Софи смотрела на сверкающий коридор, уходящий под землю. Все глубже, глубже, и глубже.

Пока далеко впереди его не поглотили туманные тени.

Дорога, сложенная из древних золотых и серебряных камней, которая не должна была существовать, – но она была.

Спрятанная у всех на виду.

Похороненная во лжи.

Но никуда не пропавшая.

Она взглянула на друзей, собирающихся с силами перед лицом опасности, ждущей впереди, и увидела в их глазах отражение собственных чувств.

Сомнение. Испуг. Но вместе с тем – решимость.

В далекой темной глубине их ждал не просто секрет.

Их ждал ответ.

Истина.

Пришла пора ее раскрыть.

Пора перестать верить в сказочки, которыми их кормили всю жизнь.

Пора увидеть мир таким, каков он на самом деле.

Пора кое-что вернуть.

Поэтому вместе – все как один – они взялись за руки и двинулись вниз по длинному скользкому спуску.

В прошлое.

Во тьму.

– Ты меня помнишь?

Софи не успела взять себя в руки, и вопрос сорвавался с губ, тяжелые слова будто рухнули на пол захламленной спальни с глухим стуком.

Дрожащая девочка, глядящая на нее огромными глазами, медленно кивнула, и заколотившееся сердце Софи рухнуло в пятки.

Младшая сестра не должна была ее помнить.

Строго говоря, они даже не были сестрами – по крайней мере, по крови.

Конечно, они обе выросли в одном и том же доме в калифорнийском Сан-Диего, обе считали, что у них одни родители – несмотря на то, что кареглазая блондинка Софи выделялась в семействе брюнетов со светлыми глазами.

Но это было «до».

Сейчас они жили «после».

В мире, где существовали эльфы, ни капли не похожие на персонажей из глупых человеческих сказок. Они были красивыми. Могущественными. Практически бессмертными. Жили на всей Земле в скрытых от глаз сверкающих городах. Правили миром из тени.

И Софи была одной из них.

Рожденная от людей – но не человек, – она была частью тайного генетического эксперимента группы повстанцев. Частью проекта «Лунный жаворонок». Ее ДНК изменили. Ее способности – преумножили и переделали. И все для того, чтобы создать нечто особенное.

Нечто могущественное.

Нечто, до сих пор непонятное даже ей самой.

Она столько лет чувствовала себя не на своем месте – даже в кругу любимой семьи, – а потом эльфы, наконец, открыли Софи правду о ее жизни и забрали в Забытые города. Они хотели объяснить ее исчезновение, инсценировав смерть, но вместо этого она попросила навсегда исчезнуть из человеческой памяти, чтобы родителям не пришлось оплакивать потерю ребенка. Поэтому специально обученные телепаты стерли ее семье воспоминания. Потом их перевезли в другой город, дали другие имена и даже шикарный дом в тюдоровском стиле, где сейчас стояла Софи – со старомодными окнами и деревянными панельными стенами.

Но стертые воспоминания на самом деле никуда не исчезали. Стоило только зацепиться за что-то, и…

– Не понимаю, – шепнула ее сестра, потирая глаза, будто надеялась, что зрение прояснится. – Тебя… тебя здесь быть не должно.

И это еще мягко сказано.

Софи не должна была знать новых имен семьи, как и место их проживания – и ей категорически нельзя было их навещать, чтобы ничего подобного не произошло. И что в итоге? В итоге приходилось стоять и воздвигать ментальный барьер, защищаясь от хаотичных мыслей сестры, бьющихся в сознании стадом взбесившихся мастодонтов. Человеческие мысли не были такими закрытыми, как эльфийские, и распространялись повсюду подобно радиоволнам.

– Эми, послушай…

– Я не Эми!

Софи отругала себя за оговорку.

– Да, я имела в виду…

– Стой, – ее сестра несколько раз беззвучно повторила имя, будто вспоминала, как оно ощущается на губах. – А ведь я Эми, да? Эми… Фостер?

Софи кивнула.

– Тогда кто такая Натали Фриман?

– Тоже ты.

Эми – Натали – или как теперь еще ее называть – застонала, стискивая пальцами виски.

– Знаю, ты сейчас ничего не понимаешь, – сказала Софи. Стертые воспоминания часто возвращались кусками, оставляя кучу дыр. – Обещаю, я все объясню, просто…

– Не сейчас, – закончил за нее голос с четким акцентом.

Софи вздрогнула. Она практически забыла, что у самого напряженного семейного воссоединения в истории семейных воссоединений были зрители.

– Вы кто? – спросила ее сестра, пятясь от ребят, стоящих за спиной Софи.

– Это Фитц, – представила Софи, указывая на темноволосого юношу. Тот, сверкнув бирюзовыми глазами, улыбнулся так, что посрамил бы любую кинозвезду. – А это Киф.

Киф привычно усмехнулся, приглаживая искусно растрепанные светлые волосы.

– Не волнуйся, мы тут все состоим в фан-клубе Фостер.

– Мы друзья, – пояснила Софи, когда сестра отодвинулась еще на шаг. – Им можно доверять.

– Я даже не уверена, что тебе можно доверять, – она с прищуром оглядела одежду Софи: приталенная фиолетовая туника с черными леггинсами, ботинки и черные короткие перчатки. Фитц с Кифом тоже носили туники и штаны, и, хотя в целом одежда не выглядела настолько уж эльфийской, она сильно отличалась от джинсов и футболки с ТАРДИС ее сестры.

– Но ты ведь доверилась нам и вышла, согласись? – спросил Киф, указывая на все еще открытую дверь шкафа.

Сестра Софи обернулась на темный закуток, из которого выбралась: практически вся одежда в нем кучей валялась на полу.

– Вы говорили, что вернете моих родителей. Я вышла только поэтому.

А вот и она. Причина, по которой Софи нарушила все законы и бросилась в Запретные города к семье. Она много месяцев защищала приемных эльфийских родителей, думая, что Киф предупреждал об опасности именно для них. Но они оба забыли, что у нее есть еще одна семья: семья без могущественных способностей и телохранителей, способных их уберечь.

– Вы правда найдете маму с папой? – шепнула ее сестра, давая Софи возможность ответить: «Ну конечно! Все будет хорошо!»

Ей хотелось сказать так. Но… за похищением стояли «Незримые».

Те же злодеи, что похитили Софи, пытали ее и убили тех, кем она дорожила. И как бы Софи ни пыталась их остановить, они всегда оказывались на десять шагов впереди.