Выглядит страшновато. И репутация ПТУ, в тех кругах, которые я мог наблюдать, была соответствующей. Идея профобразования в обществе была дискредитирована. В эпоху больших перемен ПТУ тихо исчезли. Что, в сущности, очень печально, потому что вместе с ними почти исчезло профобразование, а на шее у школы повис еще один камень (в дополнение ко многим другим новым прелестям). Впрочем, в условиях, когда обществу стала не нужна промышленность, необходимость в ПТУ вроде отпадала сама собой.

Еще о ПТУ и тех, кто в них работал. Одна моя знакомая (я, к сожалению, не записал в свое время ее рассказов) после распределения столкнулась с жесткой необходимостью быстро сменить место работы. В то время, человек ("молодой специалист"), окончивший ВУЗ, должен был 3 года проработать в месте, куда он распределился. В принципе вопрос о смене места был разрешим, но связан с трудностями, а у Лены не было возможности с этим тянуть. Должность "освобожденного" комсомольского секретаря ПТУ была остродефицитной, и на нее можно было перейти откуда угодно (напомню, что "освобожденный" означало, что у человек официально занимался только комсомольской работой и за это получал зарплату).

"Освобожденных" деятелей периодически отправляли на специальные курсы, где их обучали разным полезным в хозяйстве вещам, в частности технике контроля над толпой. По показаниям Лены, учили хорошо и эффективно. Кстати, это сходится с моими наблюдениями за "комсомольцами[2]".

И вот ее "вызывают" и говорят: "Видите, список из 9 человек. Если их оставить на лето в Москве, то их посадят. Это не нужно ни им самим, ни их потенциальным жертвам. Так вот. Вы берете их и идете в поход по местам боевой славы".

На третий день похода по лесам Калининской области, добры молодцы взбунтовались, и заявили, что никто из них не будет разжигать костра и готовить. "Ладно" — сказала Лена. К обеду следующего дня костер загорелся.

В те времена по телевизору периодически сообщали: "В этом году комсомольцы Москвы совершили столько-то (много, но не помню порядка величины) походов по местам боевой славы. Найдено….". Я тогда не мог понять, что эти слова значат, потому что ни о каких реальных "походах" не слышал.

Молодежный кризис

В начале 1970-ых годов правящие круги столкнулись с проблемой молодежи, которая не знает, куда деть свою свободу и свободное время. Задним числом ясно, что это вытекало из смены типа цивилизации, и проблема должна была встать независимо от действий и усилий властей того времени. Хотя эти самые действия отчасти способствовали ее усилению, а в дальнейшем картина обострялась из-за раскручивавшегося в 70-ые годы общественного кризиса.

Я, как наблюдатель, могу зафиксировать (примерно 1970 г.) появление у нас в районе агрессивных групп молодежи, обособлявшихся от других людей рядом внешних признаков. Один — характерная прическа: длинные волосы сзади, внизу слегка загнутые назад. Скорее всего, волосы были тщательно уложены. Останавливаясь, они слегка наклонялись вперед со свисающими вниз руками. Их лица я воспринимал, как не относящиеся к Homo sapiens.

Это было давно, и сейчас мне самому естественно задуматься, можно ли доверять моим тогдашним впечатлениям. Ну, во-первых, район был веселый (хотя он не был "плохим" или "опасным" в современном смысле слова, и он отнюдь не был "no-go zone"), и, видя впереди группу людей, надо было оценивать, на каком расстоянии можно мимо них проходить. Т. е. определенная наблюдательность была нужна. Спектр окружающих лиц был более разнообразен, чем в Московском Университете, и похоже на правду, что действительно появилась новая яркая линия за границами ранее наблюдавшегося спектра.

Какое дело было большевикам до длинных причесок? Ну, во-первых, длинная прическа была опознавательным знаком определенного движения, а большевики не любили никаких течений и групповых действий вообще. А во-вторых, прически — прическами, а вандализм — вандализмом. А также уголовщина в качестве прикладного вандализма. И последним заинтересовались бы любые власти.

Да, конечно, в том мире было многое, что вызывало возмущение. Была и культурная недостаточность, отчасти как результат большевистской политики. Только протест — протестом, а сознательная деградация — деградацией. И правда, что туда втягивались временами и неплохие по природе люди (моя зона наблюдений ограничивалась моим районом). Только тем хуже.

Чуть раньше (конец 60-ых годов) на Западе прошли бунты молодежи, которую, скорее всего, тоже никто не притеснял. Их пытались, с частичным успехом, использовать в своих интересах различные левые движения, в том числе и коммунисты, и им тоже временами пытались придать романтическую окраску.

Я склонен думать (возможно, без достаточных оснований), что все эти течения объективно были направлены против свободы, а общественная потребность в ограничении свободного времени людей не могла остаться без удовлетворения (разумеется, понятая более широко, чем запрашивалось). Другим последствием было постепенное смещение взглядов на цели образования и цели культуры.

Снижение качества рабочей силы

Люди, получившие образование, в конечном счете, шли работать, т. е. оказывались рабочей силой. Снижение качества этой "силы" в течение 70-ых годов было очевидно, и собственно это стояло за тогдашними бесконечными разговорами о молодежи. Вопрос этот был сложный, лишь частично имевший отношение к образованию. Интересно, что в области высшего образования это самое качество тогда еще можно было несколько поднять, без больших усилий и даже с небольшим уменьшением затрат. Ничего похожего предпринято не было.

Кажется сомнительным, что возможны были положительные шаги на уровне школы, но со второй половины 70-ых годов большевики озаботились, чтобы в школе улучшилось общее, коммунистическое и трудовое воспитание. Люди в 15–16 лет не очень любят, когда их откровенно воспитывают. Кроме того, пытаясь решать предлагаемые задачи, школа выступала в качестве открытой слуги режима, а степень популярности Многоречивого Вождя была, мягко говоря, невысокой.

Все эти усилия имели определенный отрицательный эффект, но вряд ли большой на фоне многих иных тогдашних процессов.

3. МЕХМАТ МГУ

ДНЕВНАЯ ЖИЗНЬ

У меня нет под рукой официальных учебных программ того времени, поэтому я немного рискую ошибиться в деталях. Итак, учебная нагрузка: по-моему, на 1–3 курсе было 3 пары в день. При этом в какой-то момент появлялся дополнительный свободный день, а на четвертом курсе официальная учебная нагрузка начинала куда-то улетучиваться. В первом семестре 5-ого курса оставался одинокий "Научный коммунизм" с добавлением "Статфизики" и тогда только при нас (повезло) введенного обязательного "Спецкурса естественнонаучного содержания" (в просторечии — кибениматика, но сама идея была бы хорошей, если бы такие спецкурсы не были обязательными и если бы их было побольше). В последнем семестре исчезало и это.

Замечу, что эта нагрузка включала все, включая