Накинув белоснежный махровый халат, я встала, нащупала втемноте недопитую бутылку виски и медленно пошла на кухню В холодильнике долженстоять сок. Сейчас сделаю себе коктейль и завалюсь спать. Так, стаканы у нас,кажется, в буфете. Там же лежал туго набитый конверт с надписью на английскомязыке. Вскрыв его, я обнаружила фотографии моего любимого Сережи в компании самериканской женой. Внимательно рассмотрев соперницу, я горько усмехнулась.Обычная, ничем не примечательная женщина, лет на пять-десять старше меня,усыпанная веснушками и некрасивыми родинками. Что она там, в своих Штатах, немогла обратиться к дерматологу с такими-то деньгами? Видать, уверена в себе,раз не следит за собой. Вернее, в том, что ее не бросят ни при какихобстоятельствах, учитывая толщину кошелька. Все с тобой ясно, Сереженька,женился по расчету на обычной серой мышке, а сам, как кот на сметану,облизываешься, обхаживая меня. Как же, я — чистая, СПИДом не болею, квенерологу не хожу! Именно так ты разглагольствовал сегодня днем, подарив мнеперед этим шикарную корзину роз.

Интересно, сколько продержится ваш брак? Я слышала, чтобраки по расчету — самые прочные. Может быть, может быть… Посмотрим, что тыскажешь, когда увидишь меня другой — в норковой шубе, за рулем собственного авто.Вот и проверим на прочность твою привязанность к жене.

Отложив фотографии, я подошла к зеркалу. На меня смотреламолодая красивая девушка с пикантно вздернутым носиком и задорным выражениемлица. Красива ли я? Пожалуй, да. Один из моих поклонников как-то сказал, что вомне есть та самая изюминка, которая больше всего привлекает внимание мужчин. Сомной не стыдно появиться в любом обществе. Я умею себя преподнести и оставитьприятное впечатление, а это по нашей жизни много значит. Осталось только найтиподходящего мужа и…

— Светка, ты что не спишь? — прервал мои размышления голосСергея. — Три часа ночи! Ты же вчера в ночную была! Тебе нужно выспаться.

— Что-то не спится, — улыбнулась я.

— А что так? Тебе больше по душе заниматься тихим пьянством?— сказал Сергей, показывая глазами на бокал с коктейлем.

— Может быть. Я думаю о том, сколько времени мы теперь неувидимся.

— Я не знаю, на какой срок приезжает моя жена, но думаю,что, как всегда, ненадолго. Если она задержится, то я сниму номер в гостинице имы обязательно встретимся. А еще лучше съездим ко мне на дачу. Не забивайголову.

Сергей легко, как пушинку, поднял меня на руки и отнес вспальню. Рано утром он принес кофе в постель и обеспокоенным голосом произнес:

— Светик, давай, пей кофе, и я отвезу тебя домой. До отъездав Шереметьево мне нужно успеть купить новый ковер.

— А когда прилетает самолет?

— В три часа дня.

Выпив кофе, я быстро оделась, подкрасила губы и с грустьюпосмотрела на корзину цветов. Сергей, перехватив мой взгляд, протянул корзинумне.

— Возьми. Она твоя.

— Оставь ее себе. Отвези в аэропорт и подари жене.

— Это твоя корзина, — раздраженно повторил Сергей. — Жене якуплю другую.

Я не стала накалять и без того напряженную обстановку. Взявкорзину, в последний раз окинула Сережкину квартиру взглядом и направилась кего машине. Всю дорогу мы ехали молча, стараясь не смотреть друг на друга.Сережка безостановочно курил и что-то напевал себе под нос. Я зачем-то отрывалалепестки роз и выбрасывала их в окно. Наконец Сергей не выдержал и первымнарушил молчание.

— Странно ты стала себя вести, Света. Раньше ты совершенноспокойно переносила наезды моей супруги и никогда не высказывала недовольствапо этому поводу. В этот раз в тебя словно бес вселился.

— Наверное, раньше мне было проще контролировать своиэмоции.

— Что же изменилось сейчас?

— Я поняла, что мне тяжело делить тебя с другой женщиной.Сегодня ты подаришь ей корзину цветов, зажжешь свечи и будешь заниматься с нейлюбовью на той самой кровати, где мы провели с тобой эту ночь. Эта постель ещехранит запах моего тела.

Не забывай, что это кровать моя и моей жены. Это нашасемейная кровать. Знаешь, я всегда ценил наши отношения за то, что никогда, ниразу с момента нашего с тобой знакомства ты не претендовала на мою личнуюжизнь. Меня устраивали свободные отношения. Со вчерашнего дня ты начинаешь меняпугать. Ты ведешь себя так, словно хочешь, чтобы я почувствовал свою вину зато, что имею семью. Если ты и дальше будешь вести себя в том же духе, то, повсей вероятности, нам придется расстаться.

Я надулась и молча уставилась в лобовое стекло. Когда мыподъехали к моему дому, я открыла дверь и хотела выйти из машины, но Сергейосторожно коснулся моей руки и ласковым голосом произнес:

— Извини, Светик, если я сказал тебе что-то грубое. Будьумницей и старайся не влезать ни в какие истории. Через пару дней я тебеобязательно позвоню.

Улыбнувшись, я чмокнула Сергея в щеку и направилась кподъезду, размахивая корзиной изрядно поредевших цветов. Сергей проводил менявзглядом и уехал. На душе было скверно, словно соли насыпали на царапинку,начавшую заживать. Я и сама не знала, на что я так разозлилась. То ли на то,что через несколько часов Сергей встретится со своей женой то ли на своедурацкое поведение.

Дойдя до лифта, я с опаской покосилась на закрытые створки,исписанные похабными словами, и пошла пешком.

Поднявшись наверх и открыв дверь, я прислушалась. В квартиребыло тихо. Значит, в мое отсутствие никто не приходил. Кинув сумку на табуреткуи поставив корзину с цветами на пол, я скинула туфли и прошла в комнату. То,что я увидела, привело меня в шок. На моем диване сидели двое незнакомых мужчинвнушительных размеров и пили кофе из моих фарфоровых чашек. На журнальномстолике, вплотную придвинутом к дивану, лежала расстегнутая кожаная кобура спистолетом внутри.

Сделав шаг назад, я подумала о том, что еще успею выскочитьна лестничную площадку. Неожиданно огромная рука с силой толкнула меня вперед.Обернувшись, я вздрогнула. Передо мной стоял самый настоящий Кинг Конг снепропорционально длинными, мускулистыми руками, мощной грудью и недобропоблескивающими из-под нависших бровей маленькими, обезьяньими глазами.

— Страшно? — заржал он.

— Очень, — кивнула я.

— А я всегда считал себя симпатичным, — обиделся незнакомец.— Меня женщины любят, говорят, что я очень даже ничего.

— Они вам явно льстят, — в сердцах произнесла я.

Двое мужчин, сидевших на диване, громко заржали и в одинголос произнесли: