— По правде говоря, нет, — признала я. — Тут как-то неуютно, холодно… 

«В отличие от башни из моих видений», — продолжила уже мысленно. 

— Тогда летим назад, — предложил Рих. — Скоро обед. А я голоден до смерти. 

Во второй же половине дня со мной всегда занималась мама — пением. Никогда не думала, что мой голос может звучать так звонко или так нежно — в зависимости от песни, которых мне предстояло выучить немало. 

— Ты сама должна почувствовать, когда какую песню использовать, — объясняла мама. — Правда, сейчас, когда мы не поддерживаем связь с Остальным миром, они стали не так уж важны и ценны, но мы все равно продолжаем передавать их из поколения в поколение как наследие.

— А самим фениксам разве они не нужны? — спросила я. 

— Редко, — мама усмехнулась. — У нас нечасто случаются душевные раны. Мы всегда стремимся к гармонии и спокойствию, в том числе и душевному.

А вот у меня с душевной гармонией все было неважно. И настроение скакало точно по часам. Утром я чаще всего стала просыпаться не в духе: мне постоянно снились тревожные сны, которые позже не могла вспомнить. После завтрака меня как-то отпускало, и я ощущала себя почти счастливой, полной энергии и любви ко всему миру. Однако к вечеру настрой опять падал, сердце необъяснимо щемило, доходило до такого, что на глаза ни с того ни с сего наворачивались слезы. Время от времени я доставала из своего тайника записку с так и не разгаданным посланием и зачем-то перечитывала ее раз за разом, словно это могло помочь понять ее происхождение. Потом же приходила Мирта, приносила успокоительный напиток, и я с легкостью проваливалась в сон. 

В день праздника, точнее, еще накануне, во дворце стало куда шумнее, чем обычно. Появились даже новые слуги, которые занимались украшением бального зала, столовой и парка к приезду важных гостей. За несколько часов до начала праздника Мирта принялась готовить к нему и меня. Заставила искупаться в душистой ванне, натерла мое тело маслом, уложила волосы в сложную прическу. 

— Я за нарядом, Ваше Высочество, — сказала она после, придирчиво рассматривая результат своей работы. 

В дверях она столкнулась с Рихом. 

— Как поживает моя сестричка? — вошел он с улыбкой. — Готова предстать перед нашим обществом? 

— Не уверена, — отозвалась я, поглядывая на себя в зеркало. — Очень волнуюсь. А ты, вижу, и не подготовился до сих пор, — теперь я смотрела на его одежду, в которой он ходил с самого утра. 

— Успею, — небрежно произнес Рих. 

Вдруг его взгляд переместился на бокал с напитком, который мне незадолго до этого принесла Мирта. 

— Что это? — брат устремился к бокалу, взял его и понюхал. 

— Я пью это, чтобы чувствовать себя бодрее и спокойнее, — пояснила я. — Мне Виелла его делает. 

— Бодрее и спокойнее? — Рих перестал улыбаться, нахмурился. Затем внезапно направился с напитком к открытому окну и выплеснул его наружу, я только и успела, что охнуть. 

— Зачем ты это сделал? — спросила его обескуражено.

— Лучше тебе его не пить, — спокойно ответил брат. 

— Но почему? 

Однако брат не ответил: вернулась Мирта с моим нарядом. 

— Встретимся на празднике, — бросил тогда он мне и вышел.

Поступок и слова брата внесли в мои мысли смуту. Мирта одевала меня, шнуровала платье, а я едва ли обращала на это внимание. Я ведь и сама в последние дни начала задумываться об этом напитке, сопоставлять некоторые факты, но… Он спасал меня от терзаний и тоски, которые не давали мне покоя. А напиток давал, именно поэтому я продолжала его пить. Теперь же и Рих предостерег меня этого не делать. 

Но почему? Зачем мне его дают? Или же брат просто хочет досадить Виелле, выставить ее не в лучшем свете передо мной? 

Надо непременно с ним поговорить, выяснить, что скрывается за его словами. 

— Все готово, — Мирта расправила последние складки на моем платье, сегодня алого цвета, и отошла, любуясь. — Вы прекрасны, ваше высочество!

— Спасибо, — я улыбнулась, рассеянно глядя на себя в зеркало. 

— Провожу вас, подержу подол, чтобы вы не запутались, — предложила Мирта, тут же воплощая это в жизнь. 

Не думала, что к моему появлению в зале там уже будет уйма гостей. При виде меня все притихли, замерли, глядя с интересом и улыбками. 

— Я опоздала? — тихо спросила Виеллу, встречающую у входа. 

— Нет, просто тебя все ждут с нетерпением, — тетя, улыбаясь, повела меня к родителям, которые находились в самом центре зала, в окружении гостей. Там же стоял Рих. Младших брата и сестер не допустили на праздник в силу возраста, хотя они очень хотели на него попасть. 

— А вот и наша принцесса, — мама перехватила меня, тоже взяв под руку. 

— Позвольте представить вам нашу дочь: ее высочество старшая принцесса Лита! — провозгласил торжественно отец. — Теперь праздник считается официально открытым! 

В ответ гости приветствовали меня поклонами, улыбками и аплодисментами. Не привыкшая к подобному вниманию, я несколько стушевалась, но тут объявили, что ужин накрыли, и пригласили всех в столовую. 

Я полагала, что сяду между мамой и Виеллой, однако вместо тети слева от меня расположился молодой светловолосый мужчина. Его мне представили как старшего сына правителя города Солнца, Шейна Линта. Пришлось весь ужин поддерживать с ним беседу. Правда, Шейн оказался нескучным и обходительным собеседником.

— Я вижу, тебе приглянулся Шейн, — сказала мне мама чуть позже, когда мы ненадолго остались одни — Я очень рада. 

— С чего ты взяла, что он мне приглянулся? — я пожала плечами. — Просто приятный в общении молодой человек. 

— Тогда советую все же присмотреться к нему, а лучше узнать поближе, — мама заговорщицки понизила голос. — Он собирается в скором времени посвататься к тебе, и мы с отцом очень хотели бы, чтобы ты ответила ему согласием. 

— То есть вы уже и жениха мне нашли? — отчего-то меня это возмутило. Я даже не смогла скрыть расстройства по этому поводу. — Когда успели? 

— Ну же, Лита, что за реакция? — мама ласково погладила меня по руке. — Рано или поздно тебе придется выбрать мужа. И выбрать среди себе подобных. Это твой долг как принцессы. 

— А как же чувства, любовь? — под ложечкой неприятно засосало, а в груди все сжалось. 

— Все придет само, — мама мягко улыбнулась. — Фениксы умеют подстраиваться под нужды и чувства своей половинки, уважают ее, оберегают. Мы очень быстро привязываемся друг другу. Именно из этого и рождается то, что называется любовью. 

— Называется любовью, — повторила я с усмешкой. 

Меня эта фраза покоробила, показалась неуместной. Да и стоило мне подумать о любви, как сердце яростно застучало, даже виски заломило.