class="p1">Миссис Кармайкл, заметив его, предлагает выписать пропуск, чтобы учитель не отругал за опоздание. Я поджимаю губы.

– Мне нужно к мистеру Траску, но он был занят с тобой, так что придется идти на урок.

– Ясно. – Он оборачивается к миссис Кармайкл, которая как раз выписывает пропуск. – Максин, Аве нужно к директору. Наберешь его?

Максин? Серьезно?

Она переводит взгляд на меня, склонив голову. Ситуация явно ее раздражает, но она слишком занята спором с курьером, поэтому отделывается коротким кивком.

– Мне не нужны подачки, Злой-и-Неприступный, – бормочу я. – Что ты вообще здесь забыл? Над расписанием колдуешь, чтобы со мной не сидеть?

Он скользит по мне взглядом.

– О нет, сидеть с тобой будет весело. Ты, стипендиаточка, весьма занимательный случай.

– Да уж, на всю жизнь запомню, что сидела за одной партой с королем «Кэмдена»! Ярче впечатлений уже просто не будет!

– Директор ждет, Ава. Заходи, – говорит миссис Кармайкл, жестом указывая на закрытую дверь.

– До скорого, Тюльпан! – бормочет Нокс, проходя мимо.

– Хватит меня так называть! – огрызаюсь ему в спину, когда он выходит из кабинета.

Кивнув секретарше, я открываю дверь мистера Траска.

Меня встречает невысокий лысеющий мужчина с добродушным выражением лица и осторожной улыбкой.

– Ава! А я как раз тебя ждал. Проходи, садись. Очень рад, что ты решила вернуться в «Кэмден»!

Устроившись в мягком кресле из коричневой кожи, я киваю, хотя понимаю, что выбора не было. У меня есть цель, и только из-за нее я вернулась в эту дыру.

Еще раз натянуто улыбнувшись, он садится на край стола и кладет руки на колени.

– Как я уже говорил по телефону, тебе не обязательно пересдавать экзамены за прошлый год, чтобы соответствовать нашей учебной программе. Репетиторы сестер милосердия отлично справились с домашним обучением. По алгебре ты даже ушла вперед.

Я натянуто улыбаюсь. Репетиторы, как же! Мне пришлось все делать самой: искать программу домашнего обучения, утвержденную в школах Теннесси, читать материал, а потом сдавать экзамены. Я все делала честно и никого не обманывала. Пару раз даже пробиралась в колледжи рядом с интернатом, садилась на задние парты и слушала лекции. К счастью, никто меня не заметил.

– Ты не пожалеешь о решении оставить прошлый год позади! «Кэмден» для тебя – лучшее место.

Скорее худшее.

На самом деле изначально я планировала вернуться в государственную школу, где училась раньше, но у меня есть Тайлер, так что приходится думать и о его будущем тоже.

Мистер Траск достает папку с моим личным делом. Руки чешутся схватить ее и посмотреть, внесли ли туда события той вечеринки. Скорее да, чем нет. Всех футболистов, которые там были, отчитали и на неделю отстранили от занятий, пока шли допросы. На неделю! Зато я так и не вернулась в «Кэмден»: несколько дней ночевала у Пайпер, а потом уехала в интернат.

Но это было тогда. А сейчас…

– Твой средний балл соответствует школьному, так что ты сможешь участвовать в общем рейтинге успеваемости, – продолжает директор и передает мне лист бумаги. – Подпиши здесь, и ты снова зачислена. Как будто не уходила.

– Что насчет общежития?

Когда мы созванивались на прошлой неделе, он сказал, что лучше обсудить это лично. Я не ожидала, что он согласится, но жить на территории кампуса было бы очень приятно: каждое утро добираться до школы из Нэшвилла просто ужасно. Да и монахини больше не обязаны меня содержать. Они согласились ненадолго меня приютить, но другим детям тоже нужно где-то жить.

– Ах да, точно! – с улыбкой говорит он. – У меня отличные новости. Комната твоя, причем абсолютно бесплатно.

Я удивленно моргаю. Я была готова выгрызать общежитие зубами.

– Но вы говорили, что попечительский совет вряд ли согласится платить за мое проживание. Что-то изменилось?

Он кивает.

– Анонимный спонсор предложил покрыть все расходы.

– Какой спонсор? Я думала, попечительский совет до сих пор злится на меня за то, что было в прошлом году.

Он вздыхает, и на его лице появляется неуверенное выражение.

