на свободе остался только один. Да, это была Единорожка. И вынужденно она стала вождём, лидером всех единорогов в этой области. Когда она всё это осознала она и спасла свой народ. Всех, но ужасной для себя ценою. Она сама пришла к Шамшеху и добровольно отдала себя в страшное рабство. И за свои немыслимые унижения выкупила свой народ.

На самом деле Шамшех остался в выигрыше. Он из её страданий и мучений наполнял свою чашу, а она, чтобы выжить, по праву повелительницы, совершенно неосознанно вытягивала энергию понемногу из всех единорогов. А издеваться над практически бессмертным существом да ещё с очень сильной регенерацией можно очень долго и изобретательно. Тем более что Шамшех и до принятия тьмы был злым и жестоким садистом, а потом совсем в разнос пошёл. Например, что я знаю точно. Он запретил ей изменяться, запер в теле девушки как в клетке. Кормил только сырым мясом, а для единорогов есть любое мясо это то же что для нас людей каннибализм. Каждый в его замке, самый последний младший помощник уборщика навоза, мог ей приказывать. Она выполняла всю особо грязную работу, например только руками вычерпывала выгребные ямы. Там принято слуг за провинности пороть кнутом. Пока она была в замке за любую провинность любого слуги пороли её. Добавьте к этому всю извращённую фантазию Шамшеха при его личных пытках. Про постоянные изнасилования и другие сексуальные извращения даже думать не хочется. И такое каждый день. День за днём.

— Ужас — с округлившимися глазами тихо сказала Эля.

— Да уж. Имея такой источник Шамшех совсем было развернулся в своих завоеваниях новых миров. И тогда попал в поле зрения Лёхи. Вроде бы волна захватов должна была пройти и здесь через этот мир. Лёха решил начать первым. Они с Шутом прокрались в замок Шамшеха и выкрали чашу. Как именно точно не знаю, но мастерски. Этого даже никто не заметил. Но Чёрный, пока они готовились заметил Единорожку. Он не знал тогда кто она такая, но, только ему не говорите. Он сразу начнёт отрицать хоть это и видно всем, втрескался в неё сразу.

Он уговорил Лёху забрать её оттуда. Вот это была схватка. Её же не могли заменить подделкой, как чашу. А как только она сделала шаг за стены замка об этом сразу узнали. Шамшех поднял всех. В общем вырвались они из города и долго, упорно и муторно петляли от погони. Кровища если и не рекой то полноводным ручьем текла. Но всё-таки пришли сюда, обратно домой.

Единорожка подписала ленный договор, получила Чудный лес и привязалась к Шуту. Может даже тоже в него влюбилась, если она умеет, я не знаю.

— Конечно умеет — горячо стали уверять мы его.

— Ну вам наверно виднее. Шамшех потерял большую часть своей силы и закончил свои захваты. Но учитывая вчерашнее, видимо узнал где и она сама и чаша. Это плохо. Бык же у него остался. Да и ей он только слово скажет за границей этого мира и она сама к нему пойдёт. Вернётся в тот ад. Она же магическое существо и не может нарушить такой клятвы. Но ничего, здесь, в своём мире, Шут за неё всех порвёт, сами видели.

— Я бы так не смогла, наверное, как она, самой в рабство. Лучше смерть — задумчиво сказала я.

— Я предлагала, но за это Шамшех только семерых бы отпустил — В дверях стояла Единорожка с очень грустными глазами — Вот я и предложила по десять лет рабства за каждого.

-=А сколько

— Сколько в неволе была? Триста шестьдесят восемь лет десять месяцев и одиннадцать с половиной дней.

— А вообще?

— Единорогов в плену ещё осталось сто сорок семь тысяч пятьсот шестьдесят три. Несмотря на то, что те тысячи лет, что я здесь тоже в счёт идут. Вселенная большая, нас много.

— Шестьдесят четыре, ты себя забыла — заметил Снусмумрик.

— Да — каким-то неживым голосом согласилась она. — Пожалуйста не рассказывайте об этом никому чужому. Я для вас всё-всё сделаю, но только не рассказываете — продолжила она дрожащим голосом, на её лице был страх, а из глаз потекли слёзы.

Снумсмумрик вдруг ударил себя по голове — Mea culpa, Благородная Властительница, mea culpa. Клянусь тебе что никогда не воспользуюсь столь случайно попавшей ко мне властью. Не для этого я про неё узнал и не искал я её ни сам ни по чей либо просьбе. Прошу прощения, что язык свой не сдержал — на него было очень печально смотреть.

— А что такое. Да очень печальная история, но ведь закончилось всё хорошо — недоумевала я.

— Не закончилась — ответил мне Снусмумрик — Срок не вышел и она всё ещё под клятвой. Любой кто ей о клятве напомнит, даже здесь, может её такой же своей рабой сделать. А противиться она не может, все не отслуженные единороги тогда в плен вернуться. Любой, и вы тоже. Да и Шамшех ищет. Он уже наверняка знает где она, просто явиться сюда не может. Но вот почему не требует возврата?

— Требовал. Лёха его послал. Так я оказалась запертой здесь, в этом мире. Но осторожность всё-таки не помешает.

— Ну что ты, бедняжка — Эля бросилась к Единорожке и обняла — Разумеется мы никому не расскажем и сами тут же забудем. Правда Ли-Са?

— Естественно — ошарашенно подтвердила я, пытаясь представить себе срок, на который обрекла себя за свой народ эта хрупкая девушка, внезапно ставшая ответственной за его судьбу.

— Хочешь и мы поклянёмся и в том что не расскажем и в том что используем — предложила Эля.

— Нет, не надо. Я вам верю, а любая клятва это принуждение. Я это знаю и не хочу — ответила ей Единорожка — А где он?

— Шут. Он к речке пошёл. Подожди, я сейчас кое-что соберу — задержала её Эля. И начала складывать в корзинку припасы приговаривая — Вот портвейн, ему нравиться, так закуски, стаканы, а вот печёночный рулет, для кроветворения полезно. Лепёшки, фрукты. Тебе, Дина, овощной салат. Я скоро вам горячего чайку принесу — с этими словами она вручила ей собранную корзину.

Подождав пока Единорожка уйдёт Снумсмумрик сказал — Это правильно, ей в таком состоянии есть надо, но каждый кусочек приходиться буквально запихивать. Ничего, Чёрный справиться. Пойдём Ли-Са, Рейном например займёмся. Почистить, выгулять, корм задать — я покажу.

— Я сейчас на часик в деревню схожу, договорюсь о мясе свежем. И нам вкусно, да