Утро не принесло облегчения. Как только Алёна открыла глаза, воспоминания о вчерашнем дне тут же обрушились на неё. В глазах защипало, но девочка поспешила стиснуть зубы. Жизнь снова обошлась с ней несправедливо. Но и что с того?

"Сама справлюсь! Если Андрей погиб, значит, буду искать другого учителя. Надо только выбраться отсюда. Матрёна… Да, попрошусь с ней, как только она приедет! Доберусь до города, а там пойду в армию!"

О том, как будет выглядеть просьба взять малолетнюю кроху в число солдат со стороны, Алёна не подумала. В её мечтах таким мелочам не было места. Поднявшись с кровати, девочка внезапно осознала, что не помнит, как пришла в дом. Пара секунд ушла на то, чтобы осознать, что это священник побеспокоился о ней, укрыв от ночной прохлады. Хороша бы она была, простудившись после ночи на голой земле! Выйдя на улицу, она увидела Прохора, сидящего на лавке и вырезающего что-то из дерева. Алёна пробурчала благодарность и собиралась пройти мимо.

- Постой, дочь моя.

Слова священника стали полной неожиданностью. Девочка оторопело уставилась на бородача. Прохор же, прокашлявшись, продолжил:

- Негоже такой крохе с мечом упражняться. Тебе надобно о семье думать, о детях…

Недоумение продержалось ровно секунду. Стоило священнику заговорить о семье, как всё вытеснила тёмная ярость, накрывшая Алёну с головой. Не успев даже подумать, она выпалила прямо в лицо Прохору:

- Моя семья мертва! Их всех убили! Я осталась одна! И я отомщу! Я найду этого железного человека и заставлю его заплатить за всё! Я убью всех! Всех пиратов! Убью! Убью! Убью!!!

- Постой… - попытался урезонить её священник.

Но Алёна не собиралась слушать. Замотав головой, она просто убежала прочь. Не слишком далеко, в силу крохотных размеров парящего в смертельной пустоте кусочка суши, но всё же достаточно, чтобы почувствовать себя в одиночестве. Сев на землю, Алёна уставилась в Астрал, не замечая на этот раз его красот. Её душа снова вернулась в родную деревню, заново переживая кошмар, от которого не было спасения. Слёз уже не осталось, все выплакала прошлой ночью. Горечь и ненависть смешивались в ней, не ослабевая, не давая покоя.

"Сама всё сделаю! Улечу с Матрёной и найду учителя! Стану великим воином, найду пиратов и убью их всех!"

Мысли кружились каруселью, круг за кругом. Алёна сидела, не замечая, как проходит время. Когда настала пора обедать, священник хотел было позвать девочку, но та даже не услышала обращённых к ней слов. Вздохнув, святой отец отступился, вернувшись в дом. Взрослый, повидавший многое в своей жизни мужчина не знал, как ему поступить. Он был простым человеком и не мог залечить такие глубокие душевные раны. Только помощь святых могла что-то изменить. Поэтому и отправился Прохор в храм, чтобы вознести слова молитвы в надежде, что высшие силы услышат его и помогут.

Тренировки Алёны стали более истовыми. Когда оцепенение спало, бурлящая внутри ненависть нашла выход в них. Сила её была настолько велика, что временами девочка просто беспорядочно размахивала мечом, рубя по стволу засохшей сосны, которая служила ей манекеном. Щепки разлетались, с губ срывались бессвязные яростные звуки. Только крайняя степень усталости, когда пальцы просто отказывались держать оружие, останавливали Алёну. Тогда она падала на траву, проваливаясь в беспамятство. Просыпаясь, она снова бралась за тренировки.

Матрёна прибыла на день раньше. В редкие моменты просветления, когда ненависть немного отступала, Алёна смотрела в сторону материка. Увидев приближающийся парус, девочка впервые за последние дни сменила гнев на милость. Впереди замаячила свобода, возможность изменить судьбу. Алёна кинулась к причалу, но почти сразу остановилась. За первым парусом она заметила ещё один.

"Вторая лодка? Кто в ней? Друзья или…"

Почему-то второе предположение показалось девочке более вероятным. Она поспешила уйти с причала, укрывшись среди сосен. Осторожность не помешает. Если прибудут друзья, то можно будет быстро встретить их.

Лодка Матрёны стукнулась о причал. Девушка выскочила из неё, даже не удосужившись пришвартовать. Просто побежала прямо к храму, где на крыльце уже стоял Прохор. Хмурое лицо священника, как и испуганные глаза Матрёны уже подсказали, что дела плохи.

- Святой отец! Они гонятся за мной! Разбойники! Они напали на деревню, сожгли дом старосты! Спасите меня!

Матрёна умоляюще сложила ладони на груди. Слёзы текли по щекам девушки, выдавая нешуточное волнение. Прохор кивнул в ответ и пробасил:

- Укройся в храме.

Затем, повысив голос, прокричал:

- Алёна! Иди сюда, надо спрятаться!

"Спрятаться? Это шутка такая? Где тут можно спрятаться? Да и не собираюсь я! Я убью всех!"

Ненависть нашла новый объект, превращаясь в ярость и наполняя мышцы силой. Алёна осталась на месте, продумывая план предстоящей схватки. Рассчитывать на Прохора не приходилось. Если на лодке вооружённые разбойники, то физической силы священника не хватит. Нет, придётся разбираться самой, не надеясь ни на кого. Вот только не нападать в лоб, а зайти со спины. Андрей говорил о том, что в настоящей схватке не бывает подлостей или недозволенных приёмов.

- Только одно в бою имеет значение - кто останется стоять на ногах, а кто - нет. Ожидай от противника любой подлости или подвоха. И сама будь готова пойти на хитрость. Честный бой - сказка для глупых птенцов. В жизни такого не бывает. По крайней мере, мне не встречалось.

Так говорил Андрей. И Алёна приняла эти слова за истину.

Она нашла укрытие и принялась ждать. Напасть со спины и разобраться со всеми по очереди. Главное - убить первого, чтобы разжиться настоящим оружием. Пока же рука девочки сжимала уже послуживший ей верой и правдой отцовский нож.