Она прибежала на пляж без пяти семь. И сразу увидела Алексея. Какой красивый, подумала она, кидаясь в его объятия.

– Видишь, я совершенно трезвый, искупался, охолонул и уже в здравом уме и твердой памяти повторяю свое предложение! Ты выйдешь за меня?

– Да, Лешенька! Я согласна.

– Тогда беги домой, собери вещички и предупреди подружек. Мы через полчаса выезжаем. Я подъеду к дому.

– Как уезжаем? Куда?

– Сюрприз!

– А… море?

– Там моря будет сколько хочешь, – засмеялся он.

– А на чем мы поедем?

– Как на чем? На машине. Я сюда на машине приехал.

– На своей?

– Ну не на такси же!

– Так я побегу?

– Беги!

Инга вприпрыжку домчалась до дома и в садике столкнулась с бабушкой Асмик.

– Ты откуда, красавица?

– Бабушка Асмик, я замуж выхожу!

– Да знаю я…

– Нет, я сейчас, сегодня… Он приедет за мной на машине… Он такой красивый, бабушка Асмик!

– Ты где его нашла? На пляже? И поверила? Знаешь, сколько тут всяких прохвостов? Не пущу!

– Что вы, бабушка Асмик! Я давно его знаю, он почти что доктор наук, сын академика Тверитинова, он давно меня любит…

– Ишь ты, сын академика… Доктор наук… А годков ему сколько?

– Тридцать, как и Виктору, кстати. Но я тут только поняла, что тоже его люблю. И это судьба, он не знал, что я здесь и свадьба моя расстроилась… Это знак, бабушка Асмик, – лихорадочно бормотала Инга.

– Ну что с тобой делать…

Инга натянула маечку, надела шорты, покидала в рюкзак свои скудные тряпочки, вот и все сборы. Девчонки дрыхли без задних ног. Надо бы попрощаться с ними, но нет, не буду, решила она, а то такой визг поднимется… Бабушка Асмик скажет, они поймут… И она выскочила на крыльцо.

– Инга, – тихонько позвала ее бабушка Асмик. – На вот, поешь…

– Не могу, бабушка Асмик… Только водички глотну…

– Так я и думала, – улыбнулась пожилая женщина. – На вот, я тут вам в дорожку собрала… Перекусите, а то летом у нас по дороге и поесть негде, везде такие толпы. И чем там еще накормят… – И она протянула Инге объемистую сумку.

– Да что вы, бабушка Асмик!

– Бери-бери, тут все хорошее, домашнее. И дай тебе Господь счастья. О, а вот и твой женишок подъехал. Пойду-ка я с ним поздороваюсь, погляжу, что за фрукт…

Леша вылез из своих «жигулей».

– Вот, бабушка Асмик, это он… – засмущалась Инга.

– Здравствуйте! – широко улыбнулся он. – Вот, забираю у вас одну красавицу.

Бабушка Асмик пристально на него посмотрела, улыбнулась и перекрестила его.

– Хороший, – шепнула она Инге. – Держись за него.

– Спасибо вам за все, бабушка Асмик, я вас как родную полюбила.

– А пельмени так и не научила меня делать…

– Спасибо вам за Ингу. Она о вас много говорила.

И он поднес к губам черную от загара сморщенную руку бабушки Асмик.

Та поцеловала его в лоб.

– Дай вам Бог счастья, дети мои!

И они уехали.

– Какая славная бабка!

– Она нам дала с собой целую сумку еды.

– Да ты что! Хорошо, не будем терять время в очередях.

– Леш, а куда мы едем?

– В Ялту.

– А зачем?

– Увидишь! – загадочно улыбнулся он.

– Леш, ну не мучай меня, я же умру!

– Ладно, так и быть. Скажу. Я договорился с одним товарищем, нам с тобой предоставят каюту на морском лайнере. Сплаваем до Одессы и обратно!

– Леша! – задохнулась от восторга Инга. – Лешенька!

– А когда вернемся, поедем домой, в Москву! Жениться!

Путь лежал в маленький городок на берегу Средиземного моря, на хорошей скорости часа полтора от Тель-Авива.

Подступало привычное раздражение, как всегда перед встречей с матерью. Впрочем, все их встречи легко пересчитать по пальцам одной руки. Но сейчас она ждет от меня какой-то помощи… Интересно, какой? Даже вообразить трудно! Может, материальной? Это было бы самое простое. Но я не так уж богат… А запросы у нее будь здоров. Что ж, чем смогу, помогу. И почему я должен всем помогать? Вон, даже незнакомой девушке в аэропорту… А тут все-таки женщина, которая произвела меня на свет. Спасибо, конечно, я этот самый свет люблю. А ее не люблю! Но чтобы чувствовать себя порядочным человеком, приехал. А тут хамсин, здравствуйте, я ваша тетя! Кошмар какой-то, только под кондиционером и можно существовать, а от сильного кондиционера начинают течь сопли, тьфу ты! Он затормозил, достал из бардачка пачку бумажных платков, высморкался. А может, просто открыть все окна, на ходу будет обдувать… Но обдувало его таким нестерпимым жаром, что он предпочел сопли. И самому стало смешно, привычная жизнерадостность брала верх и над раздражением от хамсина, и над застарелой обидой на мать, и над некоторым разочарованием от исчезновения Риты. И чего унывать? Дорога прекрасная, машина идет хорошо, подумаешь, сопли текут, большое дело, это же не насморк, от которого неделю не отделаешься, а просто аллергия. А между прочим, в гостинице от кондиционера сопли не текли, в чем дело, интересно знать? А, понял, там кондиционер работал и при открытом окне… Надо попробовать и тут. Он приоткрыл окно в машине. Густой горячий воздух хлынул было в машину, но не смог добраться до Захара. И все сразу стало спокойно. Ну надо же, как интересно, а я ведь сделал совсем небольшую щелку… Настроение еще больше поднялось. Ага, а вот и нужный мне городок. Может, надо купить цветов? Да ну их… И где их искать в такую жарищу?

Он подъехал к дому номер пять по улице Бен Иегуды. Кажется, в Израиле улица Бен Иегуды неизбежна в любом населенном пункте, как у нас улица Ленина. До сих пор. Вот в Москве переименовали Пушкинскую в прежнюю Большую Дмитровку, улицу Чехова в Малую Дмитровку, а Ленинский проспект так и остался… Ну да, просто переименовать власти как-то стесняются. Ведь у Ленинского проспекта нет старого названия. Мне-то хорошо, дед всегда, в подражание прадеду, называл Кировскую Мясницкой, Кропоткинскую Остоженкой, площадь Восстания Кудринской…

Он отвлекал себя этими праздными мыслями от необходимости вылезти из прохладной машины, пройти несколько шагов и позвонить в дверь. А домик у мамаши что надо, нехилый. Ладно, хватит, будь мужиком, Захар!

И тут он увидел, как на крыльцо выбежала женщина.

– Захар! – крикнула она. – Захар!

Он не видел ее лет шесть. Она здорово постарела. Хотя все еще была красива. Он решительно вышел из машины.