной.

— Простите, — забормотал «гаваец» и суетливо задул огонь, —эти дурацкие зажигалки, никогда не знаешь, чего от них ждать…

И даже лоб вытер от неловкости. Марина смотрела на него сотвращением. С незажженной сигаретой во рту она чувствовала себя идиоткой.

Галантный гавайский мужчина покрутил пластмассовое чудо таки сяк, почиркал колесиком, добился устойчивого пламени подходящего размера исунул к Марининой сигарете.

Она прикурила и отвернулась.

Он все не уходил, топтался, в ведре плюхалистрадальцы-мальки.

Тут она заподозрила неладное.

…Или он вознамерился, не сходя с этого места, завести с нейромантическое знакомство на все двенадцать отпускных дней?! Если так, онапропала!.. И отдых пропал, и долгожданное одиночество, и вообще все, всепропало!

И, словно подтверждая ее мысли, галантный мужчина предложилискательным тоном:

— Давайте познакомимся? Меня зовут…

— Да не станем мы знакомиться! — вспылила Марина. — Зачемнам знакомиться-то?!

Тут он неожиданно засмеялся — искренне и с удовольствием,как ей показалось.

— Так принято, — объяснил он и вдруг пристроился со своимведром на лавочку рядом с ней. — Вы не знали? Когда незнакомые люди встречаютсяи разговаривают друг с другом, принято представляться. Меня зовут…

— Послушайте, — перебила его Марина и потянула к себе своюсумку — я не хочу знакомиться и не хочу никому представляться. Я очень устала,и кроме того…

— Где все-таки мне найти кошку? — задумчиво спросил он сам усебя, не дослушав ее излияний. — Может, на кухне спросить? Прошу прощения…

Тут он поднялся, слегка поклонился в Маринину сторону —вежливый! — посмотрел в свое ведро и пошел направо, туда, где был газон ивиднелась сетка теннисного корта.

— Придурок!.. — пробормотала Марина, задетая тем, что он нестал настаивать на «романтическом знакомстве» и предпочел отправиться на поискикошки.

Или ему на самом деле нужна была кошка, а вовсе не она,Марина? И еще эта идиотская шляпа из итальянской соломки, которую мама зачем-товодрузила ей на голову и все караулила, чтобы дочь не скинула ее потихоньку!Шляпа никуда не помещалась, запихнуть ее в чемодан можно было, только сломавпополам, и Марина всю дорогу маялась, пристраивала шляпу то туда, то сюда, тоеще куда-нибудь, забывала, вспоминала, возвращалась, хватала, напяливала наголову, несла под мышкой, размещала на полке, ловила, держала и так далее.