Колчан и стрелы

А ну, если испытать прочность нового лука, сделанного из ствола молодой ракиты. Далеко пойдет стрела? Долетит она, например, вон до той сосны? Сейчас попробуем!

Сережа положил прямую белую палочку на лук, туго натянул тетиву и прицелился.

Как ему показалось, стрела полетела с легким свистом. С таким именно она и должна лететь из опытных рук.

Но вот беда: ударившись о ствол сосны, стрела отскочила и упала в траву. Испытание показало, что лук у Сережи отличный, а стрелы никуда не годятся. Разве можно с такими отправляться на охоту?

Мальчик снова и снова натягивал упругую тетиву, но результаты его не удовлетворяли. Было ясно: надо делать острые наконечники из жести. Не мешало бы устроить и оперение.

Сереже Казанцеву весной исполнилось двенадцать лет. Это был невысокий белокурый мальчик с простым открытым лицом, с ясными голубыми глазами. Ему всегда хотелось казаться взрослым, но в то же время его неодолимо манили к себе детские забавы. Сергей запоем читал найденные на чердаке тома Фенимора Купера, Жюля Верна, Джека Лондона, несколько раз брал в библиотеке книги Марка Твена, Майн Рида, поэму Лонгфелло «Песнь о Гайавате». Любимой его книгой была пухлая, потрепанная, замусоленная книжка Сетона-Томпсона «Маленькие дикари». Сколько в ней полезных сведений для любителей природы! Книжка учила, как строить удобные вигвамы из бересты, как под проливным дождем разжечь костер, как сшить мокасины, испечь в костре утку, маленьким топориком срубить большое дерево, переправиться через реку, приметить путь в густом лесу.

Сережа любил играть в индейцев. Вот и теперь, смастерив лук, он размечтался о подвигах на охоте. Пока Сергей размышлял о недостатках своего оружия, на лужайке появился Ваня Зайцев.

— Новый лук? Ну-ка, покажи! — Ваня был приятелем Сергея Казанцева. Оба они учились в шестом классе, сидели за одной партой.

Ваня взял лук и выстрелил вверх. Белая палочка стала в вышине чуть приметной.

— Эх, здорово бьет! — восхитился Ваня.

— Чего уж там здорово! Разве так должен бить настоящий лук? Это чепуха, детская забава…

Ваня пожал плечами.

— Не понимаю, чего тебе еще надо. Лук — не ружье, на охоту с ним не ходят.

Сережа встрепенулся.

— Не ходят? А как же Монтигомо Ястребиный Коготь? А Робинзон Крузо? А Гайавата?

Ваня ответил уклончиво:

— Ну, то было когда! Теперь даже заяц лука не испугается.

— А я… А мне надо тигра убить! — выпалил Сережа.

— Ти-игра? Откуда же у нас на Урале тигры взялись? Тут тебе не Уссурийская тайга.

— А я поеду туда, где тигры водятся! Вот!

И Сережа стал с жаром рассказывать приятелю о своем скором отъезде в далекие южные края.

Ваня узнал, что отец Сергея — Алексей Васильевич Казанцев — экскаваторщик угольного разреза номер три, изъявил желание поехать на освоение целинных земель. За последнее время десятки рабочих угольных разрезов выехали на целину — в Сибирь, на Алтай, в Казахстан. Алексей Васильевич Казанцев пожелал ехать на самый юг Казахстана, почти под Ташкент. Он слышал, что там требуются люди его профессии — экскаваторщики. В тех далеких краях начиналось освоение новых земель. Просьбу Алексея Васильевича удовлетворили.

Двенадцатилетний Сережа был в восторге от предстоящего большого путешествия. Он заранее восхищался местами, где ему придется жить.

— Знаешь, — говорил он Ване, — там — джунгли. Помнишь, как в картине «Джунгли», где Маугли воевал с тигром Шер-Ханом.

— Помню. Только эту картину снимали в Индии.

— Ну и что? А Индия уже почти рядом с Казахстаном. Я смотрел по карте. Знаешь, какая там природа? Непроходимые леса, глубокие озера… Там водятся тигры, слоны, змеи, волки, обезьяны…

— Чудак ты, Сергей! Все это ты видел в кино. Надо же отличать, где сказка, а где правда.

— А по-твоему кино — неправда?

Друзья уже готовы были заспорить, но этому помешал третий мальчик — Костя Забалуев.

— О чем вы шумите? — спокойно спросил он.

Друзья рассказали Косте о своих разногласиях. Из их рассказа Костя узнал, что Сережа Казанцев скоро уезжает в Казахстан.

— И собирается там с луком пойти на тигра! — с усмешкой добавил Ваня Зайцев.

— И пойдет! — твердо проговорил Костя.

Ваня никак не ожидал, что Забалуев примет сторону Сережи. Убить тигра стрелой — ну, разве это не смешно? Костя же не видел тут ничего смешного. С важным, деловым видом он осмотрел лук и стрелы и проговорил:

— Нет, Сергей, это не годится. Лук слабоват. Надо сделать другой, потуже. Стрелы легкие, какие-то игрушечные. А где у тебя колчан?

— Нету.

— Надо сделать. Сделаем вместе. Согласен?

Ване Зайцеву этот разговор казался очень уж несерьезным. Видя, что приятели не на шутку увлеклись подготовкой к будущей охоте, он сказал:

— Ну, как хотите. А я пойду кроссворд в «Пионерской правде» отгадывать.

И ушел.

А Сергей и Костя тотчас принялись за дело.

— Ты учти, Сергей, что лук с собой в дорогу брать не придется, — с видом опытного путешественника рассуждал Костя. — Лук ты сделаешь на месте. А стрелы и колчан нужно всегда иметь при себе.

Приятели провозились до обеда. Но труд их имел свои результаты. В круглом колчане из плотного картона, прошитого медной проволокой и обклеенного разноцветной бумагой, лежало два десятка прямых, тонких стрел. Их наконечники были из жести. Тупые концы стрел ребята расщепили пополам, вставили в них перья и обмотали расщепленные места суровой ниткой. Чтобы стрелы были гладкими, приятели долго и усердно скоблили их обломками оконных стекол, а потом протерли наждачной бумагой.

— Теперь наведем на стрелах по три красных полоски, — предложил Костя.

— Зачем? — не понял Сережа.

— Чтоб ты смог отличить свои стрелы от чужих. Представь себе: в лесу лежит убитый кабан. Одна стрела — в ноге, другая воткнулась прямо в сердце. Подходят два охотника. Как узнать: кто из них попал в ногу, а кто — в сердце? И вот ты видишь три полоски на стреле, которая убила кабана наповал. Нет никакого сомнения: зверь убит тобой.

Сережа усмехнулся:

— Ну, я не думаю, что там так много охотников с луками.

— Как знать? На всякий случай мы все же пометим твои стрелы тремя красными полосками.

Но этого Косте было мало. Он внимательно осмотрел Сергея с ног до головы и тяжело вздохнул:

— Эх, нет у тебя мокасин! Без них — не охота!

— А чем плохи мои ботинки? Они ведь еще