— Я сегодня уже ела. Честное слово.

— Ложечку йогурта? — спросила Эйприл.

— Съела целую баночку. Мне уже лучше. Правда.

Но ей никто не поверил.

— А я умираю с голоду, — объявила Саша, принимаясь за батончик. Ни Джорджи, ни Эйприл не сочли нужным указать, что Саше Холидей, основательнице фирмы здорового питания «Холидей хелти итинг», скорее подобает дать фрукты или мюсли, а не «Милки-уэй». К сожалению, Саша была тайной пожирательницей фаст-фуда и всякой дряни, но об этом знали только они трое. Кроме того, ее пристрастие не отражалось на фигуре.

— Давайте все обдумаем. Может, и стоит начать встречаться с Брэмом: не такая уж это плохая мысль. Это наверняка отвлечет всех от пережевывания новостей о Лансе и святой Джейд. Кроме того, Брэм Шепард — самый популярный плохиш в городе.

Джорджи терпеть не могла даже такие комплименты в адрес Брэма.

— А вот актер он не кассовый, и повезло еще, что во время обеда не заявился его поставщик наркотиков.

Саша откусила от батончика и зашла за спину Джорджи, чтобы достать из рюкзака воду.

— Трев сказал, что Брэм давно отказался от наркотиков.

— Трев очень доверчив, — фыркнула Джорджи, свинчивая крышечку с бутылки — И давай закроем тему, ладно? Не позволю ему испортить мне утро.

Он и без этого испортил все, что мог…

Следующие две мили они шли по тропинке между платанами, виргинскими дубами и лаврами. Джорджи наслаждалась уединенностью места.

Наконец они добрались до обмелевшей речки. Саша наклонилась, чтобы размять ноги.

— У меня потрясающая идея! Давайте проведем следующий уик-энд в Вегасе!

Эйприл встала на колени и зачерпнула воды.

— Этот город мне вреден. И у нас с Джеком свои планы.

— О-очень голенькие планы, — фыркнула Саша.

Эйприл ухмыльнулась. Джорджи растянула губы в улыбке, но в душе ощутила боль предательства. Когда-то она была так же уверена в любви Ланса, как Эйприл — в любви Джека, но потом Ланс встретил Джейд Джентри и все изменилось. Ланс и Джейд вместе снимали фильм в Эквадоре. Ланс играл неотразимого солдата удачи, а Джейд — археолога, ведущего раскопки поблизости от места действия: определенно не совсем удачный выбор профессии, если учесть экзотическую красоту актрисы. В начале съемок Ланс расхваливал по телефону Джейд, которая настолько была поглощена своим увлечением благотворительностью, что редко общалась с остальными членами съемочной бригады, и так много времени висела на телефоне, обсуждая свои проекты, что не всегда успевала запомнить слова роли.

Постепенно эти рассказы прекратились, а Джорджи ничего не заметила.

— Поездка в Вегас? Неплохо звучит, — обратилась она к Саше. — Я — за.

Она представила фото — Джорджи Йорк и ее гламурная подруга зажигают в Городе Греха. Если визит в Лас-Вегас будет сопровождаться серийными свиданиями с различными мужчинами, как было задумано ранее, может, истории о «бесконечных терзаниях Джорджи» постепенно уступят место «безумным ночам Джорджи»?

Саша запела «Девушки хотят веселиться».

Джорджи заставила себя подпрыгнуть и покружиться. Это хорошая идея. Классная идея. Именно то, что нужно.

— То есть как это ты должна вернуться в Чикаго? — прошипела Джорджи в трубку ровно шесть дней спустя. Она сидела в ресторане «Ле Сирк» отеля «Белладжио», где Саша должна была встретиться с ней, чтобы начать лас-вегасский уик-энд.

Тон у Саши был озабоченный, а не привычно саркастический.

— Я оставила три сообщения. Почему ты мне не перезвонила?

Потому что Джорджи случайно оставила сотовый в чемодане и вынула его, только отправляясь в ресторан.

— Пожар на складе, — продолжала Саша. — Пришлось срочно возвращаться.

— Надеюсь, никто не пострадал?

— Нет, но ущерб велик. Знаю, поездка в Вегас была моей идеей. Я никогда бы тебя не подвела, если бы…

— Не глупи. Я не пропаду.

Саша вела себя на изумление хладнокровно в кризисных ситуациях, но и не была таким твердым орешком, каким хотела казаться.

— Побереги себя и позвони, когда все уладится. Обещай.

— Обязательно.

Закрыв телефон, Джорджи оглядела роскошную столовую с затянутым шелком потолком и видом на озеро Белладжио. Кое-кто из обедавших открыто глазел на нее, и Джорджи поняла, что снова сидит одна за столиком на двоих. Она оставила у бокала с водой стодолларовую банкноту, выскользнула в казино через усеянный звездами холл ресторана и, опустив голову, прошла мимо игровых автоматов.

— Клянусь, ты преследуешь меня.

Джорджи повернулась и увидела Брэма Шепарда, стоявшего у «Сирко», ресторана-двойника того, который она только что покинула. Он, что вполне естественно, выглядел потрясающе. Освещение казино превратило его фиалковые глаза в серебристо-серые. Он был одним из семи чудес света, только потемневшим от чересчур частых кислотных дождей.

— Это так не похоже на случайность, — процедила Джорджи.

— Ошибаешься.

— Ну да, еще бы.

Она попыталась пройти мимо, пока их никто не заметил, но Брэм увязался за ней.

— У меня здесь бенефис, — сообщил он.

— Мне все равно.

— Корпоратив. Я получил двадцать пять тысяч баксов за то, что провел два часа на коктейльной вечеринке компании, болтая с гостями.

— Какой же это бенефис?

— Бенефис для меня.

— Для кого как.

Джорджи знала с дюжину бывших знаменитостей, которые таким образом зарабатывали себе на жизнь. Правда, никто из них в этом не признавался.

Она еще ускорила шаг, однако было слишком поздно. Они уже привлекали внимание. Неудивительно, поскольку ленч на прошлой неделе освещали все таблоиды. Джорджи хотела позитивных историй, которые можно контролировать, но в Брэме Шепарде не было ничего позитивного или управляемого.

Они миновали круглый бар, в котором какая-то рок-группа вымучивала мелодию из альбома «Никельбэк». Теперь уйти невозможно, поэтому Джорджи привычно изобразила улыбку. Пора дать понять Брэму, что больше он не сможет ею командовать.

— Позволь угадать, — бросила она. — Ты идешь в спальню третьей жены престарелого корпоративного могола? Она платит тебе за дополнительные услуги.

— Хочешь со мной? Представь, сколько она отстегнет нам обоим.

— Спасибо, что подумал обо мне, однако в отличие от тебя я все еще богата и еще не дошла до того, чтобы продавать себя.

— Кого ты дурачишь? Я видел тебя в «Красивых людях». Ты продавала себя, чтобы сыграть в этом дерьме.

Джорджи пыталась убедить отца, что этот фильм станет огромной ошибкой, но тот ничего не пожелал слушать. Неудачливость льнула к ней, как запах дешевых духов.