Откинувшись в кресле, Перри Мейсон с явным отвращениемсмотрел на кипу утренней почты. Наконец он поднял глаза на стоявшую рядомсекретаршу:

– Черт возьми, Делла, ну неужели ты не могла подыскать дляменя что-нибудь более интересное?

– Это лишь та корреспонденция, – невозмутимо ответила ДеллаСтрит, – которую, на мой взгляд, необходимо просмотреть вам самому, шеф.

Мейсон с недовольным видом отодвинул от себя письма:

– Слушай, Делла, терпеть не могу иметь дело с письмами, вних нет души. Гораздо приятнее общаться с людьми и решать их проблемы.

Делла Стрит озадаченно смотрела на гору корреспонденции,стараясь не замечать чарующей мальчишеской улыбки Мейсона.

– Извините, шеф, но нельзя получать от жизни одниудовольствия. Нельзя все время есть десерт, иногда можно обойтись ибутербродами.

– Какой там десерт, Делла, – отозвался Мейсон, – ну мяса, ипобольше. Ладно, не будем препираться. Перестань дуться и скажи: кто-нибудьожидает в приемной?

Делла Стрит, вздохнув, ответила:

– Мисс Лидс, мисс Миликант и мистер Барклер по одному делу,но мисс Лидс хотела бы поговорить с вами несколько минут до того, как выпримете остальных.

– Что у них за дело?

– Богатый человек, чьими деньгами хотят завладетьродственники.

– Не люблю я богатых людей, – недовольно произнес Мейсон,засовывая руки в карманы, – я люблю людей бедных.

– Это почему же? – с интересом спросила секретарша.

– Богатые, – наставительно ответил Мейсон, – слишком многобеспокоятся по пустякам. У них поднимается давление, когда стоимость акцийпадает хотя бы на один пункт. Бедные же занимаются действительно деламинасущными: любят, добывают пищу, совершают подлоги и растраты – дела, которымони отдаются всецело, со всей душой, а это заслуживает уважения.

– Я сказала им, что вы вряд ли заинтересуетесь их делом, –произнесла Делла Стрит, – что ваша специализация – это выслеживание.

Мейсон потерся подбородком о запястье и задумался. Наконецпроизнес:

– Тем не менее я приму мисс Лидс. Она разожгла моелюбопытство. Три человека приходят вместе. Один из них хочет, чтобы я принялего перед двумя остальными… Пригласи ее, Делла.

Делла Стрит многозначительно кивнула на кипу почты.

– Отвечу днем! – пообещал Мейсон. – Давай сначала поговоримс мисс Лидс.

Секретарша выскользнула в приемную и сразу же вернулась сженщиной, чья нервная походка свидетельствовала о нетерпеливом характере.

– Филлис Лидс, – представила ее Делла Стрит.

Филлис Лидс подошла к столу Мейсона и с интересом посмотрелана знаменитого адвоката живыми голубыми глазами.

– Я вам очень благодарна, мистер Мейсон, за то, что вы нашливремя принять меня, – произнесла она после того, как секретарша вышла.

Мейсон кивнул.

– Присаживайтесь, – предложил он, – и расскажите о вашемделе.

Мисс Лидс опустилась на краешек большого кожаного кресла,стоящего сбоку от стола Мейсона.

– Мне нужно буквально одну-две минуты, я лишь хочу изложитьсуть дела.

Мейсон открыл шкафчик и извлек из него небольшой поднос, накотором лежали сигареты четырех самых известных марок.

– Вы курите? – спросил он.

– Благодарю, – ответила Филлис Лидс и взяла сигарету.

Прикурив от спички, поднесенной Мейсоном, она сделала глубокуюзатяжку, выпустив дым из ноздрей, а затем быстрым нервным движением вынуласигарету изо рта.

– Я пришла к вам по поводу моего дяди Олдена, Олдена Е.Лидса.

– Что же с ним произошло? – поинтересовался Мейсон.

– У меня есть два двоюродных брата и два дяди, – продолжаламисс Лидс. – Дядя Олден всегда считался в нашей семье «белой вороной». Когдаему исполнилось четырнадцать лет, он убежал из дома и ушел в море. Никто незнает, где он был и что делал. Он сам не любит рассказывать о своихприключениях, но известно, что побывал он всюду. Когда мне было пятнадцать лет,дядя Олден вернулся и поселился здесь. Я думаю, что все семейство воротило быот него нос, не узнай оно, что тот чрезвычайно богат.

– Сколько лет вашему дяде Олдену? – спросил адвокат.

– Семьдесят два, я полагаю. Он был старшим из братьев.Сейчас я живу в его доме, веду большинство его финансовых дел и занимаюсь егокорреспонденцией.

Мисс Лидс замолчала.

– Продолжайте, – ободрил ее Мейсон.

Филлис Лидс возобновила свое повествование:

– Я хочу обратить ваше внимание на некоторые факты. ДядяОлден никогда не был женат. Недавно он встретил женщину по имени ЭмилиМиликант. Она сейчас дожидается в приемной. Дядя Олден очень к ней привязался.Мои родственники тут же почувствовали, что его состояние ускользает от них, ипоэтому хотят объявить дядю Олдена неправоспособным.

– Ну а что же вы сами думаете по этому поводу?

– Я думаю, что деньги принадлежат только дяде Олдену и онволен поступать с ними так, как ему заблагорассудится.

– Вы дружите с Эмили Миликант?

– Да в общем-то, нет.

– Но вы были бы рады за них, если бы они поженились?

– Нет, – ответила мисс Лидс, – не совсем. Но я очень хочу,чтобы дядя Олден был волен поступать так, как он хочет.

– Так чего же вы в таком случае хотите от меня? – спросилМейсон.

– Существует ли такой закон, согласно которому человек можетраспоряжаться своей собственностью, несмотря на то, что его голова не совсем впорядке, а этим могут воспользоваться другие?

– Что-то подобное существует, – ответил Мейсон, а ФиллисЛидс продолжила:

– Мои родственники пытаются доказать, что дядя Олден можетбыть обманут.

– Каким образом, например?

– Я хочу, чтобы об этом вам рассказала Эмили Миликант. Ноперед этим мне бы хотелось сказать вам вот что. Я думаю, она собирается выйтизамуж за дядю Олдена. Я попросила Неда Барклера, одного из самых близких друзейдяди Олдена, который знал его еще по Клондайку, прийти вместе с нами.

– Могу я попросить их сюда? – осведомился Мейсон.