У меня всего две мечты: академия боевой магии и замужество с любимым человеком. Но как оказалось, я слишком раскатала губу и одна моя мечта исключает другую. А еще, я круглая дура, глухая, слепая и безмозглая. Последнее удручало особенно.

Вот как спрашивается можно быть такой наивной в двадцать пять лет?! Да у меня совершеннолетие через три года, вроде бы должна уже повзрослеть и начать думать головой, вот только думаю я не тем, чем надо или голова моя находится не там, где должна.

У меня через час свадьба, а я стою под дверями отцовского кабинета и слушаю, как двое моих самых любимых мужчин, без малейшего сожаления в голосе, решают, как я должна прожить свою жизнь.

— Рината последнее время стала совсем неуправляемой, — сетует отец. — С каждым днем все сильнее рвется в свою академию, и ладно бы пошла на прорицателя или бытовичку, так нет, ей подавай боевую! У меня уже никакой фантазии не хватает, чтобы удерживать ее дома. Хорошо хоть живем мы далеко от города и ближайшие соседи старики. Ей не с кем общаться, и не откуда узнать, что в академию магии она могла поступить еще пять лет назад. Узнай, она бы уже бежала в эту академию так, что только пятки сверкали. Благо, мне удалось убедить ее в том, что поступить в академию можно только в день своего совершеннолетия.

Каждое слово моего любимого папочки оседает на плечи тяжелым грузом, а в душе появляется ноющая боль от предательства родного человека. И ведь матушка была в курсе… все знали, но ни кто мне и слова не сказал.

Делаю глубокий вдох, выдыхаю и вдруг так сильно хочу оказаться в объятиях своего Роба. Он сам боевой маг, он должен поддержать меня, а не отца. Он ведь меня любит и не предаст как…

— Не переживай Грег, — усмехается Роберт. — Еще час и ты избавишься от головной боли, а я позабочусь о том, чтобы у меня как можно быстрее появился наследник, и не один. Дети займут Ринату на ближайшие пять лет, а после тридцати ее уже никто не примет ни в одну академию. Ее магию заблокируют, но к тому времени она успеет родить мне как минимум двух одаренных детей. Как и договаривались, после блокировки магии, я буду о ней заботиться.

После предательства отца, я думала, что больнее уже не будет, но Роберт только что доказал мне обратное. Они продолжали о чем — то говорить дальше, но я уже не вслушивалась, да и все нарастающий шум в ушах, мешал разобрать слова.

В голове пустота, мысли мечутся испуганными мышами, сердце колотится как бешеное, грудь сдавливает тисками так сильно, что становится трудно дышать. И ноги, они словно приросли к полу. Надо уходить, убегать как можно быстрее, пока они не поняли, что я подслушала их разговор, но ноги…

Нервно стискиваю пальцами пышную юбку подвенечного платья и понимаю, что замуж за Роберта мне никак нельзя. Надо бежать, но я все еще несовершеннолетняя, меня никуда не возьмут, ни на работу, ни в академию. Всюду будут требовать разрешение опекуна.

Искать помощи у мамы бесполезно, если бы она хотела, то давно бы уже мне помогла. Прислуга вообще люди подневольные, никто из — за меня не захочет лишиться своего места, а денег или драгоценностей, чтобы кого — нибудь подкупить, у меня нет. Отец и Роберт предусмотрели все, но будь я проклята, если буду сидеть и смиренно ждать пока меня выдадут замуж, потом обрюхатят несколько раз и в конце заблокируют магию!

К людям лишенным магии у нас здесь относятся хуже некуда, об этом даже я знаю. А впрочем, эту информацию от меня и не скрывали. Жизнь женщины и так не отличается широкими правами, а если меня лишат магии, то я стану никем.

В первую очередь аннулируется наш с Робертом брак. На меня будут тыкать пальцами, а ему сочувствовать, ведь он остался без жены и с маленькими детьми. Прав на детей я тоже лишусь, моего мнения и тут не спросят. Я стану той, чье слово больше не будет иметь хоть какой — то вес, той, кого не замечают. Я стану изгоем, если повезет, чьей — то бесправной вещью, а если совсем уж повезет, то Роб оставит меня своей содержанкой.

А все по тому, что после тридцати лет, любая магия выходит из под контроля. Именно по этому были созданы академии, чтобы научить магов взаимодействовать со своей силой, а в случае чего и уметь ее усмирить. Но до сих пор существуют такие семьи, которые считают женщину бесправным существом, годным лишь на то, чтобы рожать наследников. Вот только я никогда не думала, что наша семья такая же. Все ждала, когда же наступит мое совершеннолетие, а вон оно как обернулось.

Не смотря на то, что совершеннолетие наступает в двадцать восемь лет, замуж девушек можно выдавать уже с восемнадцати. И такие ранние браки практикуют именно те семьи, которые впоследствии блокируют женщинам магию. Для их мужей главное то, что до момента блокировки, супруга сможет родить одаренных детей. А дальше или в содержанки, или в бордель. Правда, есть еще один вариант, каторжный труд, но там долго не проживешь.

И для меня отец с Робертом уготовили такую же участь. Хотя нет, папочка подсуетился, не выдал замуж сразу в восемнадцать и взял с Роба обещание заботится обо мне, видимо действительно любит родную кровинку.

Губы сами по себе скривились в болезненной гримасе. Своеобразная у родителей любовь. Мама ведь тоже все знала и ни словом, ни делом не намекнула.

Да даже если мне удастся сбежать из под венца, то как жить дальше? Я несовершеннолетняя, а значит, не имею права ни работать, ни учиться без разрешения старшего мужчины. Вот если бы я была мальчиком… но я им даже притвориться не могу, моя аура меня выдаст.

Тихий всхлип сорвался с моих губ и именно этот звук заставил меня очнуться. Бежать, бежать как можно быстрее, не важно куда, важно только как?! Едва дыша, сдвинула сначала одну ногу, затем вторую и чем дальше я отходила, тем легче мне становилось. В итоге, подобрала пышную юбку своего подвенечного платья и пустилась бежать куда глаза глядят, а глядели они в знакомом мне направлении.

Когда от бега закололо в боку и я остановилась передохнуть, оказалось, что я стою напротив дверей в свою классную комнату. Именно здесь последние четыре года меня обучал господин Доу. Ничего магического, обычные предметы: письмо, счет, история, география. Милый, необычайно живой старик всегда был ко мне добр и терпелив, частенько выслушивал мои жалобы на всех и вся, а после, давал дельные советы. И вот, в момент отчаянья, ноги сами привели меня к нему.

В голове вдруг появилась бредовая идея, но она была ничуть не бредовей всей ситуации в целом.

— Учитель, вы должны мне помочь! — с этими словами я без стука вломилась в комнату, но кроме двух столов, двух стульев и доски весящей на стене, в комнате больше ничего и никого не было.

Ну конечно, в честь моей свадьбы отец отменил мои уроки, а где покои учителя я не знала. Последняя надежда вспыхнула и рассыпалась пеплом, оставив запах разочарования. Плечи ссутулились, шальной блеск пропал из глаз, теперь их заполнили слезы, которые вдруг слишком быстро стали стекать по щекам.