Смотрю в его глаза и чувствую, как меня изнутри лижут языки пламени нарастающего возбуждения. В висках долбит набат. И мне быстро становится плевать, что мы в месте, где люди справляют нужду.

Трясущимися от желания руками я расстегиваю ремень и ширинку мужских брюк, хватаюсь за член и, прикусив губу, навожу его прицел на себя. Рывком оказываюсь на краю столешницы и насаживаюсь на этот эрегированный агрегат.

Протяжный крик, вырвавшийся из груди, пугает до мурашек. Но он не фальшивый. Это то, чего хочет мое тело здесь и сейчас: чтобы Богатырев трахнул меня до потери сознания. Чтобы я ног свести не могла. Чтобы до конца своих дней вспоминала секс в толчке, как самый незабываемый.

Обвив его шею руками, начинаю двигаться ему в такт. Сегодня наши толчки налажены, словно мы нашли ритм друг друга, уловили, подстроились.

Он порыкивает мне в ухо, влажной мошонкой шлепая по моей заднице. Пальцами мнет мое бедро и грудь. Сжимает сосок так, что перед глазами вспыхивают звезды. Взрываются, ослепляют, оглушают, сжигают меня дотла. Я ерзаю, как последняя шлюха на его члене, кричу, выгибаюсь, молю, чтобы не останавливался.

— Глубже! Да… Так… Черт!

Вцепляюсь в него руками и ногами, как клещ. Забываюсь. Ощущаю, как за спиной вырастают крылья. Как я получаю свободу и ни капли о ней не жалею. И почему-то чувствую себя невероятно желанной.

— А-а-ах… — громко выдыхаю и зубами припадаю к шее Богатырева. Скребу ими по его ароматной коже, содрогаясь в его тесных объятиях, пока он изливается в меня, сипло дыша в мои волосы.

Мышцы стремительно немеют. Болезненно и лихорадочно. Сладкая истома льется по телу, прокалывая меня мелкими острыми иголочками. Но во мне все еще есть силы крепко держаться за Богатырева и слушать бешеное биение его сердца.

Сегодня он не спешит отпустить меня. Даже один раз проводит ладонью по волосам. И этот жест говорит громче тысячи слов.

— Жду в зале, — наконец произносит он, отстранившись.

Быстро застегивает ширинку и ремень, поправляет рубашку и пиджак, рукой приглаживает волосы и выходит. Слышу за дверью, как он жестким тоном закрывает рот какой-то развопившейся дамочке, возмущенной нашим развратом, и спрыгиваю со столешницы.

По внутренней стороне бедра стекает сперма, и я только сейчас осознаю, что мы уже вторую ночь трахаемся, не предохраняясь. Значит, он доверяет мне, или каким-то образом выяснил, что никакой заразой я не больна.

Оторвав несколько бумажных полотенец, вытираю бедра, поправляю трусики, привожу себя в порядок и с абсолютно невозмутимым видом выхожу из туалета.

— Можно заходить? — скалит зубы женщина лет пятидесяти. Полноватая, с заметными морщинами и сединой. Явно недолюбленная членами.

— Да, входите. Теперь вы никого не спугнете, — язвлю, улыбаясь ей в тон.

Гордо подняв подбородок, возвращаюсь в вип-зону, где на нашем столике уже дымятся горячие стейки, а Богатырев разливает по бокалам вино.

— Ты когда-нибудь каталась на яхте? — интересуется он после долго молчаливого стука приборов о тарелки.

— Однажды. На прогулочной.

— Хочешь заняться там сексом?

Он произносит это совершенно прямолинейно, без какого-либо подтекста и прелюдий, но черт возьми, как же возбуждающе это звучит.

— С тобой? Хочу, — отвечаю смело.

Он поднимает бокал, бултыхает вино и делает глоток.

— Завтра встретимся на моей яхте. Покатаемся по озеру. Научу тебя управлять ею. Если хочешь.

— Научишь меня?

— Да. Научу тебя управлять яхтой, — повторяет он снисходительно.

— Заманчивое предложение. Тогда, может, и я тебя чему-нибудь научу?

Он делает еще глоток, и я облизываюсь, глядя, как его губы касаются хрусталя. Мне очень хочется, чтобы они так же коснулись и моих губ. Я буквально горю от желания познать вкус его поцелуя! И пожалуй, я знаю, чему я его научу.

Я научу его любить…

— Тебя уже ждет такси, — приземляет он меня, взглянув на свои наручные часы. — Увидимся завтра.

Нехотя отложив приборы, вытираю губы салфеткой и встаю. Но мне совсем не хочется прощаться вот так. Поэтому я позволяю себе одну маленькую вольность: склоняюсь к Богатыреву и губами легонько касаюсь его колючей щеки.

— До завтра, — шепчу, глядя в его стеклянные глаза.

Медленно выпрямляюсь и, взяв сумочку, с чувством полного удовлетворения покидаю ресторан.

Квартира, в которой еще недавно я создавала уют, которую я считала теплым гнездышком и островком, где мы с Деном можем быть наедине друг с другом, теперь кажется мне ледяными стенами, местом временного пребывания между щекочущими нервы моментами. Во встречах с Богатыревым есть хоть что-то приятное, сладостное, желанное. Здесь же — ядовитой змеей ползущее время.

Я долго ворочаюсь в постели, слушая тиканье часов и глухие шорохи шатающегося по квартире Дена. Никаких вопросов, никакой нежности — ничего. Мы чужие друг другу люди, сосуществующие на одной жилплощади. Пауза в отношениях превращается в жирную точку, но ставлю ее не я. Он.

Утром нас будит звонок домофона. Я принципиально лежу в постели и жду, пока ленивый муж ответит. Через пять минут он без стука вламывается в спальню, держа в руках огромный букет цветов.

Я, как наивное создание, нашедшее свои розовые очки, сажусь в постели и начинаю улыбаться, но Ден больно ударяет меня камнем суровой реальности:

— Это еще че за дела?!

Букет летит на кровать, разнося по комнате свежий нежный аромат цветов, а мой муж сжимает кулаки и стискивает зубы. На его лице играют желваки. Глаза полыхают огнем.

Это не его цветы. Они от Богатырева.

— Почему ты кричишь на меня? Спрашивай у того, кому продал меня! — отвечаю я, с вызовом глядя ему в глаза.

— Отвечай, крутишь перед ним хвостом?!

— Я?! — Я подскакиваю с кровати. — Или ты крутил перед ним хвостом?! Знаешь, Ден, мне все чаще кажется, что если бы он против своих семи миллионов попросил твою жопу, ты бы и ее продал!

— Следи за языком, Ритулечка! За такое в челюсть можно получить!

— Так ударь! — кричу, даже не понимая, что провоцирую его. — Я же шлюха! Сплю с другим, пока ты дома ужин готовишь и пылесосишь. Не обидно?! Каково это, знать, как он своим здоровенным членом трахает меня в любой позе, в какой только пожелает?! Знать, что я кричу под ним и требую глубже и больше?! Знать, что тебя я больше видеть не хочу?!

— Ты перегибаешь, Ритка! — Его кулак угрожающе хрустит.

— Ах, да, я совсем забыла, это же вполне нормально, — горько усмехаюсь. — Я вообще не должна жаловаться, живя в большой квартире, обвешиваясь золотом и питаясь в лучших ресторанах города. И все это за счет моего успешного мужа. Другая была бы благодарна и помалкивала бы. Вот только мне все это не нужно! Я лишь хочу мужа, который будет меня любить и уважать, а не подкладывать за бабки под первого встречного! А теперь пошел вон!