– Чери! – Рой нетерпеливо поднимался по лестнице на верхний этаж. – Куда она опять запропастилась?

– Ноэль, ты не видел маму? – спросил он трёхлетнего карапуза, пристроившегося на верхней ступеньке. В руках мальчонка держал весьма потрёпанного на вид медвежонка. Где он его только откопал?

– Мама там! – пальчик ребёнка показал наверх.

Так, всё понятно, опять она на чердаке. Вечно её туда тянет.

Рой ловко перепрыгивая через ступеньки, мигом забрался в пыльное помещение. Уловив краем глаза движение в углу, он облегчённо вздохнул:

– Вот, ты где. Милая, машина ждёт внизу, пора ехать.

Жена не отвечала. Уткнувшись в какую-то старую тетрадку в потрёпанном кожаном переплёте, она читала её содержимое с таким упоением, не видя и не слыша никого вокруг, словно от этого зависела её жизнь.

– Алло, Чери, ты слышишь меня? Пойдём уже. В конце концов это ведь не навсегда, – продолжал уговаривать Рой, – вот сделаем ремонт, кое – что снесём, что-то достроим, и ты сможешь копаться в своём хламе сколько твоей душе будет угодно. Чери! Ау! Это уже не смешно!

Мужчина подошёл к жене, и решительно положил руку ей на плечо. Молодая женщина вздрогнула, как от удара:

– Рой? Ох, как же ты меня напугал! Ты просто не поверишь, что я нашла! – глаза Чариз блестели, как звёзды, и Рой невольно залюбовался, глядя на неё. Несмотря на то, что они знакомы почти всю жизнь, он так и не привык к её экзотической красоте. Волосы цвета красного дерева и тёмные, словно омуты глаза, не совсем типичны для выходцев из Новой Англии. Её красота была скорее неуловимо – восточной. Даже их сын Ноэль, и тот, кроме синих отцовских глаз, всю внешность унаследовал от матери.

– Что же ты такого важного нашла, что совершенно потеряла связь с окружающим миром? – в глазах Роя сквозила нежность.

Глубоко вздохнув, Чариз сунула ему под нос книжицу, которую до этого крепко сжимала в руках:

– Знаешь, что это такое? – и, видя полный недоумения взгляд мужа, продолжила:

– Это дневник Шарлиз Деринджер – моей прапрабабки. Этот дом, – Чери развела руками, – построила она вместе с моим дедом. Отец часто рассказывал мне о том, что невероятную любовь к лошадям, унаследовал именно от неё. Она была просто невероятной женщиной!

– Ну, насчёт этого, могу поспорить, – Рой нежно поцеловал жену в макушку, – Самая потрясающая женщина – это ты!

Чери зарделась:

– Это да! Но ты, только прочти!

В тусклом свете пробивающимся сквозь крошечное чердачное оконце, Рой бросил взгляд на строчки, написанные красивым, изящным почерком:

Дорогой дневник!

– Чарли! Чарли, выходи скорее! Ты только погляди! – взволнованный голос Вика раздавался во дворе. Бросив рубашку, которую стирала, обратно в мыльную воду, я, вытерев руки о фартук повязанный на талии, выскочила за дверь.

Прошло уже два года с тех пор, как мы поженились, и переехали жить в Провиденс, штат Род-Айленд. Здесь, у Вика была довольно значительная практика, а всё благодаря мистеру Лиаму Гастингсу, который занимался разведением редких пород лошадей. За хороших рысаков платили безумные деньги. Забеги и скачки приносили весьма солидный доход, что позволяло мистеру Гастингсу чувствовать себя едва ли не хозяином города.

Знания и энтузиазм Вика были просто неоценимы. Для того, чтобы он всегда был рядом, мистер Гастингс оказался настолько любезен, что предоставил нам в неограниченное пользование крошечный коттедж, который раньше принадлежал приходскому священнику. Со временем, приход всё уменьшался, и вскоре священник с семьёй вынуждены были переехать в места, где их услуги могли понадобиться больше, чем здесь.