я быстрым шагом направился к нему. Запрыгнул на переднее сиденье. — Здравия желаю, товарищ прапорщик!

— И тебе не хворать! — пробурчал тот, выезжая с территории вокзала.

Разговор с ним по поводу Лидочки я заводить не стал — да и он почему-то не спрашивал. Это было даже странно.

Ехали молча.

По приезду, я сразу отправился в палатку к комбату. Все-таки, моя увольнительная в город — исключительно его инициатива. Он наверняка ждал отчета о выполнении поручения.

— Товарищ майор, разрешите войти? — не дожидаясь разрешения, вошел внутрь. Комбат говорил с кем-то по телефону.

Заметив меня, он коротко кивнул. Еще что-то произнес в трубку и положил ее обратно на корпус аппарата.

— Ну? Рассказывай! — он неторопливо двинулся ко мне навстречу. Вид у него был мрачноватый, что показалось мне странным.

— В общем, операция прошла успешно, товарищ майор… — бодро начал я.

Вдруг снова зазвонил телефон. Недовольный Прудников поднял трубку.

— Да? — произнес офицер, затем нахмурился. — Что? Кого нужно?

Повисла продолжительная пауза.

— Виноват, — его лицо вдруг побледнело. — Есть. Даю.

Комбат, с перекошенным лицом протянул мне телефонную трубку.

— Это тебя! — мрачно произнес он, вытирая выступившие на лбу капли пота…

Глава 4

Еще одно предположение

— Кто это? — я не торопился подходить к телефону, просто стоял и смотрел на Прудникова изумленными глазами.

— Бери! — спустя несколько секунд, произнес комбат. Вид у него был странный, раздраженный и испуганный одновременно. Интересно, что же ему такое сказали с той стороны?

Я неуверенно шагнул вперед, взял протянутую мне трубку и прислонил ее к уху.

— Да?!

— Привет Алексей, — донеслось оттуда. — Это Андрей… Узнал?

Конечно же, я узнал знакомый голос немногословного чекиста, знакомого Павла Сергеевича. Честно говоря, даже соскучился по нему, меня даже посещала мысль, что эти люди про меня забыли.

— Узнал, — медленно ответил я. — Даже рад вас слышать. Приятно понимать, что про тебя еще помнят.

— Алексей! Про тебя никто не забывал! Кстати, я наслышан о твоих подвигах на «Юпитере», вижу, что ты снова выступаешь в роли магнита для неприятностей? Ей богу, там где ты, постоянно что-то происходит. Мы еще не все проблемы на «Овруче» не разгребли, так ты еще и тут засветился?!

— Случайно получилось.

— Случайностей не бывает, — вздохнул Андрей. — Ты, конечно, парень не глупый, наблюдательный. В сложной обстановке действуешь правильно и решительно. Думаешь, я просто так запихнул тебя именно в Припять?

— Не знаю. Вам виднее. Только мне интересно, что вам доложили про завод «Юпитер»?

— Работа у комитета такая — все знать и никому ничего не рассказывать, — чекист ответил так, что можно трактовать по-разному. В любом случае, прямого ответа от него можно и не ждать. — Кстати, ничего не хочешь мне рассказать?

— Есть кое-что, — немного подумав, ответил я. — Только это не по телефону.

— Даже так? Хорошо, пришлю к тебе Пономарева, все ему расскажешь…

— А напрямую с вами встретиться нельзя? — заявил я, озвучив то, что давно хотел сказать. Еще пока и сам не осознал, для чего мне вдруг понадобилась личная встреча с Андреем.

— Со мной? — по стальному голосу я даже понять не смог, удивился он или нет. — Я надеюсь, Алексей, ты понимаешь, что причина для этого должна быть действительно очень серьезная?

— Думаю, да, — мне и вправду было, что ему рассказать. К тому же, я собирался сам сделать вброс кое-какой информации по поводу АЭС.

— Хорошо, — голос у Андрея не изменился, однако он на секунду задумался. — Я буду в Припяти в четверг.

А затем представитель КГБ отключился.

Я же, подержав пластиковую телефонную трубку возле уха еще несколько секунд, вздохнул и положил ее на стол. Поднял глаза на Прудникова.

— Поясни-ка Савельев, что это сейчас было? — нахмурился тот, глядя на меня как бык на красную тряпку. — Кто ты такой?

— А что тут пояснять, товарищ майор? — тяжко вздохнул я, затем продолжил. — Это был человек, который отдал распоряжение вашему начальнику штаба. Один из старших офицеров из госбезопасности, о котором я совершенно ничего не знаю. А я — так… Сам не знаю, что на это ответить.

Хотя комбат и старался не подавать виду, получилось у него плохо. Он сел за свой стол, уставился на меня с удивлением.

— Погоди, я правильно понял?! Ты имеешь отношение к комитету государственной безопасности?

— Я — нет. А вот те люди, которые прислали меня сюда, да. Самое непосредственное.

Можно понять, что чувствовал сейчас майор. Сидел и честно выполнял свою работу, его личный состав точно и в срок ремонтирует объекты, и тут не пойми откуда ему на голову падаю я. И ладно бы только это, за мной тянется хвост, который так или иначе замыкается на связи с КГБ. А кому оно надо?

— И для чего ты здесь на самом деле?! Я ведь еще тогда, в нашу первую встречу понял, что тебя ко мне запихнули не просто так.

— Я не знаю, что вам ответить, — честно ответил я.

— Ясно, — вздохнул он, мгновенно потеряв ко мне интерес. Однако вспомнив про индивидуальную задачу, спросил. — Что по поводу Богдана?

— Проблема решена, — спокойно ответил я. — Мирным, хотя и дерзким путем. Ваш сын лично убедился, что путь, на который он хотел встать, больше не в его интересах.

— Это как?

— Очень просто. Наглядно показал, к чему это приведет.

Майор смотрел на меня как на инопланетянина и ничего не понимал.

— Я думаю, он скоро сам вам расскажет! — пояснил я, затем добавил. — Разрешите вопрос?

— Ну?

— У вас по поводу меня никто не интересовался? Ну, там… Какой-нибудь звонок странный?

— Странные вопросы ты задаешь, ефрейтор Савельев! — нахмурился комбат. — И мне это не нравится.

— Виноват, товарищ майор. — быстро сориентировался я, затем добавил. — Разрешите идти?

— Иди, Савельев! — Прудников принялся перекладывать стопки документов на своем столе. — Иди!

— Есть!

Я развернулся и вышел из палатки комбата, затем отправился к себе.

Но не дошел. Примерно на половине пути мне снова встретился прапорщик Кулагин. Судя по всему, за то время пока я был у комбата, тот уже успел накатить что-то крепкое — выглядел он довольным и расслабленным.

— Ефрейтор, подожди, — весело крикнул он. — Подойди, дело есть.

Вздохнув, отправился к нему. Сейчас еще чем-нибудь озадачит — прапорщики они такие.

— Если это по поводу Лидочки, то я пас… — начал я, но тот прервал меня, не дав договорить.

— Я эту заразу распутную даже видеть не хочу, — мрачно процедил он, махнув рукой куда-то в сторону. — Мне Жмыхайло все рассказал. Сосед он мой, по подъезду.

— Ого, а что он вам рассказал? — такое развитие обстоятельств меня