Наложницы и Ван Шу уставились на старшую госпожу с удивлением, но Сяо Ян ничем не выказала, что поручение пришлось ей не по душе.

– С удовольствием подчиняюсь вашему приказу, матушка, – сказала она. – В доме моего отца я никогда не занималась такой работой, это делали служанки, но я всегда любила цветы. Уверена, что справлюсь, и вы будете мною довольны.

– Хорошо, иди, – сказала госпожа Фанг немного растерянно.

– Доброго дня, матушка… сестрицы… – Сяо Ян поклонилась и вышла из главного дома.

Наложницы тоже удалились, и за столом остались лишь старшая госпожа и невестка Ван Шу.

– Матушка! – тут же вцепилась Ван Шу в руку госпожи Фанг. – Почему эта Сяо Ян ведёт себя так, будто старший брат, и вправду взял её в жёны? Пусть он совершил с ней обрядовые поклоны, но обмена подарками не было, и пока из дома Ся не прибудет её приданое, никто не признает этот брак настоящим.

– Она уверена, что по-прежнему держит Му Яна на привязи, – усмехнулась госпожа Фанг, брезгливо стряхнув руку невестки. – Знаешь, как говорят? Красные нити любви никогда не рвутся. Но посмотрим, что она сделает, когда я возьму ножницы.

Глава 5. Генерал Дэшэн

Хотя завтрак в родном доме был хорош и разнообразен, генерал Дэшэн ел мало и почти с отвращением. В висках пульсировала кровь, хотя вчера он выпил всего две чашки вина и сразу после этого отправил Ки У в женские покои. Она была разочарована, но когда замяукала о долгой разлуке и тоске, он сразу выставил её вон из гостевого дома. Потом хотел уснуть, но долго лежал без сна.

Лежал и думал о Сяо Ян, как юный влюблённый дурак.

Вспоминал, какая она была красивая, когда он сорвал с неё свадебное покрывало. Нельзя было срывать покрывало с невесты при всех, но он уже не мог ждать. Хотелось увидеть её. Поскорее увидеть.

Даже измученная и растрёпанная она была красивой. Самая красивая девушка в Данлане. Или даже на всём свете. Один взгляд – и город сдаётся. Другой взгляд – и вся страна приходит в смятение. И белая высокая грудь, которую не спрячешь даже под тугой повязкой…

Что Сяо Ян делает сейчас? Планирует, как сбежать? Или обдумывает, как будет торговаться, требуя свободу? А может, плачет?

Генерал даже приподнялся на постели, готовый бежать в свою комнату в южном доме. Вовремя опомнился и снова улёгся, даже накрывшись одеялом с головой.

Пусть плачет. Такой корыстной гордячке надо и поплакать. Решила выйти за Чена!.. Как будто кроме денег и шапки в Чене есть что-то мужское!

Во сне он видел Сяо Ян такой, как в юности – смеющейся, бегущей ему навстречу, радостно распахивая руки, чтобы обнять. И на сердце стало тепло-тепло, будто он и в самом деле купался в солнечных лучах.

И этот сон преследовал его всё утро.

Генерал старался не думать о нём, не вспоминать, но воспоминания настойчиво возвращались. И мучили посильнее, чем стрела в плече.

Брат Джимин сказался больным, и завтракать вместе с ним не пришёл.

Скорее всего, отговорка, но генералу и не хотелось сейчас видеть брата.

А кого хотелось?..

Он вышел из гостевого дома, и ноги сами понесли его во второй двор.

Проснулась ли уже Сяо Ян? Как себя чувствует после вчерашнего? Он был груб с ней. Этого она ему никогда не простит.

Но ему и не нужно её прощение. Это она должна каяться и стоять на коленях!.. Это она…

Он собирался быть грубым, собирался выдумать какое-нибудь особенно унизительное наказание, а вместо этого велел нарядить Сяо Ян.

Зачем велел?

Пусть бы ходила в обносках. Или голая, если слишком горда.

Но то, что мачеха вздумала сама наказать Сяо Ян, после того, как вчера он при всей семье сказал, что его жена принадлежит только ему… Нет, это невозможно было стерпеть.

Он утешал себя тем, что это не было слабостью по отношению к гордячке. Это для того, чтобы поставить мачеху на место. Слишком много она о себе возомнила.

После завтрака генерал снова не утерпел и отправился во второй двор. Сяо Ян, наверное, тоже уже позавтракала. Познакомилась с домочадцами и слугами, осмотрела дом… И что же она делает теперь? Отдыхает, пока солнце так нещадно палит? Нечего ей отдыхать. Она хорошо отдохнула в доме своего отца. А теперь находится в доме мужа, и хорошей жене подобает…

Генерал остановился, как вкопанный. По саду внутреннего двора шла Сяо Ян. В красивых шёлковых одеждах, с кольцами и браслетами из зелёного и белого нефрита. Только свадебной короны на ней не было.

И она несла ведро с водой.

Тонкий стан изогнулся, волосы чёрной шёлковой волной льются на плечи.

Вот она остановилась возле куста розовых орхидей, взяла черпак и принялась осторожно поливать их под корень, чтобы вода не попала на листья.

Выпрямилась, упёрлась ладонями в поясницу, медленно прогибаясь назад.

Этот извечный жест женской усталости резанул генерала, как вражеский меч.

– Ты что делаешь?! – крикнул он так, что Сяо Ян выронила черпак. – С чего ты решила поливать цветы, когда солнце взошло? – генерал Дэшэн подошёл и пнул ведро, опрокинув его.

Вода пролилась на зелёный шёлк мха и сразу впиталась.

Сяо Ян посмотрела на опрокинутое ведро, потом посмотрела ему в глаза. Лицо у неё было бледным, даже от солнца на щеках не появился румянец. Кожа казалась полупрозрачной, как натянутый шёлк против света.

– Я поливала под корень, генерал, – сказала она негромко. – Вашим цветам ничего не грозит.

– А я не про цветы говорю, – грубо прервал её Дэшэн. – сама сгореть не боишься? Даже голову не прикрыла! С чего решила заботиться о цветах?

– Старшая госпожа поручила мне полить сад. Зачем вы вылили воду? Теперь мне придётся принести новое ведро.

– Не придётся! – отрезал он. – Иди в свою комнату и жди, пока я вспомню о тебе. Возле сада я тебя чтобы больше не видел, – и добавил уже тише, глядя в сторону: – Где, кстати, твоя комната?

– В третьем дворе, – ответила она спокойно. – Там, где прежде был амбар.

Некоторое время генерал смотрел на неё, а потом схватил за руку и просто-напросто отволок в свой дом. Затолкнул внутрь, закрыл дверь и направился к мачехе.

Та сидела в беседке возле пруда, спасаясь