— Тая, к тебе Стёпка пришёл! — послышался голос отца, и я, повесив очередной пучок трав на бечёвку, протянутую над столом, поспешила выйти из сарая. Мы использовали это место для сушки сборов, пряча их от птиц и мелких грызунов, хотя те время от времени находили лазейки и воровали наши запасы.

Стёпа, рабочий из небольшого поселения, которое располагалось неподалёку от нашего с отцом жилища, частенько приходил в гости. Порой он даже приносил шоколад, купленный в городе. Хоть отец говорил, что все эти сладости вредят организму, я обожала его. Особенно с крупным фундуком.

— Привет, — улыбнулась я, приблизившись к избе.

Стёпа сидел на верхней ступеньке крыльца и светился, как солнышко в ясный день. Его светло-русые волосы с лёгким оттенком рыжины были немного растрёпаны и переливались на солнце, словно еловая смола, отражающая игривые лучи.

— Привет! — ответил Стёпа и чуть сощурился от яркого света.

Отец сидел за своим столом под навесом, около сарайчика со сборами, и что-то выпиливал из дерева. Я мельком посмотрела на него и поймала на себе хмурый взгляд из-под густых бровей, но затем улыбка тронула утолки его губ, и я расслабилась.

Стёпа был желанным гостем в нашем доме. Он часто помогал отцу с заготовкой дров и много времени проводил со мной, рассказывая различные истории из своей жизни. Особенно я любила слушать о городе, но поехать туда сама я никогда бы не смогла, хоть Стёпа звал много раз на экскурсию. У меня вряд ли получилось бы променять свой свободный образ жизни на тот, о котором рассказывал друг. Даже на несколько дней. Хотя, признаться честно, пару раз меня посещали идеи взять и согласиться…

— Я сегодня пораньше закончил, вот и подумал, может, погуляем немного? Можно пройтись вдоль реки… Пособираем зверобой. Как думаешь?

Я снова посмотрела на отца: когда он так увлечённо занимался своими делами, то в помощи не нуждался, а суп, который станет нашим обедом и ужином, я уже приготовила, поэтому вряд ли пригодилась бы сейчас дома. Подумав несколько секунд, я широко улыбнулась и кивнула.

Стёпа поднялся на ноги и предложил взять его под руку. Мы были знакомы с ним пару лет, и мне ни с кем больше не было так легко и просто. С другими рабочими как-то не складывалось общение, даже с женщинами не могла найти общий язык, если не считать повариху, которая почти сумела стать для меня матерью.

— Дядь Вась, я верну Тайгиню в целости и сохранности! — крикнул Стёпа.

— А кто сомневается, я же с тебя три шкуры спущу, если с ней случится хоть что-то, даже незначительное, — посмеялся отец, не отвлекаясь от работы.

Он часто делал игрушки из дерева, а потом продавал их, отправляя вертолётами с рабочими, а они привозили разные интересные вещицы, продукты и ткань. Шить одежду для себя и отца лет с четырнадцати я начала сама, и мне нравилось это занятие… Хотя довольно часто эти же рабочие привозили нам кучу всякого ненужного тряпья, которое мне крайне не нравилось, и я пускала его в расход.

Мы со Стёпой двинулись вперёд. На самом деле собирать зверобой я не хотела, а вот послушать что-нибудь интересное очень.

Длинная сочная трава зелёного цвета улучшала настроение, поэтому я предпочитала смотреть под ноги. Вдыхая аромат хвои, который от солнца стал более густым и насыщенным, я млела. Ну разве можно было променять эту красоту на город? Стёпа говорил, что там и дышать тяжелее из-за выхлопов автомобилей и прочей грязи.

Мы отошли уже на приличное расстояние от моего дома, двигаясь вдоль небольшого ручья. Стёпа рассказывал о том, как прошёл день, и как он чуть было не отдавил себе ногу покатившимся поленом. Я поджимала губы, сочувствуя ему, и говорила, что непременно позаботилась бы о нём, если бы пришлось соблюдать постельный режим.

Птички щебетали свои трели, прыгая с ветки на ветку, и я отдыхала душой, наслаждаясь их пением, таким разным и одновременно похожим, словно они пытались попасть в одну мелодию. Перед нами прошмыгнул бурундучок. Он остановился около поваленного дерева и, подняв передние лапки, посмотрел на нас. Зверьки тут привыкли, что нет-нет, да мы угощаем их чем-то вкусненьким, и не боялись нас.

— Прости, сегодня ничего с собой не взяла… — пожала я плечами.

— А у меня орешки были в кармане, — вспомнил Стёпка, сунул руку в карман рабочих штанов и достал немного орешек.

Он сделал шаг вперёд, и бурундук с недоверием посмотрел на него, готовясь бежать в случае опасности. Стёпка кинул ему орешки, и тот принялся собирать, пропищав что-то вроде благодарности.

— Ты когда в город поедешь? — вдруг спросила я, когда парень распрямил плечи и посмотрел на меня.

— Я пока не знаю… Мне предложили дополнительную вахту, без отпуска на этот раз, — замялся Стёпа.

— А что ты?

— Ну, а я пока не сказал ничего. Хочешь, чтобы я остался?

Щёки начало покалывать, значит, румянец принялся потихонечку окрашивать их в пока ещё розоватый оттенок. Если это ощущение усиливалось, значит, я уже напоминала красную смородину или боярку.

— Стёп, ой посмотри! А что это? За вами вертолёт? — ловко перевела я тему, поблагодарив судьбу за такую подмогу. В эту секунду я не знала, что можно ему ответить. Мне было интересно со Стёпой, очень… Но у него в городе ведь семья, которая ждёт его.

Вертолёт попался на глаза совершенно случайно. Шум вертушки стало слышно сильнее. Стёпа замер, разглядывая его, а затем помотал головой.

— Это кто-то чужой. Может, браконьеры? Тая, пойдём скорее к твоему отцу, вдруг он не заметил.

Я кивнула и поспешила вместе с другом обратно. Отец был главным в этих местах, почти лесничий. Он с браконьерами быстро разбирался всегда, потому что большая часть территории была выкуплена им.

— Похоже, что они на вертолётную площадку рядом с вашим домом где-то садятся. Твой отец точно уже заметил, — нахмурился Стёпа.

— А может, это к нему гости?! — пожала я плечами.

Обычно интуиция меня никогда не подводила, и сейчас беспокойства не было, словно это действительно друт, не представляющий никакой опасности.

Глава 1.3 Тайгиня

Когда мы добрались до избы, отец уже вернулся. Он посмотрел на меня, а затем тяжело вздохнул.

— У нас недолго пробудет гость…

Я нахмурилась и немного напряглась. Слово «гость» пробудило какие-то внутренние страхи. Стёпа расправил плечи и скрестил руки на груди, выдавая напряжение.

— Я не скажу, что рад его компании… Но отказаться было невозможно. Задолжал я одному человеку… Он попросил оставить тут на месяц своего сына: на перевоспитание, так сказать. В общем, вот…

Отец кивнул в сторону стога сена, откуда донёсся нечленораздельный стон. Мой взгляд упал на парня, валяющегося там в позе эмбриона.