Дениз нежилась на солнышке. Просто лежала на белом горячем песке под жаркими лучами и ни о чем не думала. Впервые за два года она не принадлежала никому, кроме себя и этого горячего солнца. За два дня ее кожа успела приобрести красивый персиковый оттенок. Кожа Дениз была очень тонкой и белой, поэтому — увы и ax! — загорала она с большой осторожностью, не позволяя себе «солнечных излишеств». Стоит немного переусердствовать — и Дениз превращается в подобие вареного рака, к вечеру покрывается волдырями, словно весь день провела в зарослях ядовитого плюща, а еще через пару дней кожа начинает слезать пластами, как с линяющего пресмыкающегося… Это она уже проходила и больше подобной ошибки не допустит! Так что ультрафиолет — только малыми порциями, с применением защитных средств.

Потом купание и отдых под огромным пестрым зонтом…

Предвкушение незатейливого отдыха, как и неспешный ход мыслей Дениз, были прерваны самым варварским способом: всего в нескольких ярдах от нее раздался громкий мужской крик.

Дениз напряглась и медленно приподняла голову. Ее медлительность была сплошной демонстрацией. По спине Дениз прошла невольная дрожь, а глаза, скрытые за стеклами темных очков, панически обежали доступное взору пространство. И тут же небывалое облегчение затопило все ее существо. Нет, это не он! Не этот орущий мужлан, который вчера едва не довел ее до нервного срыва.

Второй день акклиматизации давался Дениз нелегко. Она выбралась из бунгало очень рано, пока Лори сладко спала, и направилась к пляжу.

Впрочем, ее чаяния были напрасны: ненасытное солнце уже успело прогреть воздух, песок и все остальное. Итак, невзирая на ранний час, солнце нещадно палило, воздух был влажен и к тому же практически лишен кислорода, а едва заметный ветерок просто перемещал горячие массы, совершенно не создавая даже видимости прохлады. И от жары, влажности и резкого перехода из холодной снежной зимы в солнечное лето с невероятно яркими красками Дениз как бы немного одурела. Немудрено, что соображала она тоже медленнее, чем обычно. Как перегревшийся компьютер!

Первым делом Дениз, конечно, полезла в воду. Она мечтала лишь об одном — освежиться — и совсем не обращала внимания на некоторые странности, которые происходили на берегу. Для начала ее постигло невероятное разочарование: вода была такой теплой, что Дениз еще больше раскисла. А потом ее слух полоснула острейшая бритва чьего-то яростного крика. Едва Дениз успела понять, что орут на нее, как невесть откуда оказавшийся перед ней мужчина буквально выволок ее на берег. Он бы выволок ее за шкирку — если бы таковая у нее оказалась! Дениз даже не успела — да и не смогла бы, наверное! — воспротивиться, как оказалась на берегу, а незнакомец продолжал орать и даже пару раз тряхнул ее за плечи.

Он был в такой ярости, что едва не топал ногами от злости. Дениз молча высвобождалась из его стальной хватки, судорожно пытаясь придумать, куда она сейчас побежит за помощью.

Уж очень он напоминал ей буйно помешанного пациента, сбежавшего из специальной клиники.

— Отпустите меня! — тоненько и жалобно воскликнула она, в конце концов осознав тщетность своих попыток, и он внезапно замолчал, продолжая буравить ее темными, полными ярости глазами, а потом крепко выругался.

Дениз еще не приходилось слышать столь витиеватого и крепкого выражения, и ее шею, уши, лицо стал заливать румянец.

— Ты хоть слово слышала из того, что я тебе говорил? — сказал он таким голосом, что ей стало очень страшно. — Сегодня купаться запрещено, повреждена сетка, понимаешь? Посмотри-ка на воду!

Ей показалось, что он с трудом сдерживается, чтобы не назвать ее «тупоголовой кретинкой» или еще кем-то в этом роде. Дениз застыла в растерянности, силясь понять, что он от нее хочет. Потом осторожно посмотрела на прибой, потом чуть дальше и обомлела. Конечно, он не зря метался по берегу и надрывал голосовые связки: она увидела плавник акулы. Небольшой акулы, так себе — метра полтора в длину. Но, чтобы лишиться руки или ноги, и этой полутораметровой красотки вполне хватит. Серая хищница плавала сейчас в том самом месте, где пару минут назад находилась Дениз, и выглядела весьма и весьма разочарованной. Дениз отчетливо видела ее в кристально чистой воде.

— Это же акула — вскрикнула она, качнувшись к незнакомцу, и он даже застонал прямо у нее над ухом.

Наверное, от безысходности. От резкого движения ее очки свалились, и он наклонился, поднял их и протянул Дениз. Взглянув на ее лицо, он вдруг застыл, замешкался, а потом сунул очки в ее безвольную руку и сказал с еще большей злостью, глядя прямо в ее расширившиеся от страха глаза:

— А я что говорил! Повреждена сетка, огораживающая зону отдыха. Сегодня ее починят, акулу отловят… — Он говорил грубо, с нажимом, а она продолжала молча и испуганно таращиться на него, хлопая ресницами. — И завтра можете купаться, сколько влезет! — в сердцах добавил он.

Щеки Дениз запылали еще сильнее. Она растерянно огляделась и обнаружила несколько туристов, с нескрываемым интересом наблюдающих сцену с ее участием. Хорошо, что час был довольно ранний и берег не кишел отдыхающими. Ей стало еще более неловко, и от этой неловкости и, едва не плача, она набросилась на своего спасителя.

— Почему же тогда нет никакого предупреждения?

— А это что, по-вашему? — ответил он вопросом на вопрос и указал куда-то вбок.

Предупреждение было. На четырех языках, написанное огромными красными буквами. Ее румянец стал таким густым, что еще пару минут, и она просто сгорит заживо!

— Я не видела… Простите…

И от запоздалого страха, своей медленной акклиматизации и пережитого потрясения Дениз задрожала мелкой дрожью. Он шумно вздохнул, помолчал, а потом, осведомившись напоследок, доберется ли она до своего бунгало, что-то буркнул — наверное, попрощался, и зашагал вдоль берега прочь.

Дениз долго переживала, почти целый день, и осмелилась выбраться из домика только к вечеру. И вот сегодня, когда она почти справилась с собой, когда успокоились ее взвинченные нервы, частично улеглось чувство вины, этот крик опять напомнил ей о пережитых очень неприятных минутах.

Конечно, кричал не вчерашний незнакомец.

Молодой мужчина в ярко-красных шортах-плавках что-то прокричал красотке в пестром купальнике, а потом оглушительно захохотал и весьма довольный собой отправился куда-то вдоль полосы прибоя. Он-то был довольный, а вот его громкий крик снова взбудоражил Дениз, напомнив о вчерашнем инциденте.

Дениз поморщилась, ощутив новый приступ неловкости, и досадливо посоветовала себе успокоиться и взять себя в руки. Все равно ничего исправить уже нельзя! Она взглянула на часы — ей осталось всего пять минут солнечных ванн.

Она снова легла и закрыла глаза. Еще пять минут, и она пойдет купаться — но не в море — боже упаси! — а в бассейн. Потом приляжет в теньке и подремлет полчаса. А может быть и час.