Рита Ренард

Лирос. Возвращение домой

Глава 1

Крепкое объятие любимых рук, горячие ласковые губы, нежно касающиеся кожи за ушком, и приятный бархатный голос, нашептывающий мне откровенные сладкие слова. Облегчение и счастье от пробуждения. Реальность потихоньку возвращает меня из ужасных сновидений. Мой мир здесь, моя любовь здесь, моя жизнь здесь. И какими бы настоящими не казались те образы, что преследуют меня почти каждую ночь, наступает очередное утро, и эти кошмары уходят в небытие.

Завернулась в подушки и одеяло — сейчас бы еще поспать, просто поспать, не видя никаких снов, но опаздывать на работу было бы нехорошо. Из коридора донеслись последние слова Юры: «Просыпайся, Солнце», и дверь захлопнулась. Что ж, пришлось открыть глаза и заставить себя подняться с кровати.

Горячие струи воды бежали по лицу — пыталась смыть с себя какое-то неприятное предчувствие чего-то неизбежного. Виски сдавливало от пульсирующей боли. Что же сегодня со мной твориться? Выпила таблетку, перекусила на скорую руку и собралась на работу.

Кое-как отсидела в офисе первые несколько часов, затем состояние стало только ухудшаться, пришлось отпрашиваться домой. Может быть это всего лишь давление или начинающаяся простуда? Хотя до этого я никогда не ощущала подобных симптомов: сильный озноб сменялся приступами жара, я то и дело снимала и надевала обратно свою шапку и оборачивалась в палантин. Как назло, на улице стояла сухая, но очень прохладная осенняя погода, ветер так и норовил пробраться под пальто, не спасал даже теплый и уютный кашемировый свитер, надетый перед выходом из дома в самый последний момент.

Выйдя из метро на станцию раньше своей из-за внезапно подступившей тошноты, я медленно брела к дому, стараясь придерживаться более тихих проулков и дворов на случай, если все-таки мой желудок решит перевернуться. В глазах маячил настоящий калейдоскоп красок как при сильной мигрени, с каждой минутой все больше и больше мешавший ориентироваться в пространстве.

Паника, словно склизкие и холодные щупальца, захватывала сознание, до дома оставалось не дольше нескольких минут пути, но ноги буквально прибило к земле. Я опустилась на рядом стоящую скамейку, пытаясь найти на дне сумки свой мобильник. Черт! Вот же он совсем рядом, буквально только что ускользнул из пальцев. Мне нужно… Срочно нужно позвонить Юре. Сказать, что со мной твориться, назвать адрес, и он обязательно приедет за мной.

Почему стало так темно? Я теряла очертания предметов, не сразу осознавая, что даже свою руку, роющуюся в поисках телефона, я уже практически не видела. Только не теряй сознание, Ева, только не смей терять сознание! Не на этой чертовой скамейке около чужого подъезда среди посторонних людей. В пальцы, наконец-то, попался мобильник. Вытащила его перед собой, на ощупь нажала кнопку блокировки экрана, но совершенно ничего не различала во мраке. Помогите… Язык раздирала сухость, слова застревали в горле. Вместо собственного голоса слышались только жалкие хрипы и шепот. Помогите…

* * *

Придя в сознание, в первое мгновение я подумала, что так и осталась лежать где-то около скамейки, уткнувшись носом в холодный асфальт. Только вот вокруг были слышны странные звуки, совсем не напоминавшие былую обстановку. По щеке слегка ударили легкие капельки воды, — не помню, чтобы погода предвещала дождь. Еле-еле приподняла ресницы: все еще слишком темно, чтобы понять, что происходит вокруг. Под пальцами ощущалась гладкая и холодная каменная поверхность — и это не асфальт! Где, черт возьми, я нахожусь? Подобралась на локтях, оглядевшись вокруг: непонятные тени повсюду, очертания деревьев, шелест листвы и такой свежий ни с чем несравнимый запах травы и цветов. Лес? Я что действительно нахожусь сейчас в лесу?

Собралась с силами, чтобы подняться на колени, голова продолжала нещадно кружиться, не давая возможности нормально соображать. Пыталась вспомнить, что же произошло: я возвращалась домой, потом мне резко стало плохо, присела и дальше все… Какого черта я оказалась в лесу, а не в больнице? Может это чья-то злая шутка? Может быть, пока я была без сознания, меня привезли и вышвырнули в этом месте?

Сердце выдавало бешеные удары, я снова впадала в это ужасное состояние паники и безысходности. Совершенно ни на что не надеясь, обшарила руками пространство вокруг себя, вдруг мне повезет, и моя сумка с телефоном окажется лежащей рядом? Увы, но ничего так и не нашла. А если эти люди, которые меня сюда притащили, все еще здесь? Встала на трясущихся ногах, прислонившись к какой-то разрушенной каменной стене. Что это вообще за руины? Я находилась на какой-то круглой площадке диаметром не больше пары метров, сохранилась только одна стена высотой примерно в мой рост и еще пару разрушенных колонн по периметру. Этакая древняя ротонда, если говорить на современный лад. А вокруг лес, и чем дальше падал мой взгляд, и чем яснее я начинала видеть, тем более густой и непроходимой чащей казалось все, что меня сейчас окружало.

Непонятно даже, какой сейчас час: слишком уж плотными были кроны деревьев, и то ли сквозь них не проникал свет, то ли сейчас действительно была ночь. Мрак, холод, еще и дождь моросил, и я только сейчас начала понимать, что шерстяное пальто настолько сильно промокло, что уже совершенно не могло согревать в такую погоду.

В какую сторону идти? Насколько далеко находится город или любой другой населенный пункт? И где же дорога? Сейчас я даже никакой тропинки не могла разглядеть, чтобы понять, как я сюда попала. Спустилась с каменного выступа и сделала небольшой круг, обойдя развалины. Даже трава не была нигде примята. Что же делать? Прислушалась, но кроме капель дождя, ударяющихся о листья, ничего невозможно было различить. Вернулась обратно на каменный фундамент. Мне было страшно уходить, я боялась заблудиться в этом чертовом лесу, боялась, что здесь могли быть дикие звери, боялась, что где-то за деревьями стоят люди, притащившие меня сюда.

Схватилась за лицо, слезы смешивались с водой, струясь по щекам. Пять минут, пятнадцать, час — сколько я стояла у этой стены невозможно было представить. Пока не почувствовала легкое дуновение ветерка, совершенно ни на что ранее не похожее, будто цеплявшееся за мои волосы и кожу. Прядки, лежавшие слева на моем плече, поднимались абсолютно не в такт правой стороне. Ветер так дуть не мог. А потом я услышала шепот, еле уловимый, поначалу сливавшийся с окружающим шумом, но все отчетливее и настойчивее становившийся с