***

Блейк Голдсмит сделал глоток виски, наслаждаясь обжигающим неразбавленным напитком. Не любитель выпить, он быстро пристрастился к вкусу виски со льдом, чтобы как-то скрасить мучительные для него посещения всех этих коктейльных вечеринок и больших приемов. Блейк взглянул на кусочек льда, оставшийся на дне стакана. Проклятье! Ему придется либо обойтись без новой порции, либо снова сражаться с толпой у бара. Ни один из вариантов не прельщал.

Он решил размяться и пошел к выходу. Если его кто-то остановит, он объяснит свой уход тем, что ему нужно проветриться. Как только аукцион закончится, он отправится домой. Блейку хотелось насладиться одиноким полетом, единением с автомобилем. Если бы существовал хоть малейший шанс, он рванул бы куда-нибудь, где можно приземлиться, и не вернулся назад. Ах, если бы дело было только в этом.

– Извините, – пробормотал он, прикасаясь к локтю женщины, мимо которой проходил, опустив глаза, чтобы не вступать в разговор.

Постепенно все в зале стали на одно лицо – море смокингов и белых рубашек вперемешку с элегантными женщинами в блестящих платьях. Конечно, давно пора к этому привыкнуть, но Блейк никогда не принадлежал и не хотел становиться своим в этом гламурном сообществе.

Взглянув на противоположную сторону зала, он расправил плечи, став чуть выше.

Она стояла одна, спиной к огромному окну, выходящему на мерцающий огнями Нью-Йорк. Рыжие волосы были распущены и падали на плечи. Яркая губная помада резко выделялась на бледном лице. Она походила на хорошо сделанную куклу с совершенными формами. В одной руке держала полный бокал шампанского, в другой – крошечный клатч. В зале, где все женщины выглядели пугающе одинаковыми с пышными прическами в черных платьях, она была подобна глотку свежего воздуха, которого так не хватало Блейку всего минуту назад.

Блейк не стал терять времени. Она одна, значит, либо ждет кого-то, либо действительно пришла без компании. В любом случае он хотел дойти до нее раньше других, хотя и избегал серьезных отношений, однако знакомство с красивой женщиной могло хоть немного оживить этот вечер.

Он, извиняясь, шел через зал, устремив на нее взгляд. Прощай скучный вечер торгов искусством, да здравствует приятная компания. За секунду вечер стал намного приятнее. Блейк прокашлялся и улыбнулся, встретив взгляд ее карих глаз.

– Я бы предложил вам еще выпить, но вы, похоже, даже не притронулись к своему бокалу, – начал он. – Не любите шампанское?

Рыжая засмеялась, чуть повернувшись, волосы скользнули по ее плечам, открывая безупречную шею.

– Я люблю шампанское. Просто…

Блейк тоже засмеялся:

– Скучно?

Она поморщилась, и от этого понравилась ему еще больше.

– Да, – мягко призналась она. – Можно и так сказать.

– Я Блейк, – представился он, протянув ей руку. – Блейк Голдсмит.

Она подала ему руку, и он пожал ее, ощутив тепло кожи.

– Саффрон Уэллс.

– Интересно, что такая девушка, как вы, делает здесь?

– Скучающая девушка? – переспросила она.

Блейк удивился.

– Нет, красивая.

Она мило улыбнулась.

– Я обещала подруге прийти, но это все не для меня, – пожала плечами Саффрон. – Она художница. Одна из ее работ будет выставлена сегодня на аукционе. Ну, и как бы я не смогла ей отказать. Кроме того, я не так часто выхожу куда-нибудь.

Может, она и чувствовала себя не в своей тарелке, но это совершенно не бросалось в глаза, словно она часть происходящего. Пока девушка смотрела в сторону, Блейк смерил ее взглядом, восхищаясь ногами и задержавшись на коротком, без бретелек, синем атласном платье. Ему с большим трудом удалось оторвать от нее взгляд. Она просто сногсшибательна.

– А чем вы занимаетесь?

– В настоящее время ничем, – ответила она, перестав улыбаться. – Я просто делаю кофе и…

Блейк с досадой пожалел, что не спросил о чем-то менее болезненном. Он не хотел, чтобы она чувствовала себя неловко.

– Я люблю кофе. И бариста в моем кафе – мой самый любимый человек в мире.

– А вы?

Теперь Блейк уже совсем пожалел о затеянном разговоре. И прямо ответил:

– Семейный бизнес. Я здесь сегодня, потому что никто не смог меня заменить.

– Бедняга.

– Да, что-то в этом роде.

Он ненавидел говорить о себе, и ему понравилось, что эта красивая женщина не знает, кто он такой. Если он и читал желтую прессу или блоги, где его называли завидным женихом, не обращал на это внимания. А ложь о смерти отца побудила его начать пить. Поэтому беседа с такой женщиной, как Саффрон, явно ничего о нем не знающей, показалась ему невероятно привлекательной.

Мимо прошел официант. Блейк поманил его к себе, улыбнулся, поставил пустой стакан на поднос, взял бокал шампанского и отдал его Саффрон. Он отобрал у нее второй бокал, несмотря на протестующее выражение лица, и только потом взял бокал для себя.

– Я прекрасно чувствовала себя и с прежним бокалом.

– Нет ничего хуже теплого шампанского, – заметил Блейк. – Не хотите подышать свежим воздухом?

Саффрон слегка улыбнулась, но тем не менее это была улыбка.

– Конечно. Удобный предлог убраться отсюда.

Блейк улыбнулся в ответ и, слегка притронувшись к ее спине, направился к выходу на большой балкон, где наверняка полно курильщиков. Но какое ему до них дело. Кроме того, в зале было душно.

– Прошу прощения, – раздался громкий голос, заставивший его повернуться. – Не могли бы вы уделить мне немного внимания?

Блейк застонал. А ведь он только что собирался улизнуть.

– Может, убежим? – прошептал он на ухо Саффрон. Ее волосы пахли духами и мягко пощекотали его щеку, когда она отвела их назад.

– Думаю, нам нужно остаться, – прошептала она в ответ, на секунду взглянув ему прямо в глаза, – как бы мне не хотелось отсюда уйти.

Блейк пожал плечами. Он был бы рад уйти и сделать закупку по телефону, но не мог покинуть самую интересную женщину из всех, кого увидел за этот вечер. Ее темно-рыжие волосы выделялись среди ярких блондинок и черных как вороново крыло брюнеток. Мягкий цвет привлекал внимание. А в зале, полном стройных женщин, она казалась еще тоньше, чем в действительности, хотя ее нельзя было назвать тощей. Когда Блейк впервые увидел Саффрон, его поразила ее осанка. Настолько совершенна была ее поза, в меру мускулисты длинные ноги, а тело вблизи оказалось еще более скульптурным. Блейк был откровенно заинтригован.