Когда Джейси открыла глаза, солнечные лучи, проникая сквозь щель в портьерах, струились яркой, горячей полуденной полосой.

Она повернула голову и с недоверием уставилась на часы на туалетном столике. Двенадцать часов?

Джейси в панике села. Проспала! Но потом события предыдущего вечера медленно восстановились. Она схватилась за живот, ожидая почувствовать… Но нет, все хорошо… за исключением того, что ее бюстгальтер запутался под мышками – она спала в одежде. Неожиданно покраснев, она стянула платье. Это Том принес ее сюда. И вдруг капризно подумала: он сделал не более, чем расстегнул лифчик. Хотя она должна быть благодарна, ведь Том старался устроить ее удобнее, не беспокоя. Он так много сделал для нее вчера и не разбудил утром.

Но то, что она чувствовала, благодарностью не назовешь.

Джейси поморщилась, вспоминая, как она цеплялась за Тома. Ей это было чертовски нужно.

А еще у нее появилось впечатление, что Том тоже хотел держаться за нее. Она покачала головой, смущенная тем, что стало ясно и очевидно накануне вечером.

Действительно ли она нужна Тому?

Джейси пошла в ванную, чтобы принять душ, но передумала. Позже, решила она. Прежде всего еда, а то в животе урчит. Кроме того, она никуда не спешит сегодня, не так ли?

Уже войдя в гостиную, Джейси почувствовала запах кофе и жарящегося мяса. Она нахмурилась, заметив, что ковбойская шляпа аккуратно разместилась на кофейном столике. Если шляпа тут, то и Том рядом.

Но ему не полагалось быть здесь. Полдень же. Он должен был бы давно уже уйти.

Потом она увидела две картонные коробки. Одна, побольше, стояла возле синего дивана. Створки другой были открыты. Джейси заглянула внутрь и увидела аккуратно сложенные стопки мужской одежды.

Том вышел из кухоньки. На нем была белая футболка с завернутыми рукавами, он нес большую оранжевую кружку с надписью, которая гласила: Из двух зол выбирай то, которое никогда не пробовал.

– Не знаю, что ты предпочтешь, завтрак или ленч, – сказал Том, – но уверен, тебе хочется кофе.

– А разве мне можно? – Она жадно вдохнула соблазнительный запах.

– Он бескофеиновый.

Это уж слишком! К такой заботе Джейси не привыкла.

– Что ты до сих пор здесь делаешь? – вспыхнула она.

– Не помнишь? Мы вчера говорили об этом, и ты согласилась.

– Я совершенно не нуждаюсь в твоих услугах! И тебе не следовало… – Она широко махнула рукой в сторону коробок.

– А как я могу заботиться о тебе, если меня здесь нет? – терпеливо спросил он. – Конечно, мы многое должны уладить. Ты была слишком слаба вчера вечером, чтобы обсуждать детали, так что я принес только некоторую одежду.

– Ты с ума сошел, – разозлилась Джейси.

– Поговорим после того, как ты поешь. – Том поставил кружку на столик возле дивана. – Так что это будет, завтрак или ленч? Я нашел в холодильнике маисовые лепешки и в морозилке мясо. Если хочешь ленч, я приготовил мясо с луком и перцем.

Она потрясла головой и вернулась к поднятой ею теме:

– Почему ты сейчас здесь? Неужели появилось свободное время? Ты же полицейский, а не банкир.

– Сегодня воскресенье. Даже полицейские имеют право на выходные.

Ох, она и забыла. Прошлая ночь, кажется, совершенно лишила ее памяти.

– Вероятно, мне стоит взять отпуск за свой счет по причине критического положения в семье.

Критического положения в семье. Том ссылается на ребенка, конечно, однако странно стать таким образом частью чьей-то семьи. Сродни испугу.

– Я не согласна, чтобы ты переезжал.

– Ты действительно не помнишь, да? Тогда лучше присядь, и мы поговорим.

– Я не…

– Предпочитаешь беседовать стоя?

Джейси неохотно села. Ее туркменское покрывало было аккуратно свернуто и положено через спинку дивана вместо того, чтобы, как обычно, быть просто брошенным на него.

– Ты ночевал здесь? – До сих пор она об этом не подумала.

Раньше он не стремился надолго оставаться с ней. Забраться в ее постель – да, но и только.

– Мое присутствие было условием, на котором доктор отпустил тебя из больницы. Помнишь?

– Да, но это все, на что я согласилась.

– Ты забыла наш разговор по дороге домой? Джейси, ты не можешь должным образом заботиться о себе, если тебе предписано лежать.

Подозрительно. Джейси нахмурилась. Она не помнила такого разговора. Она ничего не помнила после того, как покинула больницу. Как она могла согласиться на переезд Тома к ней?

Том твердо встретил ее взгляд. Сегодня у него холодные, непроницаемо серые глаза. Он выглядел уверенно и решительно среди разноцветного хаоса ее гостиной – черно-белый коп в джинсах и чистой белой футболке с шевелюрой седеющего волка.

И она хотела его.

Джейси отвела глаза. Господи, ну как же так можно? Ведь два месяца назад Том бросил ее, а после не делал попыток снова увидеться, но она, вопреки всякой логике, желает близости с ним. Чушь какая-то.

– Все, что приготовишь, меня вполне устроит. – Не глядя на него, она взяла кружку.

– В таком случае ленч будет готов через несколько минут.

Том внимательно посмотрел на женщину, которую обманул. Правда, не стоит обольщаться, что он победил – или хотя бы убедил ее. Но он здесь, и этого довольно на данный момент. Кроме того, у него есть ключ от ее квартиры, и ей будет достаточно трудно выдворить его.

Когда прибыл Тэйбор, Том достал ноутбук и начал писать отчет, давая Джейси возможность посекретничать с боссом.

Потеря работы, которую она любила, было не простым для нее делом. Том хорошо это понимал, хотя начинал сознавать, что многого не знает о женщине, которая носит его ребенка. Еще несколько месяцев назад он сказал бы, что Джейси превыше всего ставит карьеру.

Сейчас для нее важнее всего сохранить ребенка.

Собираясь уходить, Тэйбор предложил:

– Не проводите меня, Расмуссин?

Они встретились глазами. Том легко прочитал его намерения.

– Нет, Тэйбор. Вы обещали, – застонала Джейси.

– Я не звонил ему, – мягко ответил старик.

– Все в порядке, – успокоил ее Том, вставая.

Огорченная Джейси сидела, подвернув под себя ноги. На ней была свободная рубашка в широкую желто-белую полосу, скрывавшая роскошную грудь, и белые шорты, обнажавшие ноги. У Тома пересохло во рту.

– Вы собираетесь ускользнуть отсюда, чтобы наедине выяснять отношения? – решительно спросила она.