Кораблей не было. Ни одного. Ни кораблей, ни лодок, ни плотов, ни чего иного, что могло бы плыть. Людей, естественно, тоже не было. Только песок и вода, не очень довольные своей встречей.

— Ну вот и все, — Истен вздохнул и сел на песок, опустив сумку рядом. — Конец.

Альмар не ответил. Он оглядывался по сторонам и пытался хоть что-нибудь придумать. А потом ощутил, как амулет Ниты предостерегающе сдавил ему ногу, и обернулся.

За спиной стоял Пустынник в своем настоящем облике. Альмар не взялся бы определить, был перед ним тот самый Пустынник, который приходил в рощу, или какой-то другой. Выглядели они одинаково.

— Что вам нужно? — выдавил Альмар.

— Ничего, — в голосе этого Пустынника, в отличие от того, не звучало никаких эмоций, и никаких человеческих жестов он тоже не делал.

— Тогда зачем вы здесь?

— Это мой дом, — так же безучастно ответил Пустынник. — А зачем вы здесь?

— Мы… нам обещали…

— Один из вас обещал, что нас не тронут, — вмешался Истен.

— Я помню, — согласился Пустынник таким тоном, будто он действительно помнил. — Мы не тронем, — продолжил Пустынник. — Нам нет до вас дела.

— Как нам добраться до людей? До ближайших человеческих поселений? — выпалил Альмар. Не сказать чтобы он особо надеялся на правдивый и полезный ответ, но что они теряли?

Пустынник ткнул пальцем — тоже покрытым белым мехом, как и все его тело, — в сторону, противоположную морю.

— Люди там.

— Но… там песок. Там Пустыня.

— Да, — согласился беломордый. — Там везде Пустыня. Вы не выживете, конечно. Существа из плоти и крови у нас не выживают.

С этими словами Пустынник сделал шаг в сторону и тут же рассыпался, раскатился песком.

Альмар беспомощно посмотрел на Истена.

— Я же сказал «вот и все», — взрослый вздохнул. — Это конец, парень. Нам конец. Магии у тебя больше нет. Твой амулет перестал работать. Жрица за нами не вернется. Разговоры с богами у этих тварей явно сорвались, так что они запросто оставят ее тоже где-нибудь посреди Пустыни, откуда ей до своей богини не дозваться. Воды у нас на пару дней, еды больше, но вода важнее. Когда вода закончится, мы умрем.

Договорив, Истен растянулся на песке, подложив руки под голову и глядя в небо.

— Надо что-то придумать, — сказал Альмар, сев рядом. — Мы же не можем вот так взять и сдаться. Это же… это же неправильно.

— Думай, — не стал спорить Истен. — А у меня никаких идей нет.

Как им добраться до людей? По морю это было сделать невозможно — ни кораблей, ни лодок. Ни даже деревянных досок или стволов деревьев, которые могли бы послужить материалом для плота. Переплыть море вплавь? Ну, если бы Альмар умел превращаться в рыбу, он бы попробовал, а так…

Пересечь Пустыню пешком? Идти неизвестно сколько дней под палящим солнцем через пески, где нет ни единого оазиса? С тем же успехом можно остаться и умереть прямо тут. Но ведь Эрига говорила, что пересекла Пустыню. Как-то ведь ей это удалось… Но как?

Остаться и ждать спасения? Может быть Эрига все же вернется и найдет их?

На мгновение Альмар подумал о том, что вызволить его мог попытаться и тар Митрил, но тут же отбросил эту мысль. Полуэльф не был магом, не был даже жрецом или шаманом, ему сюда не попасть. А даже если бы каким-то чудом попал, то стал бы таким же пленником Пустыни, как они с Истеном.

— Как Эрига пересекла Пустыню? — спросил Альмар вслух. — Как у нее получилось?

— Она жрица, — отозвался Истен, продолжая смотреть в небо. — У жрецов все не как у обычных людей. И от магов они тоже отличаются.

Если бы Альмар мог сейчас вернуться в прошлое и расспросить Эригу о том, как ей это удалось…

— Потомки богини Льда могут призывать Холод, — после паузы продолжил Истен. — Если Эрига могла охлаждать воздух вокруг себя в Пустыне и концентрировать из воздуха лед, то нет ничего странного в том, что она спокойно ее пересекла. В пути там ей даже не нужна была вода, только еда.

— Может я тоже потомок богини Льда? — неуверенно произнес Альмар. — Мы ведь родственники с Эригой, хоть и дальние.

Истен сел и смерил Альмара внимательным взглядом.

— Родственники… — произнес он странным тоном. — А попробуй!

— Что попробовать?

— Призови Холод.

С точки зрения Альмара предложение Истена звучало так же абсурдно как «Попробуй взмахнуть руками и взлететь». И Альмар с трудом удержался, чтобы не высказать этого вслух.

— Как призвать? — спросил он вместо того.

— Ну, — Истен задумался. — Я бы сказал обратиться к богине Льда, но если здесь она не слышала даже свою жрицу, то тем более не услышит тебя.

— Тогда как?

— Ну вот как ты призвал стихию Земли. Просто представь.

Альмар попытался.

Сначала он пытался сделать это именно так, как сделал со стихией Земли — мысленно представил, как воздух вокруг него холодает, как песок покрывается инеем, как воздух собирается мелкими кристаллами льда…

Воздух остался таким же теплым, как и прежде.

Может быть представлять, что это происходит медленней? Закрыть глаза?

Воздух, вместо того, чтобы похолодать, кажется, потеплел.

Альмар открыл глаза и приготовился сказать, что у него ничего не получается, когда ощутил, как дернулся на щиколотке амулет. А через мгновение выскользнул на песок и уверенно пополз в сторону, противоположную морю. Именно в ту сторону, которую показывал Пустынник. И там, где зачарованная веревка проползала, кое-где в песке концентрировались и блестели небольшие матовые камни.

Альмар поднял ближайший, и по его ладони тут же потекла вода, а камень моментально уменьшился в размерах.

— Это лед! Амулет создает лед!

Истен поднялся, закинул свою сумку за плечи, помог Альмару надеть его сумку.

— Может быть и не все, а? — сказал негромко. — Может еще и выживем?

Нисса продолжала спать, и жизненные токи постепенно прорастали над ее телом. Смерть убрала печать магов-предателей с эррэ Ниссы, оно вновь стало чистым и даже, кажется, не таким слабым, как прежде. Будто бы пребывание в Сером Мире укрепило его, усилило магические способности, дарованные Ниссе чешуйками Уррия.

Чешуйки, да. Было странно сидеть рядом со спящей Ниссой, слышать голоса чешуек, ощущать их на ней — и знать, что по-настоящему забрать их Себе уже никогда не получится. Уррий мог бы, конечно, поместить их на Свое человеческое тело, мог бы управлять ими, но они больше не ощущались родными. Теперь они были лишь магическим артефактом, подчиненным Его воле.