— Мне хотелось бы жить в комнате Еси, — я разворачиваюсь к Антону, нервозно пригладив волосы.

— Даш, не глупи. Будешь спать на коврике у детской кроватки? Добавь к заказу радионяню, если так боишься оставлять дочь одну.

Повисает пауза, но потом он продолжает:

— К чему мне готовиться? — спрашивает, усмехнувшись. — У нас будут концерты по ночам?

— Ты же в квартире живешь… — растерянно поджимаю губы.

— Я собираюсь приезжать чаще.

— В первые месяцы Есе не очень нравилось спать всю ночь, но она не кричала особо. Просто лежала с открытыми глазами, иногда издавала странные звуки. Я долго к ним привыкала, — улыбаюсь от воспоминаний. — Сейчас она спит дольше. Бывают истерики, конечно, но обычно она быстро успокаивается. Засыпает на руках, остается потом только осторожно переложить в кроватку.

О дочери я могу говорить бесконечно. Наверное, как и любая мама.

Приходится вовремя прикусить язык, чтобы не углубиться в совсем уж странные подробности.

— У меня появились дела, — ставит меня в известность Антон. — Скоро должен приехать курьер с доставкой из ресторана, не пугайся.

Остаток дня я провожу одна в доме. Разбираю теперь уже свой чемодан, обустраиваюсь в комнате, которая по планировке примерна похожа на спальню Антона.

После раскладывания вещей в шкафу я хочу прилечь на полчасика и еще раз обследовать дом на предмет наиболее опасных участков, но что-то идет не так.

Просыпаюсь я посреди ночи и тут же слышу урчание своего желудка. Нужно было все-таки съесть содержимое одного из контейнеров, которые привез заказанный Антоном курьер.

Я спускаюсь на кухню, думая, что бывший муж остался в городе сегодня. Открываю холодильник и достаю вроде бы лазанью, сверху ставлю творожный десерт.

Все едва не летит на пол, когда я разворачиваюсь и врезаюсь в чью-то твердую грудь.

— Поверни голову немного вправо. Смотри, там есть ножички, можешь взять один для собственного успокоения, — с хрипотцой в голосе произносит незнакомый мужчина.

Меня слегка накреняет, и контейнер с десертом неминуемо сползает. Незнакомец ловко подхватывает его и отправляет на стол, пока я раздумываю над предложением вооружиться.

Если вдруг что… Это ведь расценят как самооборону, да?

— Кто вы? — сглатываю, задав очевидный вопрос.

— Камиль, — пожимает плечами и слишком быстро материализуется рядом со мной.

Он обхватывает меня за плечи и подталкивает в сторону стула. А я будто оживаю. Отшатываюсь от него и выставляю ладонь вперед в защитном жесте, надеясь, что мужчина не станет трогать девушку в два раза меньше его по комплекции.

Хотя кого я обманываю… Он пробрался ночью в чужой дом явно не ради того, чтобы украсть пару контейнеров с едой.

— Ты выглядишь очень напуганной. Сядь и успокойся, — звучит требовательно. — Я не трогаю детей.

— Мне больше восемнадцати… — с этого момента язык становится моим врагом.

— А могла бы соврать. Ну, теперь, конечно, я насильно тебя раздену и разложу прямо на этом столе. Потом вырублю, если ты еще будешь в сознании после всего пережитого, и обчищу дом. Эй-эй, малявка, — он щелкает пальцами у меня перед носом. — Я пошутил. Давай без обмороков, ладно?

— Л-ладно… — я заикаюсь от страха.

Машинально смотрю на подставку с ножами, но мужчина быстро это замечает и загораживает мне собой вид.

Света включено мало, так что рассмотреть его у меня не совсем получается, но некоторый образ все-таки складывается.

Камиль, так вроде бы он назвался, по комплекции похож на Антона, но мой бывший муж немного повыше. У внезапного гостя смоляные слегка вьющиеся волосы и квадратная волевая челюсть.

Одет он в простые спортивные штаны и слегка растянутую майку, которая открывает вид на накачанные объемные мышцы рук.

Такой шею свернуть может за секунду, особо не напрягаясь. Особенно мне. Особенно когда мы здесь одним, и у меня не настолько развиты легкие, чтобы своим криком пробудить соседей.

— Что ты здесь делаешь, девочка? — он забирает у меня из рук контейнер, в который я до этого вцепилась пальцами.

— Хотела поужинать…

— Не поздновато ли?

Он усмехается, выкладывая еду на тарелку. Подвигает ее ближе ко мне и, подумав, выбирает ложку вместо вилки.

— Антон обычно приезжает сюда только по выходным, поэтому я и напрягся, когда увидел свет на кухне. У меня есть ключи на случай чего, и я решил проверить, кто здесь шарится, — спокойно объясняет мужчина.

— Вы знаете Антона? — я хватаюсь за эту мысль, теперь трясет уже не так сильно.

— Соседи мы. Можешь есть, кстати. Я уже рассмотрел тебя и готов взять слова назад. Тебе только по ночам и трескать. Знаешь, что настолько впалые щеки мужчин не заводят? Сразу какой-то отеческий инстинкт включается.

— Я испугалась…

— Меня? Ну да, сглупил, признаю. Но и звонить в дверь я не хотел, чтобы ненароком никакого медвежатника не спугнуть.

— Медвежатника?

— Вора, — пожимает плечами. — Пойду я, пожалуй. Приятного аппетита.

— Стойте! — поддавшись инстинктам, выкрикиваю я. — Посидите, пожалуйста, еще немного здесь. Мне теперь страшно одной в таком большом доме…

— Только если ты перестанешь смотреть на меня такими огромными глазами и назовешь свое имя.

— Даша.

Мужчина улыбается, поглядывая на мою тарелку.

— Там в холодильнике еще много всего. Выберете на свой вкус, если хотите.

— Все-таки не зря заглянул.

Едим мы в тишине, я только периодически незаметно пытаюсь разглядывать мужчину.

Не представляю, как смогу оставаться здесь с Еськой и не волноваться. Антон рассказывал, что территория охраняется и просто так сюда не попасть, но после сегодняшней ночной встречи я, кажется, еще долго буду вздрагивать от каждого шороха.

Так и до бессонницы недалеко.

— Ты извини за этот визит, — Камиль хорошо чувствует мое состояние. — Здесь спокойно на самом деле, охрана не просто так сидит.

— А зачем вы тогда?..

— Скажем, рассчитывал на встречу с такой вот симпатяжкой, — подмигивает мне Камиль. — Так вы с Тохой…

— Нет-нет, я его бывшая жена, мне просто…э-эм…нужно было где-то переночевать, и Антон привез меня сюда.

Камиль меняется в лице, когда я упоминаю о нашем прошлом с бывшим мужем. Если раньше он улыбался при взгляде на меня, то теперь смотрит с неприятным презрением, нахмурившись.

— Можешь не провожать, дверь я сам закрою.