местных ребят? А среди них может оказаться будущая звезда футбола или умная девушка, которая сможет позволить себе здесь учиться, а вместо этого поступит в «Морганвилль» из-за слухов. – Я колеблюсь. Мне нравится мистер Траск, всегда нравился, но… – Мне постоянно названивают журналисты из других городов. Здесь им никто не платит, так что деньги их не волнуют. Хотите, чтобы я появилась в каком-нибудь утреннем шоу? Лично мне бы не хотелось бросать тень на «Кэмден». Вдруг люди подумают, что школа бросила меня в трудной ситуации?

Голос дрожит. Это ложь: нет никаких журналистов. Всем на меня плевать.

Директор снимает очки и медленно их протирает. На его лице читается удивление, а у глаз собираются морщинки.

– Когда это ты стала такой… напористой?

– Я изменилась, мистер Траск.

Он смотрит на мои волосы, затем окидывает долгим ищущим взглядом и со вздохом кивает:

– Это заметно. Я сожалею, что так получилось. Очень.

Просто согласитесь – и все.

Он мельком улыбается.

– Давай я кое-кому позвоню, а после уроков мы все обсудим. Устроит?

Я киваю и направляюсь к двери.

– Брат – единственный, ради кого я живу. Без него ноги моей здесь не будет! Я ничего не подпишу.

Он кивает.

– Я позвоню тебе после уроков.

Я выхожу из кабинета, и – о чудо! – у миссис Кармайкл уже готов пропуск.

Прогулочным шагом я направляюсь в коридор. Оказывается, у новой Авы действительно есть внутренний стержень, и я им очень горжусь!

У меня только год, чтобы наладить жизнь брата. Как бы ни было тяжело, я должна дать ему шанс.

Глава 6

Нокс

После урока с Авой я на взводе. Сидеть с ней – нечто! Ощущать запах ее волос, видеть, как она поджимает губы, когда на меня злится. А эти глаза… вообще молчу! Мне не нравится, какие эмоции она во мне вызывает, не нравится, что она способна завести меня одним только взглядом.

А уж когда она ко мне прикоснулась… Нет, на хрен! Без комментариев.

Но сейчас меня больше волнует брат. Он пропустил физкультуру, и я едва дождался звонка, то и дело порываясь броситься на его поиски.

Я открываю дверь в тренажерный зал внутри стадиона. Он действительно там – колотит боксерскую грушу. Пот течет по лицу, но он не останавливается ни на секунду.

Из динамиков телефона орет Эминем. Я выключаю музыку, но брат игнорирует меня и продолжает спарринг с непроницаемым, но красным от напряжения лицом.

Я наблюдаю за ним, скрестив руки.

– Ты пропустил забег, который устроил тренер. И мы прошлись по планам первой игры, а тебя даже не было. Физра – все еще урок. За нее ставят оценки.

– Да я всего раз пропустил, ничего страшного! – Он коротко смеется. – А вот если ты пропустишь, тренер устроит тебе ад на земле.

– Мы команда, Дейн! Я просто хочу, чтобы ты сосредоточился на футболе. Он помогает при перепадах настроения.

Дейн пожимает плечами, берет полотенце и вытирает лицо.

От раздражения я повышаю голос:

– Ты странно себя ведешь, как…

– Как сумасшедший? – Его голос дрожит, будто он борется с эмоциями.

Я напряженно щурюсь.

– Ты не сумасшедший, но мне кажется, ты до сих пор не отошел от той вечеринки. Я понимаю, это навевает воспоминания о маме…

– О, а ты отошел, значит? Я тебя умоляю! Ты такой же чокнутый, как и я, только скрываешь лучше. Тайком копаешься у всех в прошлом! Признавайся, она в курсе, что ты все про нее знаешь?

– Нет, – выдыхаю я.

Он пристально на меня смотрит.

– Не понимаю, что ты от нее хочешь, но это странно. Меня это напрягает.

Он проходит мимо, направляясь в душевую, но я хватаю его за руку.

– Забудь о ней. Я знаю, что ты снова употребляешь, и я не про травку с экстази. Ты серьезно подсел…

– И что? – На мгновение хрупкий наклон его головы напоминает маму, и я вижу перед глазами ее тело в ночной сорочке, плавающее лицом вниз в нашем бассейне. Судорожно сглотнув, я пытаюсь отогнать воспоминания, но они цепляются щупальцами, и вот уже мы с Дейном возвращаемся из школы и зовем ее. Обычно она сидит за пианино и делает вид, что играет, хотя на самом деле ненавидит его, или вяжет – не одежду, а простую узловатую веревку из пряжи.

