тварь! — продолжал мычать разбойник, направляясь к мёртвому телу. — А ну, выла…! — не успел докончить алебардист, как из-за его спины выскочил Варгас и пронзил его мечом прямо в сердце.

Сталь врезалась в мягкую плоть, словно горячий нож в масло, даже дублёный доспех, в который был облачён разбойник, не смог выстоять, ибо купец вложил всю силу в этот удар. Потому как хотел покончить с этим по-быстрому. Бандит выронил алебарду из рук и грохнулся навзничь, присоединившись к своему дружку.

— Таррон, вылазь! — окликнул Варгас, утирая меч от крови.

— Ты чего голосишь? — спросил парень, выползая из кустов. — Сам же говорил, вдруг они тут не одни, и подмога может ждать где-то неподалёку с мечами наголо.

— Как ни странно, но здесь, кроме этих двоих, никого нет… Как и моего любимого пойла, — сплюнув наземь, проворчал торговец, кинув взгляд на пустой ящик из-под пива.

— Ладно, но всё равно будь настороже, — не теряя бдительности, проговорил Таррон Варгасу, начавшему проверять целостность товаров в повозке.

— Да, да знаю! — отмахнулся купец. — Эй, Таррон! Глянь-ка, что это там за телегой? — уже более настороженно говорил торговец, отвлёкшись от своего дела и уловив боковым зрением нечто подозрительное. Кружащие вороны над этим самым местом только подпитывали интерес. — Кстати, а повозку-то они чуть дальше отогнали. Следов крови нет вокруг.

— И что?

— Ты же знаешь, что прошлым днём на нас напал отряд. А это значит, что вокруг моей повозки кипел бой.

— Хочешь сказать… — немного понизил голос Таррон и одновременно ускорил шаг, направляясь к подозрительному месту.

То, что парень увидел, повергло его в шок.

Здесь, на этом маленьком клочке земли лежали все те, о ком говорил Варгас: одни были разрублены вдоль тела пополам, у других не доставало некоторых конечностей, так же встречались и те, у кого отсутствовали головы. Здесь царил невыносимый запах крови и самой смерти, вызывающие лишь страх и тяжёлые душевные боли. Вся эта часть дороги оказалась залита кровью, и только многочисленным чёрным воронам, слетевшимся сюда, было воистину прекрасно находиться здесь и не спеша наслаждаться каждым оторванным куском человеческой плоти.

В один момент Таррон упал на колени, закрыв одной рукой лицо и оперевшись на вторую. Это было самое жуткое зрелище, какое он только видел за свою жизнь. Тело отяжелело, а к горлу подступил ком.

— Что же это? — дрожащим, как у маленького щенка на морозе, голосом, спросил Таррон у самого себя, пытаясь совладеть с собой.

Эта картина кровавой и несмываемой печатью отпечаталась в голове Таррона. И эта чудовищная панорама ещё довольно долго будет мучить его в будущих снах и воспоминаниях.

«Соберись! Ты не должен поддаваться, ты должен быть сильнее!» — продолжал говорить Таррон самому себе, но этот ужас поразил его так, что он не мог даже пошевелиться.

В таком состоянии он пробыл ещё от силы несколько минут, пока к нему не подошёл Варгас и не привёл его в чувство.

— Таррон! Таррон! Очнись, что ты тут… о Боже, — промолвил он дрогнувшим голосом, едва только завидев место резни. — Эти мрази оставили их гнить просто так, даже не закопали и даже не сожгли. И всё это на поживу воронам, да ещё и изрубили повторно моих ребят. Если ещё хоть один сукин сын попадётся мне… разорву! — едва сдерживая слёзы утраты, прорычал Варгас.

Таррон очухался и встал на ноги, вытирая холодный пот со лба. Ему казалось будто минула целая вечность, хотя прошло всего лишь пару минут. Потому, как в такие моменты время тянется неимоверно долго по сравнению с истинной реальностью. Помотав головой, он перевел глаза на торговца, стоявшего слева от него. Сжавшего кулаки и скрипящего зубами, его переполняла ярость и отчаяние от случившегося:

— Варгас, ты их хорошо знал? — окончательно оклемавшись, спросил парень вопреки своему желанию не делать этого.

— Да. Многих из этих людей я знал. С некоторыми я даже служил… Они погибли у меня на глазах, но тогда это была обычная стычка, а теперь вот, что ублюдки с ними сделали, — прошипел он, показывая пальцем на разрубленного вдоль стражника.

— Мне жаль, Варгас… но их уже ничто не вернёт. Пойдём, не рви себе душу, когда придёт время, мы встретимся с самим вожаком и отомстим за смерть твоих подопечных, я в этом тебе помогу и не оставлю тебя наедине с этой ношей, — не сводя глаз с купца, проговорил парень.

— Спасибо тебе, — сдерживаясь, вымолвил он дрожащим голосом. — Доберемся до города… и проси у меня чего хочешь.

Они простояли там ещё немного времени, прежде чем купец полностью оклемался от мучающего его паралича, горя и ненависти. После этого они стали возвращаться к повозке и готовиться к дальнейшему отъезду из города.

Солнце медленно и уверенно катилось на запад. Тёплый ветер немного похолодел и изрядно усилился, возможно, предвещая новый дождь. Безмятежную тишину нарушала лишь чарующая песня леса, которую он воспевал всякий раз, как только ветер начинал играть свою мелодию. Но даже это умиротворенное пение не могло развеять скорбь и печаль, поселившиеся в сердцах Таррона и Варгаса. Ибо это зрелище оставило в них глубокий след, особенно, в сердце парня. Даже мало-мальски эта песня, прерываемая лишь громким карканьем воронов, не могла заглушить эту печаль.

Они подошли к повозке и запрыгнули на козлы. Варгас взял поводья, а Таррон присел сбоку, достав из-за спины лук и колчан и положив их себе на колени.

— Ну, поехали! — уже достаточно бодрым голосом скомандовал купец, повернул голову к напарнику:

— Ага, в путь! — кивнул тот в ответ.

В следующий миг купец тронул поводьями, и повозка медленно, но верно покатила по дороге к намеченной цели.

— Что ж, всё не так плохо, как могло бы быть, — поддержал Таррон всё ещё не отпускаемого тоской Варгаса. — Мы вернули твои товары…

Он осекся, увидев, что суровая мина не сходит и лица Варгаса, и великая скорбь лишь продолжает усугубляться. — Да, людей, конечно же, жаль, но ведь ты сам говорил, что большую часть своей жизни воевал. Неужели ты так и не привык видеть ужасы войны?

Варгас медленно повернул голову в сторону парня, и они вновь встретились взглядами. Глаза торговца были холодными, словно северный ветер Нордгарда. Он сурово произнес:

— Таррон, ты понятия не имеешь каково это, когда твоих товарищей пронзают мечами и копьями у тебя на глазах. Да, это правда, что я воевал и поневоле созерцал целые поля, усыпанные трупами друзей и соратников… Но такого изуверства я никогда не встречал.

Варгас бросил взгляд на дорогу и, немного помолчав, продолжил:

— Когда