Евгения Мэйз

Мама на фоне измены

Глава 1

— Кать, ты такая красивая! — восклицает Сашка, прижав руки к лицу.

На ее лице читается восторг, но я никак не могу разделить его.

— И такая толстая, — говорю я, повернувшись к ней спиной.

Платье от жутко модного и следовательно дорогого дизайнера, которое выбрал Образцов, не налезает на меня даже спустя полгода спорта и всех моих ограничений в еде.

Я худая везде, кроме груди.

Это проклятье семьи, о котором мечтает едва ли не каждая женщина на планете, не даёт мне влезть в платье, выйти замуж и зажить счастливо, забыв наконец о предсказании одной старой ведьмы из Таганрога.

— Ты не толстая, — отвечает сеструха, поднимаясь с тахты и подходя ко мне. — Давай помогу?

Ее старания увенчались успехом, но выгляжу я, как та тетка из передачи на первом канале — словно пришла в салон прямиком со съёмок порно-весело задорно. А ещё я красная, как помидор. Ужас!

— Может можно найти похожее платье? — спрашивает Сашка, перестав хохотать вместе со мной. — На рынке полно реплик.

Я переступаю через шедевр, сдерживаясь от того, чтобы ни пнуть его. Платье правда красивое и вдобавок ко всему дорогое.

— Костя, хоть и зануда, но вряд ли заметит разницу.

— Ты не видела список гостей, — говорю я, а сама киваю девушке-консультанту, чтобы та унесла его. — Обязательно найдется кто-то кто заметит подделку.

Если это дойдет до помешанного на дорого-богато Кости, то его хватит инфаркт.

— Но не разведется же он с тобой из-за этого, — замечает сестра, глядя на меня.

Я одеваюсь, не комментируя это.

— Это обман.

— Это ерунда, — парирует сестра, поправляя лямку на моем плече. — Что он лезет на женскую территорию?

Сестра права. Но у нас Костиком договор. Тоже смешной на первый взгляд. Но моя часть очень важна для меня — я, когда ответила ему на предложение, сразу сказала, что у нас не будет ничего до свадьбы.

Условие странное, особенно, если учесть, что в моей жизни уже были мужчины, но тогда я еще не могла отойти от прошлых отношений, что закончились тотальным трандецом. Потом я додумала, естественно, убедив себя в том, что так и поступают сознательные люди — не бросаются галопом в постель, а присматриваются, проверяя серьезность своих намерений.

Образцов подумав, согласился и озвучил своё — все будет так как хочет он и его маман.

— Тогда может купим его и отнесем в ателье? Пусть разошьют…

— А потом он предложит продать его? — спрашиваю я, ощутив сопротивление.

— А ты не соглашайся. Ваш смешной договор не касается того, что будет после свадьбы. Скажешь, что хочешь хранить его до старости, как делали наши предки.

Смешно, но в этом предложении тоже есть изъян и я уже озвучивала его — дотошные и очень зоркие гости, среди которых полно модниц, которые заметят всё.

— Знаешь, по-моему он специально придумал это, чтобы ты сдалась и уступила ему, — замечает сестра, цепляя очки на нос. — Давай зайдём сюда?

Я тоже думала об этом, но Костя за все время наших отношений вел себя достойно и попыток по совращению не принимал. Меня должно было это задеть?

Нет.

Я ведь вижу, как он смотрит и чувствую, как реагирует на меня.

Я должна была задуматься, как он, половозрелый взрослый мужик переживает целибат? Да. Но я поняла, что после Пашки меня мало трогает факт измены. Он нагадил мне так, что выжег ревность и чувство собственности напрочь. Клятвы и слова любви не дают никаких гарантий от того, что тебя не предадут, не разобьют сердце и не причинят боль.

— Кать? Ты опять?

Я помотала головой, заставив себя улыбнуться.

— Так мы зайдём? Пожалуйста! Я только померю! Не буду ничего покупать!

Сестра клянётся, что уйдет без покупок. У неё мания на нижнее белье, как у меня на обувь.

— Давай ты примеришь что-нибудь? А ещё лучше купишь? Порадуешь себя.

Не сказать, что это помогает. Я выгляжу хорошо и только. Ленты комплекта облегают, подчёркивают и приподнимают все что нужно. Но это не радует меня.

Проклятый!

Зачем подумала о нем? Зачем вспомнила, как было, когда был он? Нафига позволила вырваться из воспоминаний ощущению одной единственной на свете?

— Саш? — зову я, подняв лицо к потолку. — У тебя ножницы есть?

— Есть, — отвечает она из-за ширмы. — А тебе зачем?

— Бирку срезать, — говорю я, решившись на спонтанную покупку. — Пойду в нём.

На самом деле мне лень снимать все это, вновь путаясь в лямках. А ещё я думаю, что мне нужно это чувство уверенности в себе. Я должна быть единственной и неповторимой у себя в голове, а не потому что на меня когда-то смотрел так один лживый козел.

— Что это ты вдруг? — спрашивает сестра, заглянув ко мне в примерочную.

Она застает меня, как раз в тот момент, когда я убираю свое белье в сумку.

— Порадую Костю, — отвечаю я, проскальзывая в платье. — Себя заодно.

— А как же принцип?

Я жму плечами.

— А речь идёт не о нем, — сообщаю я, покривив губами. — А о том, чтобы он подумал: "а какая к черту разница какое платье?!"

Каждый раз в день примерки у меня портится настроение. Сегодня я вспомнила Бурова, который смотрел как-то. В прошлый раз думала о том, что если не нравлюсь Косте, то нафига звал замуж?! Вокруг него девиц на любой вкус! Готовы на все, чтобы попасть в кровать к почти что миллиардеру, политику, меценату с дворянской кровью. Потом вспомнила его маман и успокоилась. Это она заказывает бал, морщит нос и льет сыну в уши.

— Тогда надо было делать это уже сейчас, — говорит сестра, застегивая сумку. — В этих примерочных ужас какой хороший свет и антураж.

Она права.

Выгляжу я просто замечательно — прямо таки свечусь изнутри.

Я делаю несколько снимков, любуюсь им — получилось так как у фотографа, а потом отсылаю один из них Косте.

— Приедет к тебе сегодня, схватит за сиську и ты уже не отвертишься Ветрова, — говорит сестра, когда мы выходим из прохладного бутика в духоту столицы. — Что будешь делать?

— Придется уступить и отдаться, — отзываюсь я, как можно более равнодушно.

— А как же теория завоевания? — ехидничает сестра, напялив очки на нос.

Он уже два года ждёт. Так что можно сказать Костик прошел проверку на надёжность. В этом и заключается теория завоевания.

— Я присмотрела