Поднятый ночью из своей постели сотрудник консульствапроехал сто километров, не совсем понимая, что именно произошло. Только послекороткой беседы с комиссаром он уяснил суть проблемы, устало пожаловался насвою занятость и, просмотрев необходимые документы, отбыл обратно в Стамбул,пообещав утром приехать снова.

— Уже второй час ночи, — напомнил комиссару его помощник. —Может быть, мы уедем, а утром продолжим расследование?

— Допросим еще одного, — предложил комиссар, — а потом уедемв город. И продолжим завтра.

Дронго согласно кивнул, и в этот момент за дверьюпослышались громкие крики. Вызванный для допроса Рауф встретился в коридоре сЮрой, который схватил его за горло.

— Это ты его убил, ты убил, — кричал Юрий. Рауф, неожидавший подобного нападения, ошеломленно отбивался от брата покойного.Полицейские с трудом оттащили Юрия от ничего не понимавшего компаньона.

Комиссар и Дронго вышли в коридор.

— Прекратите, — строго приказал комиссар. — Уведите этогокрикуна отсюда, чтобы он успокоился.

— Он живет на этом этаже, вон в тех апартаментах, — показалодин из полицейских.

Из номера показались одетые в банные халаты Юлия и Кира. Уобеих были измученные лица. Они увели Юрия в номер, забрав его у полицейских.

Несколько озадаченный и испуганный, Рауф вошел в апартаментыубитого, оглядываясь по сторонам, словно ожидая увидеть ожившего покойника. Онипрошли в спальню, и Рауф, обходя кровавое пятно на полу, едва не споткнулся.

— Садитесь, — предложил ему комиссар, — и не нужно такволноваться.

Дронго исправно перевел.

— Вы понимаете турецкий? — спросил комиссар.

— Немного, но не могу говорить.

— Почему брат покойного напал на вас? — спросил комиссар.

— Он считает, это я убил Виктора, — признался Рауф. — Мысегодня с ним поспорили за ужином. Я, кажется, видел вас там, рядом с нами, —сказал он Дронго, — вы ведь должны были все слышать. Мы просто поспорили, и яушел. У Виктора был очень трудный характер, он был очень вспыльчив. Не могуповерить, что его нет в живых.

Дронго все перевел.

— Он признался, что спорил с убитым незадолго до его смерти,— закончил Дронго.

— Но он мог это сказать из-за того, что узнал вас, — резонновозразил комиссар, — отпираться было бесполезно. Вы ведь сидели рядом и слышаливесь их спор. Поэтому он все и рассказал. Мне нужно знать, есть ли у негоалиби?

— Где вы были после ужина? — спросил Дронго.

— Я ходил к морю, — вспомнил Рауф, — мы поругались, и ярешил немного пройтись. А потом я зашел во французский ресторан и просидел тамвсе время.

Дронго все перевел.

— Вы видели, когда он проходил мимо вас? — спросил комиссар.

— Да.

— А когда возвращался?

— Нет. Когда раздался крик горничной, я сразу побежал котелю и уже не смотрел, кто именно выбегает из французского ресторана, —признался Дронго. — Кроме того, с моего балкона невозможно увидеть вход вресторан.

— Значит, он мог незаметно выйти из ресторана и пройти позадней дорожке к отелю, — предположил комиссар, — а потом вернуться в ресторан.

— Мог, — сказал Дронго, — но зачем ему было это делать? Ведьон не знал, что я сижу на балконе и наблюдаю за всеми проходящими мимо менялюдьми. Зачем ему было скрываться именно от меня?

— Логично, — согласился комиссар, — но у него нет алиби влюбом варианте. Кажется, мне придется выписать ордер на его арест. Иливременное задержание.

— Ссора — это еще не основание для ареста, — тактичнонапомнил Дронго.

— У вас есть другой подозреваемый? — впервые неприязненновзглянул на него комиссар. — Они были компаньонами. Все слышали, как онипоругались за ужином, в том числе и вы. У него нет алиби. И самое главное, егокомпаньон был убит ударом ножа. Причем убийца знал, что в номере он найдет этотнож. То есть кто-то из близких знакомых. Все эти факты позволяют мне арестоватьего, пока мы не найдем другие факты, либо подтверждающие, либо опровергающиеего вину.

— Но вы не допросили остальных женщин, — напомнил Дронго. —Среди подозреваемых был не только Рауф, но и другие члены группы.

— У вас просто мания расследования, мой дорогой друг, —улыбнулся комиссар. — Спасибо вам за перевод, но это не то преступление, гдеубийца выясняется в самом конце. Это заурядная ссора двух зарвавшихсябизнесменов, которые, прибыв на курорт, от нечего делать бьют друг другу мордуи напиваются до полусмерти. Такие проблемы есть у всех. И у немцев, и у наших.Если это не сделала его подружка, алиби которой вы сами подтвердили, то сделалего компаньон. Обычная ссора, мой дорогой друг. Не нужно видеть здесьзапутанное убийство по типу Агаты Кристи.

— Просто я считаю, что нужно все проверить, — упрямо сказалДронго.

— У меня есть аргумент, который подействует на васабсолютно, — усмехнулся комиссар. — Дело в том, что это убийство былоспонтанным, внезапным, на что указывает орудие убийства. Такие преступления небывают продуманными, мой дорогой коллега. Иначе орудие убийства было бы другим.Именно поэтому я настаиваю на том, что мне нужно задержать сидящего перед намичеловека.

— Мне кажется, вы совершаете ошибку, — не сдавался Дронго. —Если убийца не он, то мы делаем двойную ошибку, позволяя убийце предполагать,что мы ищем не там, где надо. Отсюда трудно сбежать, и поэтому я предлагаю вамвсе-таки не торопиться до утра.

— Ладно, — махнул рукой комиссар, — может, вы и правы. Но уворот я все равно поставлю своих людей. И около лодочной станции тоже. А выпроводите этого типа до его номера.

— Конечно, комиссар, — кивнул Дронго, — вы мудрый человек.

Комиссар поднялся и вышел из комнаты. За ним поспешил егопомощник, на бегу собирая бумаги. В другой комнате суетились полицейские. Всеочень устали и хотели спать.

Оставшийся в комнате Рауф посмотрел на Дронго.

— Он хотел меня арестовать? — тихо спросил Рауф.

— С чего вы взяли? — повернулся к нему Дронго.

— Я ведь сказал, что немного знаю турецкий язык.

— Кажется, вы знаете его гораздо лучше, чем сказали, —заметил Дронго.

— Да, — замялся Рауф, — я понимаю больше, чем говорю.

— Тогда вы должны понимать, что вам лучше идти спать, — сухозаметил Дронго. — И желательно сегодня не выходить из номера. Где вашиапартаменты?