— Добрый день, я капитан Кюш, меня ждет мадемуазель мэрша.

— Минутку, я узнаю, может ли она принять вас.

Он взял телефонную трубку и, не спуская глаз с полицейского, обменялся несколькими словами, сводившимися к «да», «хорошо», «очень хорошо, мадемуазель мэрша». Точным движением он положил трубку на место:

— Наверху, направо, дверь в глубине коридора.

— Прекрасно, спасибо.

Кюш поднялся по лестнице и дошел до двойной деревянной двери. Справа он увидел латунный звонок. Он уже собрался было нажать на кнопку, когда сквозь створки двери до него донеслись голоса. Он замер и по профессиональной привычке припал ухом к двери, прислушиваясь.

— Перестань, Мишель, ты становишься параноиком.

— Нет, нет, у меня есть причины для беспокойства: любой полицейский по определению ищейка, он будет задавать вопросы.

— Ну хорошо… и что это доказывает? Никто не может знать, мы были осторожны.

— Это ты так думаешь. Ладно, я пойду, нельзя быть спокойной ни минуты. Увидимся позже. Удачи.

Кюш отошел от двери как раз в тот момент, когда она открылась. Женщина лет сорока внимательно оглядела его с головы до ног. Выступающие скулы, хорошо очерченный рот и пышная грудь, удерживаемая хрупкой перламутровой пуговицей: Мишель Монлор, единственная владелица аптеки в коммуне, еще сохранила остатки былой красоты.

— Она ждет вас.

Сухой, холодный и малолюбезный тон сопровождался резким движением подбородка.

— Спасибо, мадам…

Она продолжила свой путь, ничего не ответив и даже не удостоив взглядом полицейского, который пристально разглядывал ее приятную фигуру. Из глубины кабинета раздался голос, приглашая его войти. Он повиновался.

— Вы меня звали, и я поспешил!

— Да, капитан, как вы просили, я велела приготовить для вас помещение.

Тьерри Кюш и Жаклина Турно спустились по лестнице мэрии.

— Все хорошо, вы нормально устроились?

— Да, я поселился в «Дубовой бочке», как вы мне советовали. Хозяин весьма симпатичный.

— Семья Блашар знает толк в гостеприимстве.

— Я это понял…

Выборная представительница открыла дверь и показала просторную, современно оборудованную комнату с телефоном, Интернетом, надежным стенным шкафом. В глубине несколько стоек, на которых разложены туристические проспекты, расхваливающие привлекательность коммуны и ее окрестностей.

— Это филиал фирмы по обслуживанию туристов.

— Мне это подойдет.

Затем мэрша показала на дверь, выходившую прямо на площадь Пьосо: полицейский сможет приходить и уходить по своему усмотрению, даже если мэрия будет закрыта.

— Потрясающе, вы необычайно деятельны.

— А разве у меня был выбор? И потом, все это не очень хорошо для туризма и для нашего города. С тысяча девятьсот девяносто девятого года мы ведь все-таки включены в мировое наследие ЮНЕСКО…

— Вот как, скажите на милость!

Полицейский притворно любезен. Выборная представительница была слишком самодовольной. Мэрша воплощала собой все, что ему не нравится, для него она была в прямом смысле антиженщиной. Даже лак цвета фуксии, покрывающий ногти на ее ногах, вызывал у него категорическое неприятие. Судя по всему, ирония и презрение были единственными чувствами, которые она способна проявлять.

— Впрочем, вы ведь здесь не ради знакомства с культурным обликом нашего города… Не так ли?

— Напротив, мне это в высшей степени интересно. Как я уже говорил вам, незначительные детали могут помочь моему расследованию…

— Кстати, у вас есть новости?

— Нет, пока ничего определенного… Но раз уж вы здесь, не могли бы вы рассказать мне о содружестве рыцарей виноделия?

— А-а! Ну конечно, вы обращаетесь к одному из его членов. — При этих словах Кюш заметил горделивый огонек в ее глазах. Она тут же повеселела, на ее лице возникло нечто похожее на улыбку. — В задачу нашего содружества входит содействие продвижению некоторых сортов вина. Сегодня оно оказывает значительное влияние на местные и региональные проекты. Под руководством Элизабет де Вомор рыцари виноделия постоянно устраивают благотворительные мероприятия.

Кюш мгновенно что-то записал в блокнот.

— Вы можете сообщить мне адрес этой особы?

— Ввиду обстоятельств, безусловно. Хотите, чтобы я предупредила ее?

— Ни в коем случае, обожаю сюрпризы!

На лице Жаклины Турно вновь появилось властное выражение, она торопливо записала несколько слов на листке бумаги и протянула его полицейскому:

— Вот ее координаты.

— Улица Порт-Сен-Мартен, семь…

— Да, но видите ли, капитан, в этот час Элизабет может быть у себя в поместье.

— У себя в поместье?

— С тысяча шестьсот сорок третьего года семейство де Вомор владеет одним из тринадцати шато, в которых делают высококачественное вино зарегистрированной марки.

— Подумать только, такая давняя история.

— Наш город пропитан историей, но я предоставляю вам возможность открыть это самому… Держите, вот два ключа от помещения…

Она протянула ему кольцо с ключами и повернулась, собираясь уходить.

— Спасибо и, без сомнения, до скорой встречи.

Полицейский поднялся по трем ступеням крыльца и дважды постучал в ярко-синюю дверь. Пользуясь минутами ожидания, он принялся осматривать дом. Это было строение из известняка трехсотлетней давности. Пять больших окон второго этажа украшали маленькие капители. По ту и другую сторону от входной двери два других окна с полуприкрытыми ставнями придавали дому симметричный вид. На первый взгляд казалось, что там никого нет… Он снова постучал, на этот раз более энергично, затем, обернувшись, стал любоваться другим склоном Сент-Эмильона. Крыши были покрыты желобчатой черепицей, что придавало «крестнику» Бордо безмятежный вид. Внезапно, когда капитан уже потерял надежду, открылась дверь. Женщина лет пятидесяти пяти, со светло-желтыми, почти рыжими, волосами и ясным взглядом, схватила его за руку. Пойманный Кюш был вынужден следовать за ней.

— А я ждала вас! Входите быстрее.

— У меня сложилось впечатление, что произошла утечка.

— Вы на редкость точно выразились! Идите за мной.

Удивленно подняв бровь, Кюш вошел в дом. Хозяйка, женщина среднего роста, кроме энергии излучала определенный шарм, подкрепленный природной элегантностью. Тонкие губы, задорный нос и пылкий взор. Ей очень шли веснушки. Одета она была просто: бежевые брюки с застроченными складками, белая блузка, двухцветные мокасины в тон.

— Это случилось недавно, в тот вечер, когда у меня собирались друзья.