Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Итак, чем обязан? — заговорил Платон.
— Нас интересуют любые артефакты культуры Тиугальба…
Археолога передернуло. «Они что, сговорились?! На эту треклятую Тиугальбу веками всем было плевать. Крупным плевом. И вот на тебе: вынь да положь то, что тыщи лет назад утопло в песках».
— В гробу я видел эту поганую пустыню! — вырвалось у него.
— Там давно уже не пустыня, — поспешил успокоить хозяина Папаиоану. — Колонисты засадили ее лесом.
— Что?! — Глаза у Платона полезли на лоб. — Кретины! Там ведь была взорвана мутационная бомба! В зоне поражения должны объявить карантин на тыщу лет и уничтожить все живое. Они же…
— Не волнуйтесь, господин Рассольников. Наша десантная экипировка защитит вас от любых опасностей внешней среды. Лишь бы дух был крепок…
— Для укрепления духа надо есть горох с хлебом, — пробормотал археолог. А сам подумал: «Иди ты со своими проповедями!»
— Я не понял?..
— Особенности русской кухни, — пробурчал Платон.
— А-аа…
— Значит, вы оплачиваете все затраты на экспедицию, выдаете мне авансом сто тысяч и страхуете мою жизнь на один миллион кредитов, который получит моя семья в случае моей смерти от любых причин, — проникновенным голосом заговорил Рассольников. — А при частичном повреждении здоровья…
— Стоп! — воскликнул Папаиоану. Вскинул руки, то ли сдаваясь, то ли желая прихлопнуть муху. — В любом деле главное — чувство меры. Не правда ли?.. Я вижу: аппетит приходит во время еды. Через минуту вы скажете о пятидесяти процентах прибыли, а через две захотите виллу на Старой Земле.
— Вы проницательны.
— Умерьте свои аппетиты, господин Рассольников, а не то не получите ничего. Кроме вас, есть и другие кандидаты…— Голос детины был полон праведного гнева.
— Я не привык ни в чем себя ограничивать! — сверкнув глазами, выпалил Платон и вскочил со стула. Поглядел на дверь, недвусмысленно намекая, что аудиенция закончена.
— Потом вы сами ко мне прибежите, — прошипел Папаиоану. — А я еще подумаю, давать ли вам хотя бы пять процентов. — И быстрыми шагами направился к выходу.
— И что ты на все это скажешь? — Платон спросил у компьютера, когда за гостем захлопнулась дверь, заходила ходуном, и его глайдер поднялся над верхушками апельмонов.
— Он такой же торговец древностями, как вы— балерина, — отбарабанил Колобок, а потом произнес глубокомысленно: — Я думаю, он либо из контрразведки, либо…— Компьютер запнулся.
— Либо из разведки, — с готовностью подхватил Платон. — Одно другого лучше. Весь вопрос: из чьей? Хотя какая, в сущности, разница?..
Дело окончательно приняло хреновый оборот.
Конфиденциально Совету Домов Симбионтов ФФФукуараби
ШИФРОГРАММА
В связи с появлением на Гее-Квадрус наших исконных врагов считаю своим долгом проинформировать Высокий Совет: возникла реальная угроза срыва операции. Промедление смерти подобно. Настоятельно прошу Высокий Совет передать в мое подчинение группу прикрытия, без чего невозможна третья фаза вербовки. В противном случае буду вынужден снять с себя ответственность за судьбу операции и начну подготовку к эвакуации.
Кроме того, позволю себе напомнить: задержка с присылкой ферментов и клеточек вызывает прогрессирующее ослабление моего фальшьтела. Порог активности будет достигнут в течение пяти местных суток.
Двунадесятый Дам Непейвода
Документ 3 (перехват тахионной депеши)
Любопытство душило Платона, но он не позволял себе задохнуться. «Что такое ценное они ищут на Тиугальбе? Все как с цепи сорвались. Можно подумать, кто первый сыщет — тот кум королю. Что там может быть: магический кристалл, философский камень, эликсир бессмертия или абсолютное оружие? Или всего-навсего старинная бирюлька ценой в миллиард кредитов?»
Ни к какой экспедиции на Белую Мальту он уже не готовился, а вместо этого решил в лепешку разбиться, но раскопать что-нибудь про эту самую Тиугальбу. У него были свои источники информации, которыми не пользовался ни Биттнер, ни Пеньковски.
Нужные ему сайты были действительно закрыты. Но ведь остаются фундаментальные «Археология Внеземелья» и «История Второй Конкисты»… Странички, посвященные Тиугальбе, оказались вырваны. Биттнер не врал. А «Тайны кладов» и «Галактические древности»? Кукиш. Да, кто-то очень постарался.
Тогда Платон решил связаться с Олдуваем. Этой кличкой когда-то наградили начинающего копателя архивов Ван Сяо-линя. Теперь он стал крупнейшим авторитетом в окрестностях Земли. Но его имя вряд ли прогремит в освоенной части Галактики наряду с именами знатных звездопроходцев или звезд виртуала. «Бумажные черви», как называют себя черные архивисты, больше всего на свете не любят огласки.
Олдуваем Ван Сяо-линя назвали после истории с найденным в Африке первопредком человека. Ватикан засекретил любые сведения о нем. Китаец вышел на электронную тюрьму, где был заперт информационный слепок археантропа Миши, взломал хитроумную защиту и выпустил его в Интернет. Поднялся страшный шум, и юристы отговорили папу римского судиться с хакером, тем самым превращая его в мученика.
Об удивительной способности Олдувая находить спрятанные сведения и восстанавливать уничтоженные файлы ходили легенды. Его наверняка устраивала роль чудотворца, почти мифической личности.
Платон знал пароль «Фонда бумажных червей»— чего-то вроде межпланетного союза черных архивистов. Установив максимально доступную ему защиту, археолог вошел в сеть «Фонда» и отправил на имя Цзян-Тайгун (один из сетевых псевдонимов Олдувая) краткую шифрованную записку. Этот простой, но эффективный код знали только выпускники истфака Маханского университета.
Олдувай связался с Рассольниковым через два часа по обычной тахионной линии.
— Привет тебе, наидостойнейший из гробокопателей. Давненько мы не шептались. Вот решил звякнуть тебе, пока рис тушится на плите.
Китаец, сидя по-турецки, парил над грядками с проклюнувшимся чесноком. Он любил надевать антигравитационный пояс. Поза и хитрая улыбка Ван Сяо-линя свидетельствовали: он вполне доволен собой и, значит, сделал все, что мог. — Рад тебя видеть, Олдувай.
Далее последовал шутливый разговор о погоде в обоих мирах, обмен кулинарными рецептами и смешными историями из жизни черных археологов и черных архивистов. В конце беседы Олдувай сказал:
— С оказией я отправил тебе посылочку. Там немного свежих грибов и овощей с моего огорода.
— Ты слишком добр ко мне, — ответил Платон Рассольников условной фразой. Она означала: «Скажи свою цену».
Олдувай зажмурился, как мечтающий о сметане кот, а потом промурлыкал:
— Ты вот что, Атлантида… Привези мне какой-нибудь сувенирчик.