уж, — хмыкнул техник. — Не простой — это мягко сказано. Если бы на всей этой дрянной планетке нужно было найти менее подходящий контейнер… — он осекся, поймав на себе тяжелый, полный ярости взгляд майора.

— А если бы для десантирования можно было выбрать самые скверные условия… — начал было вояка, поигрывая желваками на скулах, но его оборвали.

— Предлагаю оставить всю эту историю в прошлом! — спокойно, но твердо отрезала командор. — Изменить ничего мы все равно не можем. При этом нам придется жить и работать вместе. От того насколько эффективно, мы будем взаимодействовать, зависит, в конечном счете, успех нашей миссии. Возражения есть?

Возражений не было. Техник пожал плечами, и даже вояка, кажется, испытал некоторое облегчение от того факта, что ему более не будут напоминать о роковом промахе.

— Вот и хорошо, — продолжила командор. — Перейдем ко второму вопросу. Теперь, когда наш подопечный, худо-бедно, начал превращаться в человека, нет необходимости нам всем вместе круглые сутки дежурить у монитора. Мы организуем смены. Я буду первой, дальше техник, майор. В случае чего, будем привлекать друг друга для решения тех, или иных вопросов.

Майор хотел было, по привычке возмутиться, почему это он должен дежурить последним, но вовремя сообразил, что фраза прозвучит по-детски и плотнее сомкнул челюсти. Зубы скрипнули.

— Что-то не так, майор? — обратилась к нему руководитель группы.

— Все в порядке, — холодно отозвался он.

— Прекрасно. Тем, кто в данный момент не на вахте, я предлагаю изучать материалы об этой планете. О людях и их социальном взаимодействии. Что-то мне подсказывает, что исходные материалы, предоставленные разведкой, устарели. Люди говорят по-другому, действуют по-другому, и даже мыслят иначе…

Техник и даже майор кивнули. Похоже, согласились с доводами командора.

— И еще, — голос утратил старательно транслируемый Лейлой командирский металл. — Чтобы не потерять наш контейнер, а мы, как вы знаете, в случае чего погибнем вместе с ним, и чтобы выполнить возложенную на нас миссию, мы должны учить, заботится и оберегать этого самого Василия. Не только физически, но и психологически. Пока еще он очень слаб, но, не знаю, как вы, а я вижу в нем некоторый потенциал. Мы должны подружиться с ним. Помочь ему.

— Черт с ним! Я согласен! — махнул рукой майор.

— Я тоже! — согласился техник.

Все трое улыбнулись, ощутив, как нечто неосязаемое связало их в единое целое. Техник хлопнул в ладоши.

— Раз такое дело! Может отпразднуем начало нашей миссии?

— А что? Это мысль! — согласился майор. Его настроение, в последние дни скверное, заметно улучшилось. Главным образом из-за того, что позорная страница экспедиции была сейчас перевернута.

Мужчины посмотрели на командора. Она задумалась, а затем… О чудо. Кивнула. Майор от восторга едва не свалился со своего стула.

— А давайте! — согласилась женщина, но тут же поправилась, — Только совсем немного. По паре пробирок. Нам нельзя терять контроль над происходящим.

Техник, который и без того улыбался, кажется, даже во сне, растянул губы до ушей обнажив каждый из своих белоснежных зубов.

— Командор! Вы выросли в моих глазах! — воскликнул несдержанный майор, доставая откуда-то из-под стола продолговатые прозрачные сосуды с фиолетовой жидкостью.

Здесь следовало обидеться, но командор предпочла в этот раз пропустить неуместную реплику мимо своих ушей.

— Техник, — окликнула она белобрысого, который в предвкушении праздника ерзал под столом в поисках закуски. — Тео! Пока, суть да дело, включи монитор. Надо посмотреть, как там дела у нашего контейнера.

Техник вскочил со стула и направился к своему рабочему креслу. Схватив планшет — блок управления системами визуального и звукового анализа, он нажал несколько сенсорных клавиш и экран включился.

— Что это такое!!! — дикий крик ворвался в помещение. Техник едва не выронил гаджет, майор с трудом удержал в руках пробирки, командор от неожиданности округлила глаза и уставилась на монитор.

Искаженное от гнева лицо мамы заполнило чуть не все пространство экрана.

— Уважаемые люди говорят мне о том, что мой сын, мой единственный сын ходит по улицам одетый, как бомж…

— Эта соседка! Клянусь печенью остроглаза, старая грымза нас заложила, — заметил майор.

— Ты в таком виде ходил в университет? Нет, скажи правду. Ты в таком виде был на занятиях? — кричала мама.

— Не успел переодеться после субботника, — забубнил Вася.

— А где костюм? — не унималась мама. — За пазухой? Или в карманах твоих изодранных штанов?

— В университете забыл.

— В университете???

Мама дернула ручку платяного шкафа и нырнула внутрь.

— Надо включится, — заметил майор, глядя на командора. — Сам не вытянет. Она его сейчас сожрёт.

— Как он? — спросила женщина у техника. Тот перевел взгляд на планшет.

— Боится. Повышенный уровень адреналина, стенокардия, давление прыгает. Как бы не случилось чего.

— Включаемся? — предложил майор.

Командор покачала головой. Подождем еще. Не будет же она ему до конца жизни сопли вытирать? Должен он дать отпор.

— Думаете он готов? — засомневался техник. Командор пожала плечами.

— Сейчас посмотрим.

Опустевшая на несколько секунд картинка на экране снова заполнилась изображением мамы. Она выдернула из шкафа замаскированную старой одеждой вешалку, на которой болтался костюм.

— Как? — воскликнула мама. — Как ты можешь это объяснить? И с каких пор ты врешь мне? — завизжала она. — Как я могу тебе верить?

Возникла пауза. Командор и майор, не моргая, следили за происходящим на экране. Техник с удивлением уставился на планшет.

— Фигасе! — Удивился он. — Что-то происходит. Уровень гормонов стабилизируется.

Вася заговорил:

— А как я могу верить тебе, мама? — спокойно без надрыва, без дрожи в голосе произнес он. Родительница от удивления сделала пол шага назад.

— Вася? — только и произнесла она.

Он сделал шаг вперед.

— Как я могу верить той, кто копается в моих вещах?

Он сделал еще шаг вперед. Мама отступила.

— Кто входит в мою комнату, когда ей заблагорассудится…

Мама открыла рот, чтобы что-то сказать, но слова застряли где-то внутри. С ней такое происходило нечасто.

— Знаешь мама, — продолжил Вася, поражаясь своей решимости. — Я очень тебя люблю. И ты самый близкий мне человек. Но если ты не прекратишь… — он сделал паузу. — Я уйду. Брошу институт, устроюсь на работу. Да хоть бы курьером, или продавцом, и буду снимать квартиру. Сам… И отвар я твой ромашковый ненавижу!!!

— Вася, — только и выдавила из себя мама. — Я знаю, это последствия травмы. Я позвоню доктору, пусть выпишет таблетки. А ты мой руки и обедать… — мама зашагала в сторону кухни. — И сними с себя это барахло! — прокричала она оттуда. — Смотреть противно.

Вася обреченно выдохнул. Высказав все, что у него накипело, он ожидал иной реакции. А вышло… Хотя с мамой всегда было сложно.

— «Молодец» — услышал он в своей голове голос