…Ландмейстер Тевтонского ордена в Ливонии Дитрих фон Грюнинген по своему обыкновению поднялся на самую вершину внутренней цитадели замка. Здесь, взирая на близлежащие окрестности с высоты донжона, он чувствовал себя свободнее и вольнее, чем в стылых, плохо отапливаемых, и зачастую сырых каменных чертогах…

Ледоход на Эмбахе (русы называют реку Омовже) в этом году начался относительно рано — в середине марта. Он же стал причиной свертывания всей боевой деятельности ордена — весной и осенью этот край лесов, рек и болот абсолютно непроходим для тяжелой рыцарской конницы, для всадников-сержантов и неизменного обоза. Здесь, в Ливонии, действуют те же самые законы войны, что и в Пруссии — рыцари могут покорять язычников зимой, когда реки и болота замерзают, превращаясь едва ли не в торную дорогу, да сухим летом. Впрочем, летние рейды совершаются в основном на коггах, морских и речных судах, на которых братья и полубратья ордена поднимаются вверх по рекам — и прежде всего летом ведется постройка новых замков.

Только благодаря им ордену удается удержать непокорную землю северных язычников!

Местные замки не чета укреплениям Штаркенберга в Святой Земле — бывшего французского замка Монфор, «Неприступной горы». Но главная резиденция ордена, в которой хранятся сокровищница и архив, и должна быть защищена лучше всех! А здесь… Здесь достаточно возвести одну сильную башню-донжон и обнести ее рвом и частоколом, чтобы укрепление можно было назвать замком.

Конечно, лучше строить его на острове или вдающемся в реку мысе, отрезав от суши очередным рвом. Построить внутри жилища для гарнизона, арсенал, подготовить выложенные камнем подземные хранилища для еды, открыть госпиталь… И конечно, оставить гарнизон — хотя бы сотню полубратьев-сержантов и крещенных балтов, во главе с двумя-тремя рыцарями. Главная сила гарнизона — это тяжелая конница, что может одной вылазкой опрокинуть осаждающих. Ливы, эсты, латгалы — все они достаточно храбры и воинственны, но плохо вооружены и практически не защищены броней. Любители засад и нападений на маршах, они с трудом выдерживают таранные атаки рыцарей и сержантов — а искусные арбалетчики ордена зачастую выходят победителями из перестрелок с местными лучниками. Так что большинство новых замков выдерживает зимние осады балтских язычников… Со временем же искусные каменотесы ордена перестраивают донжон из булыжников и валунов, а следом за цитаделью и окружающие ее стены.

Как это случилось и в Дерпте.

Впрочем, Дерпт ранее был сильной деревянной крепостью схизматиков-русов. Основанная на Омовже в незапамятные времена (говорят, еще конунгом Ярицлейфом по прозвищу «Мудрый» во время его княжения в Хольмгарде-Новгороде), крепость Юрьев была центром влияния русов. Местом сбора дани у местного населения и важным торговым градом, расположенным на пересечении нескольких купеческих маршрутов... Когда же Гардарика распалась на множество княжеств, и влияние их конунгов ослабело, Юрьев не раз брали на меч и сжигали эсты и латгалы — а двадцать три года назад он был отбит братьями тогда еще ордена мечесноцев. Правда, спустя восемь лет, когда эсты подняли большое восстание, Юрьев вновь стал русским.

В последний раз!

Новгород посадил в крепости сильную дружину в две сотни ратников, а возглавил ее князь-предатель Вячко... При мыслях о Вячко лицо молодого еще рыцаря, в свои двадцать восемь лет сумевшего завоевать доверие великого магистра Тевтонского ордена Германа фон Зальца (!) и ставшего ландмейстером Ливонии, исказилось от гнева…

Вячко-Иуда, Вячко-клятвопреступник!

…Вячко был князем Кукенойса, основанным когда-то не менее известным, чем Ярицлейф конунгом — чья темная, мрачная слава изобличала его в колдовстве. Звали его Всеславом Чародеем… Вячко происходил из Полоцких Рюриковичей и был их вассалом. Но помощи последних не хватало, чтобы остановить разбойные набеги воинственных литовцев с запада и усиливающееся давление Рижского епископа вкупе с молодым орденом меченосцев на севере… Тогда Вячко решил заключить с Рижским епископом Альбрехтом фон Буксгевденом союз, отдав часть своей земли епископу в обмен на помощь в борьбе с литовцами. Что же, Альбрехт был вполне честен со своим союзником — так, в конфликте своего вассала Даниила из Леневардена и Вячко, он принял сторону последнего. Сдержав слово, епископ также отправил в помощь князю Кукенойса двадцать рыцарей с арбалетчиками и опытными каменотесами, способных укрепить замок Вячко, расположенный в выгодном месте — на мысе у впадения реки Кокны в Западную Двину.

Но Вячко — Вячко отплатил за дружбу предательством, перебив всех людей епископа, когда последние оказались безоружны! Лишь троим рыцарям удалось спастись… Но кровавый изменник не просто предал и перебил союзников — зная о планах епископа отправиться в земли тевтонцев (Альбрехт надеялся привлечь новых участников к Ливонскому крестовому походу), и желании вернуться домой группы германских рыцарей, Вячко призвал Полоцкого князя Владимира пойти войной на Ригу. За несколько лет до того Владимир уже осаждал главную цитадель епископа и крестоносцев в Ливонии, однако не преуспел: его ратники, будучи искусными лучниками, не знали осадных орудий и не могли взять сильной крепости. А вынудить город к сдаче долгой осадой русы не могли без собственного флота… И отступили, увидев, как в Ригу прибывают корабли с продовольствием и подкреплениями.

Однако атака Вячко имела бы полный успех: без епископа, бывшего душой обороны при прошлой осаде и большей части рыцарей (изменник подло истребил лучших крестоносцев!), город стал бы легкой добычей Владимира Полоцкого!

Однако план предателя расстроили спасшиеся при резне рыцари, успевшие упредить Альбрехта фон Буксгевдена и крестоносцев до их отплытия. Конечно, епископ остался в Риге, уговорив остаться и многих воинов — а Вячко, узнав о том, что его подлый план не сработал, сжег свой замок и покинул отцовскую землю вместе с дружиной…

Бывший князь Кукенойса стал самым последовательным врагом крестоносцев. Неудивительно, что он проявил себя во время восстания эстов в 1223 году от Рождества Христова — и последующем его подавлении. Эсты и русы Вячко захватили с помощью новгородцев Дерпт и долго сражались на его стенах, выдержав первую, «Пасхальную» осаду весной 1224 года. Помимо собственной дружины Вячко и новгородского гарнизона, в крепости укрылись также множество эстов с семьями — к тому же Юрьеву была обещана сильная помощь Новгорода.

Однако крестоносцы опередили русов — собрав под свои знамена множество крещеных ливов и латгалов (в свое время так же натерпевшихся от набегов эстов), они вновь осадили Дерпт, уже в августе. Построив большое количество камнеметов и бревенчатую осадную башню, вырыв подкоп, после двух недель боев воины ордена Меченосцев, рыцари Рижского епископства и крещеное ополчение балтов взяли Юрьев штурмом… Вячко и новгородцам предоставили возможность свободно покинуть город — с чем Дитрих был категорически не согласен, разве что последнее было хитрой уловкой! — но упрямый рус отказался уйти. В итоге, остатки его воинства и самого князя перебили — надышавшиеся дымом в подожженной цитадели, под конец штурма русы уже не могли продолжать схватку… А с ними погибли и все укрывшиеся в городе жители — ливы и латгалы учинили настоящую резню, не щадя ни женщин, ни детей!