– Этот человек пожелал остаться неизвестным. И поверь, совет на тебя не злится. Мы хотим помочь. У меня самого две дочери и… – Он прочищает горло, явно решив оставить свое мнение при себе, и тщательно подбирает слова: – Ты знаешь, что обычно мы не предоставляем местным ученикам общежитие, но для тебя я сделал исключение. Если хочешь, можешь заселиться сегодня. Комендант, мисс Хендерсон, тебя ждет. Просто загляни к ней после уроков, и она все устроит.

Слова не укладываются в голове. Это же десять тысяч долларов в год! Кто пойдет на такое? Виновные родители, решившие загладить вину сына?

Как бы то ни было, общежитие сильно облегчит жизнь. В собственной комнате можно спокойно заниматься учебой. Конечно, я буду скучать по Тайлеру, но смогу навещать его каждый день. Все равно мы видимся только за ужином: в отличие от старших ребят, малыши живут в другом крыле интерната.

Я киваю и решаю сосредоточиться на деле.

– По телефону я упоминала о ситуации с Тайлером, моим братом. Ему шесть, и у него есть особые потребности. Но школа Нэшвилла переполнена и не может учитывать их в обучении. Они вообще не уделяют ему внимания. – Я кусаю губу, вспомнив, как в прошлом году он ушел с уроков и забрел к реке. В панике я позвонила в полицию, и только четыре часа спустя они нашли его у воды бросающим камни. Вдруг бы он свалился? Или его бы похитили? Район там ужасный – одни заброшки и наркоманы. Я к ним привыкла, он – нет. – Я бы хотела перевести его в начальную школу «Кэмдена». У вас есть отделение, занимающееся особыми детьми.

Он встает, обходит стол и садится.

– Понимаешь… Твоему брату придется выделить стипендию, а на этот год все места уже заняты. Тебя мы берем, потому что ты уже училась здесь раньше, причем демонстрировала великолепные результаты.

Я судорожно вздыхаю. Думаю о брате: он маленький для своего возраста, и у него проблемы с моторикой. Из-за того, что мама пила во время беременности, он родился с задержками в развитии и нарушением внимания. Если он останется в государственной школе, нормальной жизни ему не видать.

Я набираюсь решимости.

– Простите, мистер Траск, но без него я не вернусь в «Кэмден». Монахини уже согласились отвозить и забирать его после уроков. Ему нужна хорошая школа. Он добрый, милый, умный ребенок, но в его жизни не хватает хороших людей. И он сирота. Наша мать его бросила. – Я ненавижу это слово, но готова им пользоваться, чтобы добиться своего.

Директор морщится, а я продолжаю:

– Все документы уже готовы. – Я достаю из рюкзака папку и кладу на стол. Пришлось печатать их на принтере в закусочной Лу. – Наверняка для него найдется место. Всего одно. – При мысли о том, что Тайлер получит надлежащее обучение, руки потеют. Я сглатываю, быстро соображая, и бросаюсь обещаниями, которые не смогу выполнить: – Не обязательно… не обязательно зачислять его по стипендии. Я заплачу. У меня есть сбережения и работа. Я отличная официантка. Давайте я возьму у школы кредит? Можете начислить любые проценты – я все выплачу, обещаю. Найду другую работу в университете, начну больше получать и…

– Ава, – перебивает он, – я не даю кредитов. Даже для рассрочки мне понадобится начальный взнос. У тебя есть пятнадцать тысяч долларов?

Внутри все сжимается.

– Нет.

– Моя дорогая… – Его тон смягчается. – Деньги на этот год уже выделены. Я ничего не могу сделать.

Я встаю. Я пришла сюда не для того, чтобы мне отказали, и готова бороться. Я смотрю на цитату Анаис Нин, написанную на рюкзаке маркером: «Жизнь сжимается и расширяется пропорционально твоей храбрости».

Не сдавайся, Ава!

– Ну так спросите спонсора или позвоните в администрацию кампуса, потому что я вам гарантирую: без Тайлера я не вернусь. Пойду в «Морганвилль» – мне там ноги целовать готовы! Вы прекрасно знаете, что у меня лучшие оценки в школе. Вы бы меня не позвали, если бы я не выводила «Кэмден» на первое место в рейтинге лучших школ штата. Неужели вы готовы отдать лучшую ученицу конкурентам?

Насчет «Морганвилля» я вру; они наши главные соперники в спорте, и единственное, почему я к ним не пошла, – у них нет программы для особых детей.

– И я к вам вернулась. Я вернулась. Хорошая реклама для будущих студентов, согласитесь? Вдруг они начнут сомневаться, каким моральным качествам вы учите