— Но ведь это опасно?

— Дениз, это не опаснее, чем работать шофером-дальнобойщиком. Ты как, не хочешь воспользоваться услугами нашего центра?

— У меня морская болезнь, так что о морской прогулке не может быть и речи. А насчет экскурсии по национальным паркам я еще подумаю…

Как-то незаметно они оказались возле ее бунгало. Дениз остановилась и почувствовала легкое смущение — Вот мы и пришли, — пробормотала она, помолчала секунду и решительно договорила:

— Может, зайдешь? У меня есть вино…

— Ты меня приглашаешь?

— Перестань, Марк…

Она по-прежнему всецело доверяла ему, и Марк не мог обмануть ее доверия. Он с шутливым поклоном пропустил ее вперед, Дениз отперла дверь и сделала приглашающий жест. Она прошла в комнату, включила по пути кондиционер и настенные светильники. Она могла бы включить верхний свет, который резко и безжалостно вторгнулся бы в их пространство и спугнул, разогнал воцарившееся между ними понимание и хрупкое чувство прежней близости, разбавленное толикой ностальгической грусти.

— Присаживайся, я сейчас…

Дениз направилась к встроенному мини-бару и достала бутылку красного вина.

— Откроешь?

Марк кивнул, и она сунула прохладную бутылку в его руки.

— Хорошее вино… — произнес Марк, изучив этикетку, — хотя я не специалист в подобных вопросах… Ты его купила здесь?

— Я привезла его с собой. — Дениз усмехнулась. — Специально изучала таможенные правила. Знаешь, какие строгие правила на таможне? — пожаловалась она. — Разрешается провозить не более литра вина, а здесь оно ужасно дорогое.

— Это же мусульманская страна, а мусульманам вера запрещает употреблять алкоголь.

— Могли бы сделать исключение для туристов, — «покапризничала» она.

Пробка поддалась, и Марк налил вино в два бокала.

— За нашу встречу! — провозгласил он, и они отпили по глотку Вино было терпким и очень вкусным. Оно слегка затуманило голову и рассеяло печаль. Тропическая ночь за тонкими стенами маленького бунгало стала казаться особенно темной и загадочной, как лицо сфинкса. Марк сел в кресло и принялся рассматривать в бокале рубиновые искры.

— Дениз, что ты станешь делать, если я сейчас встану, подхвачу тебя на руки и отнесу в спальню?

Она от неожиданности замерла, потом отпила немного вина и мягко ответила:

— Я знаю, что ты не способен на подобный поступок.

— Я всегда был слишком инертен с тобой, слишком несмел. Я хочу все исправить, вернуть все назад…

— Марк, я так не думаю. И ты тоже… — Дениз отставила бокал и стала смотреть на огромную тень Марка, колышущуюся на стене. Потом перевела взгляд на него и добавила почти шепотом:

— И нам обоим это прекрасно известно.

Ее тон и непоколебимая уверенность в собственных словах вызвали на его губах кривую усмешку, и Марк залпом допил вино.

— Ты права. За все эти годы ничего не изменилось. И сегодня тоже я не продвинулся ни на шаг, хотя рассказал тебе о своих чувствах. И я думаю, уже ничего не изменится.

— Но ведь то, что у нас есть… Это ведь очень надежные отношения, верно?

— Верно, — криво улыбнувшись, признал Марк. — Скорее всего, так будет лучше.

— Да, — с улыбкой облегчения сказала Дениз, — надежные, не обремененные никакими глупостями и заморочками…

— Глупостями и заморочками, — задумчиво повторил Марк и взглянул на нее остро и пронзительно. — У меня есть девушка, Дениз, здесь, на острове. Наша с тобой встреча состоялась только потому, что я приехал к ней.

— Она любит тебя?

— Да. Я думаю, что да. А я…

— А ты продолжаешь цепляться за старые чувства, — резко сказала Дениз. — Ты увидел меня, и тебе вдруг показалось, что ничего не погасло, не остыло, не ушло прочь давным-давно… Но ведь это не так, Марк, это самообман.

Ты просто думаешь так по инерции, потому что думал так раньше.

Марк стиснул челюсти так, что желваки заходили на скулах, и стал смотреть в стену.

— Извини, Марк, я не хотела тебя обидеть, спохватилась Дениз. — Я просто пытаюсь разобраться во всей этой ситуации… Ведь мы с тобой всегда были друзьями. И сейчас уже решили ими остаться.

— Как будто могло быть иначе… — выдавил он.

— Конечно, не могло, — быстро сказала она.

Дениз была честна с собой, чтобы признать, что, несмотря на то что Марк был идеальным другом и очень привлекательным мужчиной с массой положительных качеств — по крайней мере, ей не было известно ни об одном отрицательном качестве у Марка, — она никогда не могла бы его представить в качестве мужа. Для нее это было нечто вроде… кровосмешения, что ли…

— Хорошо, Дениз, пусть будет так. Но завтра на правах старого друга я отвезу тебя в Куала-Лумпур.

— Что? — изумилась Дениз.

— Не смотри так на меня. Я познакомлю тебя с Катрин, покажу свой дом, город, а потом придумаю для тебя культурную программу дальнейшего — очень насыщенного и очень интересного — отдыха.

— О Боже! — выдохнула она в притворном ужасе. — А я-то мечтала просто полежать на пляже, погреться на солнышке, поплескаться в теплых волнах…

— Ты серьезно? — в свою очередь ужаснулся Марк. — Ты сумасшедшая, если решила весь свой отпуск потратить на этот пляж, пусть даже очень удобный и солнечный. Так, я все решил. Завтра в Куала-Лумпур, потом в пещеры Бату-Кейве…

— Пещеры?!

— Там находится храм тамильского бога Субраманиана. Ты приехала очень вовремя: послезавтра тамилы справляют Тайпусам — это такой праздник, во время которого проводят пышную, но немного жутковатую очистительную церемонию. К храму ведут двести семьдесят две ступени, и давшие обет богу поднимаются по ним, неся на себе вериги, некоторые из которых вонзаются прямо в тело…

— О, Марк…

— А гора Кинабалу на Калимантане?

Марк не оставлял ей ни единого шанса на спокойное времяпрепровождение на пляже. Дениз поняла, что за нее все уже решили, и ей остается только одно — покориться.

— Двадцать пять пещер, где добывают ласточкины гнезда для кулинарных экспериментов.

А Долина Гробниц в Кедахе, сплав по рекам на легких лодках, ритуальные малайские танцы и «ваянг кулит» — театр теней?..

— Хватит, хватит! — Дениз, почувствовав внутри легкость и небывалое облегчение, в притворном ужасе замахала на Марка руками. — Мне и всей жизни не хватит, чтобы посмотреть все это!

— Хватит! — уверил Марк. — Итак, завтра я за тобой зайду. Примерно в семь…

Не успела Дениз возмутиться столь раннему часу подъема, как раздались два довольно тяжелых удара в дверь. Дениз от неожиданности вздрогнула.