Это вполне могло произойти. Или даже происходит прямо сейчас, в параллельной вселенной.

Представьте, что вы кружитесь над городом.

Новым, золотым, свежепостроенным городом, смело тянущимся к небу от бренной земли. Он полон людей, света и крыс, жизни и смерти.

Он живёт, он дышит. Он растёт и съёживается.

Но не весь город столь юн. В стороне от блистательного центра и общего веселья примостились старые, облезлые дома.

Посмотрите на один из них, высокий и узкий. Нефритовый дракон обвивает свечу, в гостиной горит лампа под красным абажуром, но погреб ярко освещён.

Посмотрите ещё разок. Зайдите с другой стороны, чтобы заглянуть во двор и увидеть там меня.

Там не так уж темно, в кухне горят светильники.

Наведите свою подзорную трубу на крошечные окошки.

Я внутри.

БАБАХ!

Гранат взрывается, и сок течёт по стене, ползёт по неровностям штукатурки и наконец стекает на плиты пола у моих ног.

– Ха! – выдаёт мистер Чэнь, стоящий рядом со мной, выделывая несколько танцевальных па. – Ха!

– Это, – говорю я, поднимая с пола маленький диск и слизывая с пальцев сладкий красный сок, – была магия, настоящая магия! Первый сорт.

Бом!

Бом!

Бом!

Бом!

Часы на колокольне церкви в конце переулка начинают бить полночь, от звона колокола стены старого дома дрожат.

Переведя дыхание, мистер Чэнь с неожиданно серьёзным видом наклоняется вперёд и осматривает машину, которая запустила диск в самое сердце граната.

– Нет, не магия, мой мальчик, не магия. Не какие-то фокусы-покусы, не придуманная суеверными людьми волшебная пыль. Это дело рук человека. Наших рук. – Старик постукивает по седой шевелюре. – И наших умных голов.

– Скорее уж вашей головы, не моей, – говорю я, беру тряпку и принимаюсь вытирать сок с каменного пола. – Вы просто гений, мистер Чэнь.

Беззвучно подойдя ко мне, мистер Чэнь осторожно накрывает мою руку своей мягкой ладонью.

– Нет, Атан, мой мальчик, я не гений, и без тебя ничего бы не вышло. Без твоих идей. Без твоих умений. Твоя заслуга в некотором роде не меньше моей. – Он сжимает мне руку. – Смотри, как много нам удалось добиться за последние полгода. – Старик оборачивается и поочерёдно трогает собранные нами механизмы. Маленькие и большие, плодосъёмник для яблок, ловушка на крыс, зонтик и нож для чистки моркови, лампы, насосы и, наконец, сам двигатель. – Ты только посмотри на всё это и поверь уже наконец в себя.

Мистер Чэнь деликатно кашляет, прикрывая рот платком.

– Так вот, прежде чем отпустить тебя домой, я хочу попробовать кое-что ещё. Завтра мы никак не сможем этим заняться. Завтра воскресенье, а ты сам знаешь, как твоя мать и прочие богобоязненные люди относятся к работе в воскресенье. Но сегодня всё ещё суббота. Ступай, сними с полки электроящик. Он тяжёлый, сам я его не достану.

– Правда? – Я моргаю от неожиданности и чувствую, что сон как рукой сняло. – Неужели мы опробуем птицу?

– Пока нет, – улыбается мистер Чэнь, и его глаза теряются в паутинке весёлых морщинок. – Её мы будем испытывать в другой раз. Ранним утром, когда дни станут длиннее.

– Эх. – Я вытираю перепачканные соком руки о штаны и ныряю в маленький проход, ведущий из кухни в кладовку, пытаясь скрыть разочарование. Понимаю, на дворе давно ночь, но я-то понадеялся.

Нырнув в щель между тяжёлыми бархатными занавесями, я с головой окунаюсь в пряные запахи тесной кладовки.

Сера и имбирь.

Апельсины и уксус.

Корица и дёготь.

Я обожаю эту комнатушку. В другом доме тут была бы обыкновенная кладовая, но в мистере Чэне нет ничего обыкновенного. То есть да, здесь хранятся мускатный орех и гвоздика, груши и окорока, но среди знакомых свёртков пестреют чудные бутылки и ящики. На некоторых из них стоит пометка – череп и кости, на других аккуратно выведены рецепты.

Пока я вытаскиваю табурет, чтобы достать до верхней полки, мой наставник возится у меня за спиной, напевает что-то под нос и расставляет бутылки по местам. Собирая волосами паутину, я тянусь к электроящику, водружённому на верхнюю полку. Он темнеет между прозрачной бутылью с купоросным маслом и коробкой с изюмом. Ящик тяжелее, чем кажется, и мне приходится придержать его подбородком и прижать к груди, чтобы не уронить. Я слышу, как внутри плещется жидкость.

Большой паук перебегает с ящика мне на руку, а потом через локоть перебирается на нижнюю полку. Я не решаюсь его стряхнуть, уж очень тяжёл мой груз.

– Вот, – выговариваю я через силу, передавая ящик мистеру Чэню.

Его старые пальцы с трудом удерживают ношу.

– Прекрасно, прекрасно, – говорит он и бредёт из кладовки в кухню, с громким стуком ставит ящик на стол и открывает крышку.

От резкого запаха у меня перехватывает дыхание, но старик, будто бы не замечая его, бережно вытаскивает пробку из закупоренной бутылки и доливает в недра ящика прозрачной жидкости.

– Мы почти готовы к запуску птицы, Атан, но она расположена так, что без ветра нам не обойтись, и ветер непременно должен дуть с севера. – Мистер Чэнь задумчиво смотрит перед собой. – А может, мы придумаем другой способ разогнать её как следует. Я могу поручить это тебе, – наставник одаривает меня улыбкой. – Придумай пусковой механизм для нашей птицы.

– Колёса? Лошадь? – предлагаю я, забирая у него бутыль. – Или же мы можем дотащить её до Лэндсдауна, направить вниз по склону и разогнать, как воздушного змея. Конечно, если сможем бежать достаточно быстро и тащить её за собой.

– Может быть, – смеётся мистер Чэнь и откашливается. – Все твои идеи, мой мальчик, достойны рассмотрения, но всё зависит от того, кто или что увидит это. – Он серьёзно смотрит мне в глаза. – Мы должны беречь нашу птицу. Пойми, летающая машина может изменить жизни тысяч людей. И не обязательно к лучшему. – Он возится с металлическими пластинами внутри электрического ящика.

– Как это, не к лучшему? Летать – это в любом случае здорово!

– А что бы ты сказал, – гнёт своё мой наставник, перекладывая содержимое электрического ящика с помощью длинного пинцета, – если бы враг обрушился на тебя с небес?