Накануне они с папой поссорились – он хотел, чтобы она вернулась в лечебницу, умолял прислушаться к голосу разума, а она кричала, чтобы он оставил ее и не возвращался. Отголоски их ссоры не утихли даже утром, когда мы уехали в школу, а папа улетел в Нью-Йорк по делам.

Я потираю шрам. Дейн дергается.

– Хватит вспоминать маму!

Пропускаю его слова мимо ушей.

– Слушай, я не хочу как-нибудь прийти и узнать, что ты передознулся. Мамы хватило. Ты единственный человек, который мне важен. Если тебя не станет, кто будет напоминать мне, что я мудак и мне надо заканчивать следить за Авой Харрис?

Он отводит взгляд, но я смотрю на него.

– Дейн.

– Нокс.

– Заканчивай.

Он вздыхает.

– А смысл? Папа еще неделю не вернется, хотя мог бы.

Я смотрю на него с недоумением. Папа сказал, что вернется сегодня.

– Сюзи написала, – усмехается он. – Не видел?

Я выдыхаю и отпускаю его. Сюзи – наша бывшая гувернантка. Она частенько остается у нас, присматривает за нами, готовит, следит, чтобы в холодильнике была еда, а в доме и на территории – чисто. С годами она стала скорее помощницей, чем няней.

В его взгляде мелькает усталость.

– Ненавижу его!

– Не говори так. Он наш отец. – И ему тоже непросто. – Если ты так наказываешь его, то делаешь хуже только себе. И мне. – Я вздыхаю. – Это Лиам подбивает тебя на наркотики? Если да, он тебе не друг. Не теряй из-за него голову.

В последнее время Дейн ведет себя странно. Все началось с вечеринки – он и тогда был под кайфом, крутился вокруг Авы, танцевал с ней, положив руки на талию…

– Я этого не делал, брат, – говорит он, будто прочитав мои мысли.

Да, у него немало проблем, но я точно знаю: если ему откажут, он не станет навязываться.

Он бы не стал ее принуждать.

Я знаю своего брата.

– Тебе тяжело ее видеть? – спрашиваю я. – Может, поговоришь с кем-нибудь?

Он косится на меня.

– Я не мама. Все норм. У меня есть лекарства.

Он раньше ходил к психиатру, но потом перестал, и я вижу, что ему нужна помощь, а насчет брата я никогда не ошибаюсь. Да и Ава вернулась…

– Что ты помнишь с той ночи? Расскажи еще раз.

Он проводит рукой по волосам.

– Мало чего.

Я видел, как он на нее смотрел. Да что уж, все мы смотрели! Ее сложно не заметить. Она невероятно красива, хотя сама не осознает этого. В ней нет фальши. Никаких дорогих духов, никакой косметики, кроме помады. Но как она улыбается, когда ей весело! Уголком губ, чувственных и полных.

Дейн пожимает плечами.

– Она красотка, но она не с нами. – Он ухмыляется. – И я избегаю пай-девочек. Беру пример с тебя. Она единственная, кто на тебя не смотрит. Вот это мне нравится! Черт, как я сегодня ржал, когда она к тебе села! Она ж тебя ненавидит…

– Давай не будем об этом.

Он вскидывает бровь.

– Чего ты вообще предложил ей сесть рядом? Ченс взбесится.

Уже. После урока он отвернулся от меня и просто ушел.

– Они больше не вместе.

Во взгляде Дейна вспыхивает веселье, и он смеется.

– Так-так-так! Неужели лучший броманс «Кэмдена» пострадает из-за девчонки?

– Ава меня не интересует.

– Какой ты верный засранец!

– Я не собираюсь с ней связываться, и мой лучший друг тут ни при чем.

Он вздыхает с облегчением.

– И хорошо! От нее одни неприятности. Той ночью… я напился до чертиков. Проснулся днем у Лиама, но я бы не стал… – Он выдыхает. – Я бы ни за что не притронулся к девушке.

То же самое он говорил и раньше.

Он опускает глаза.

– Подкинешь домой после тренировки?

Его «Мерседес» в ремонте: на прошлой неделе он разогнался на повороте и поцарапал крыло об ограждение. С ним был Лиам, и я подозреваю, что они оба были под кайфом.

– Не хочешь сходить к тренеру и извиниться?

Дейн оборачивается через плечо, но быстро сдается.

– Да схожу я! Доволен? Только сначала загляну в душ, а потом – на мировую историю. – Он смотрит на часы. – И так опаздываю.

Брат исчезает в раздевалке, а я быстро подхожу к его рюкзаку. Наркотиков нет,