Мурка

Глава 1

г. Старокаменск, наши дни...

Танцпол сверкал ядовитыми лучами лазерных проекторов и гудел разудалым пятничным вечером. Разномастная публика, отмечая конец трудовой недели, набилась в не так давно обновленный гадюшник, в котором сделали ремонт и модный ребрендинг.

Парни-студенты, мужички постарше и прочие охотники на подвыпивших девиц вальяжно расселись на диванчиках мягкой зоны, небрежно тянули кальян и бросали взгляды на толпу извивающихся в танце девушек, высматривая добычу. Сидели с таким видом, будто являлись владельцами нефтяной вышки, как минимум. Бухой человек с кальяном в ночном клубе почему-то пытается выглядеть именно так...

Мужики посолиднее и пообеспеченнее пришли «со своим» — попивали холодную водочку с куклами в обнимку. Те хихикали их шуткам и тянули ботексные губки к трубочкам, вставленным в сверкающие хрусталиками льда коктейли. Казалось, без трубочек куклы пить уже не умеют. Конечно, с такими-то губищами...

Я примостился за дальним столиком в углу, подальше от основного движа. Неторопливо отхлебнул обычное нефильтрованное из высокого запотевшего бокала и смотрел на все действо с философской тоской, будто был лишний на этом празднике жизни с поджиганием коктейлей, пьяными визгами и танцами под новый хит очередной инстасамки, которая раньше была блогершей, а теперь вот петь ей вздумалось.

Моргенштерна уже подзабыли, туда ему и дорога, теперь в моде фитоняшки с силиконовыми вложениями, переваливающимися через вырез топика. Не беда, что петь не умеют, ведь в современных песнях главное — «жопа». Как говорится, умом Россию не понять, разве что жопой...

Веселенькая композиция сменилась электронным медляком с «пластиковым» звучанием. Посетители расселись за столиками, радостно галдя и готовясь к очередным возлияниям. Редкие парочки закружились в медляке под картавый «трагический» рэп, повествующий о метаниях простого столичного парня у которого слишком много лавэ, и он не знает, куда их потратить.

Только я в этот вечер был один и старался не смотреть на обжимашки сладких парочек. А на душе скребли кошки. Целая стая кошек...

Я хрустел чипсами, периодически отпивал из бокала пастеризованную херню с громким заявлением ее производителя о соблюдениях традиций пивоварения со времен крещения Руси.

— Что ж... Григорий Андреевич, — сказал я сам себе. — Давай выпьем за...

И тут осекся... За что пить? За семью? Нет ее теперь у меня, сегодня Маринка собрала вещи и сбежала. В свои пятьдесят с хвостиком я так и не обрел крепкого тыла и смеха детишек возле новогодней домашней елки.

Служба, мать ее, съедала все мое время. Вот и Маринка не выдержала. Это сначала ей прикольно было с ментом жить. Ствол и все дела. Но не стволом единым. Шубку ей захотелось, путевку на Пхукет и свою «Мазду». Все будет, сказал ей я. Но не сразу... я ж на государевой службе и деньги не печатаю, а в кредит лезть не хочу. Маринка фыркнула, сказала, что я всю молодость ей сгубил. Целых два года на меня потратила, собрала чемоданы и слиняла.

Скатертью дорожка, только вот почему-то грустно. Что-то в этой жизни пошло не так, раз я никому не нужен. Получается, и выпить не за кого... Хотя нет... За друзей. Которые никогда не предадут.

Вспомнил своего напарника Игорёшу. Отличный малый, молодой пока старлей, но это дело поправимо. Мой питомец, так сказать. Наставником я у него был, а сейчас вот коллеги.

Я перед начальством не выслуживался, и жопы лизать не обучен, вот и не продвинулся дальше старшего опера в звании майора. А Игорёша далеко пойдет, он современных взглядов. Молодец, так и надо сейчас... Или нет?..

Моложавый официант в слишком цветастой рубашке и штанах с мотней до колен (вылитый скоморох) в очередной раз попытался ко мне подсадить запоздалых гостей. На этот раз это была изрядно подвыпившая компашка из двух парней и забальзаковской дамы с макияжем не во возрасту. Компашка дружно пошатывалась. Видно, что хорошо подготовилась к походу в клуб, чтобы здесь сильно не тратиться.

Я гневно зыркнул на пришлых. Те поняли без слов, что хмурый дядька с бандитской, будто вырубленной из камня мордой, совсем не рад их обществу, и ретировались.

«Скоморох» вежливо попытался меня урезонить, мол, если я никого не жду, то не положено одному такой столик занимать. Но я хлопнул кулаком по столу, сверкнул удостоверением и сказал, что только девок ко мне можно подсаживать. Желательно стройных и красивых. Ну или хотя бы нетрезвых...

А пока хотелось побыть одному. Немного погрустить по своей молодости, когда я был полон сил и энтузиазма радовался каждому раскрытому висяку, как преданный ретривер приходу хозяина. Вроде ничего не изменилась, все также лямку тяну, грамот, благодарностей и прочих побрякушек с муаровыми ленточками уже девать некуда. Вот и все, что я нажил почти за тридцать лет службы. А нет, вру... Еще гастрит есть, пара шрамов от ножевых и колено хандрит. Неудачно прыгнул, когда одного хмыря преследовал.

Еще есть квартирка на окраине города и поездка раз в году в санаторий МВД. Но там здоровье бесполезно поправлять — никто так не бухает, как дорвавшиеся до санаторного лечения менты. Эх... Вот бы начать все заново...

Рядом со мной на диванчик плюхнулось потное тело. Определил я это по запаху — несло конем, табаком и перегаром. Мужик в рубашке с коротким рукавом и босой шерстистой грудью, на которой красовалась на показ цепь из желтого металла в палец толщиной, хотел казаться крутым бизнесменом, но зубы цвета церковных куполов и заскорузлые пальцы выдавали в нем дорвавшегося до цивилизации вахтовика, «отбывшего» на северах на заработках три долгих месяца.

— Эй! — крикнул он кому-то, махая рукой и не обращая на меня никакого внимания. — Давайте сюда! Здесь свободно!

— Здесь занято! — зыркнул я на него.

— Официант сказал, что ты один, — тот скривился, оценивающе меня разглядывая.

Моя футболка и потертые джинсы впечатления на него не произвели.

— Официант ошибся... — спокойно проговорил я. — Видишь. Нас здесь трое.

«Вахтовик» напрягся, озираясь, а я продолжил:

— Здесь я, мое плохое настроение и пиво. Так что давай, братец... Поищи другое место. Я хочу побыть сегодня втроем.

— Да пошел ты... — процедил тот, уже расхорохорившись, видя, как к нашему столику подгребли еще двое, таких как он искателей приключений