– Это хорошо, – отвечает АВР707. – Потому что я…

– Потому что ты?

– Мне сложно общаться с противоположным полом.

Не сомневаюсь, что говорит она искренне. И эта искренность требует от нее колоссальных усилий.

– Если тебе станет от этого легче, то мне тоже.

Мое воображение тут же нарисовало картинку: милая и пышная по формам девушка, дни и ночи проводит за компьютером в своей маленькой и почти лишенной света комнатушке. Возможно, она дизайнер веб-сайтов, работает на дому и постоянно пьет газировку. В детстве её постоянно обижали в школе…

Стоп!

Мне нет никакого дела до того, что окружает эту АВР707. Что она ест, как выглядит и кем работает. Я общаюсь с той её частью, что спрятана очень глубоко и является настоящей. Она появляется на свету только, когда уверена, что никто её не увидит.

– Хорошая погода, – говорю я, уставившись на капли, стекающие по стеклу. – Люблю, когда пасмурно. Ты, наверное, любишь, когда светит солнце и птички поют?

– Вовсе нет. Мне больше по нраву, когда на небе облачно. Я всегда включаю песни Ланы Дель Рей[3] или The Weeknd… – Девушка усмехается. – В общем, мне нравится то, что сейчас за окном.

– Ты спрашивала, как прошел мой день, так вот, отвечаю: сам не знаю.

– Это как?

– Не плохо и не хорошо.

– Бывает. Наверное, мой день прошел точно так же. Не то, чтобы плохо, но и не хорошо. – Она снова усмехается и мне кажется, будто в такие моменты её одолевают сомнения. – Пустой какой-то. Как обычно.

– Что нужно, чтобы твой день можно было назвать «хорошим»?

– Сложный вопрос. Мне проще ответить, что нужно для того, чтобы он стал «плохим».

– Хорошо, тогда, что нужно исключить, чтобы твой день ни в коем случае не стал плохим?

АВР707 молчит слишком долго, чтобы можно было надеяться на продолжение разговора. Кажется, я затронул то, о чем девушка говорить не собирается.

– Послушай, мм… Уже поздно, мне завтра рано просыпаться…

– Конечно. Мы ещё поговорим?

– Да.

– Отлично.

– На сегодня хватит, – улыбается она. Наверняка, улыбается.

– Я тоже так думаю.

Вообще-то нет.

– Тогда, спокойной ночи, АРТ142.

– Спокойной ночи, АВР707. – Но прежде, чем услышать короткие гудки, я вдруг громко и резко говорю: – Стой!

– …Да?

– Почему 707? – Это число не выходит из моей головы.

– А почему 142?

– Мой брат родился четырнадцатого февраля.

– Ого! Это очень мило и…

– …стремно, – перебиваю я и мы оба смеемся. – В школе его постоянно дразнили.

– Какие все-таки дети жестокие!

– Не то слово! Теперь твоя очередь.

– Ну, тут всё просто. Думаю, не сложно догадаться, – тихонько хмыкает она. – Я не слишком изобретательна.

– А я не слишком умен, так что говори.

Девушка вздыхает и отвечает таким тоном, словно ей немножечко стыдно.

– 707 – это номер.

– Концовка твоего телефона?

Моя собеседница издает короткий и тихий вздох, а потом что-то на заднем фоне начинает громко шуршать.

– Извини, но мне уже пора. Рада была познакомиться, АРТ142.

– Взаимно, – задумчиво отвечаю я. – Мы ещё встретимся? Здесь, я имею в виду.

Она смеется.

– Поживем – увидим.

Недовольный взгляд Игоря уперся в мою уставшую от тяжелого дня физиономию. Мы уже две недели пытаемся создать идеальное свадебное платье для невесты, которой очень важно не замерзнуть и не заболеть. А ещё Зара сделала крошечное уточнение, которое осмелилась почему-то огласить только мне: чуть больше пространства в зоне бедер и живота, поскольку она ненавидит обтягивающие вещи. Я бы и так ни в коем случае не засунула её стройное тело в футляр, напичканный утеплителем.

– Может, закончим на сегодня? – предлагаю я, стуча пальцами по своим эскизам. – Утро вечера мудренее, Игорь. Завтра на свежую голову снова посмотрим эти варианты и решим, что убрать, а что добавить.

– В нашем случае не поможет ни утро, ни вечер, ни убавить, ни добавить. Мы в полной жопе.

– Знаешь, с тех пор, как твоя ДЖО300 исчезла, ты только и делаешь, что нагоняешь на себя и всё свое окружение тучи. Эскизы превосходные! Их просто нужно немного доработать. И уж точно заниматься этим не с тем настроением, с каким ты уже вторую неделю приходишь на работу. – Поднимаюсь на ноги и громко задвигаю свой стул. – На сегодня я всё.

– Постой! Уже? Но ещё только…

– Семь вечера? – перебиваю я, изобразив удивление. – Знаешь, мне хотелось уйти с работы ещё в три часа дня, но я прекрасно понимала, что ты не справишься тут один. И всё это время я только и делала, что молча слушала твое занудство и недовольство, пытаясь придумать хоть что-то интересное. Но я выдохлась. И я чертовски рада, что завтра выходной, потому что у меня нет больше сил находиться с тобой в одной плоскости.

Поспешно достаю из зеркального шкафа свое черное пальто с меховым воротником и замшевые ботфорты. Стелла, наш администратор, отвечает на телефонный звонок и, судя по разговору, на другом конце провода менеджер рекламного отдела очередного печатного издания.

– Милая, постой! – уже шепотом кричит мне Игорь и быстренько подбегает ко мне. У него виноватый взгляд. – Послушай, прости меня. Знаю, я невыносим и нет мне прощения. Просто… Навалилось всё сразу и я понятия не имею, как разгрести эти завалы.

– Нет никаких завалов, – спокойно отвечаю я, застегивая молнию на ботфортах, – просто тебе нужен отдых, вот и всё. Оставайся дома или уезжай из города, Игорь. Отдохни где-нибудь, наберись сил, отвлекись от мыслей о… О том, что заставляет тебя грустить. Я здесь и сама справлюсь, ты же знаешь.

– Знаю.

– Ну вот, – улыбаюсь я и опускаю руку на его плечо, – тогда в чем проблема? Если ты мне скажешь, что тебе не с кем отдохнуть, у тебя совсем нет друзей и т. д., то я тебе врежу.

Впервые за эти дни Игорь слабо улыбается. Не знай я о причинах его личных переживаний и трагедий, мне было бы сейчас куда проще жить.

– Ты права, Аврора.

– Я знаю.

– Я просто скотина, который думает только о себе и не замечает поддержки дорогого и любимого друга.

– Правильно.

– Который, как и я, нуждается в разрядке и отдыхе.

– Верно мыслишь, друг мой, – хихикаю я, расправляя объемный темно-синий свитер.