её упоминания в летописях представляла собой полностью сформировавшееся этническое образование. А местом сложения веси, скорее всего, являлась юго-восточная Прибалтика, где проходил общий процесс формирования народов прибалтийско-финской группы. Его предположение значительно удревляло время выделения из среды прибалто-финнов веси как самостоятельной этнической группировки.

ЯЗЫК ЗЕМЛИ ОБ ИСТОРИИ НАРОДА

В последние годы в этноисторических исследованиях резко возрастает значение данных топонимии.

Как отмечает И. И. Муллонен, известная исследовательница топонимии, «речь идет об истории, облеченной в слово, которое не только доносит через века отголоски звучания языка создателей топонима, но и наполнено содержанием». Названия рек, озер, гор, лесов, поселений, сельскохозяйственных угодий, дорог - всё, что связано с повседневной жизнью местного населения, не только сохраняют для нас язык их создателей, но и рассказывают нам о путях их расселения, характере взаимодействия с соседями, особенностях социально-экономического и культурного развития.

При ограниченности и противоречивости письменных источников древности, «немоте» археологических данных топонимы представляют ценные исторические свидетельства. Их устойчивость во времени, особенности появления и функционирования, перенос моделей их образования при продвижении на новые места обитания дают основания для наиболее объективных суждений по сложнейшим вопросам истории и культуры народов.

Известный о. Кижи в Карелии, на котором расположен уникальный ансамбль Кижского погоста, как считают исследователи, получил свое название от вепсско-карельского наименования разновидности озерного мха - kiidziri. Его выгребали со дна заливов и лесных озер и после сушки использовали как прокладку между бревнами при строительстве изб, хозяйственных строений, им также конопатили лодки-кижанки и т. д. Ареал топонимов с такой основой довольно обширен: он захватывает территорию прошлого и современного расселения вепсов, где наиболее близок к форме, представленной в названии знаменитого острова, ср: оз. Kizidärv, болото Kiziso. Он также встречается у карелов в северо-восточном Приладожье и на Олонецком перешейке. Название вепсской д. Вехручей тоже имеет «растительное» происхождение» и связано с травой вахтой трехлистной, вепс. Vehk. Топонимов с такой основой много - Вехкозеро, Вехламба, Вехкальник, хотя само слово в вепсском языке считается утраченным. В прошлом в неурожайные годы она, как и перемолотая сосновая кора, примешивалась к муке при выпечке хлеба у карелов и вепсов.

Среди топонимов немало таких, возраст которых насчитывает не менее 1000 лет. Топонимы представляют собой важнейшее культурное наследие определенных этнических групп, дошедшее до нас из глубокой древности. Самыми древними являются названия водных объектов - рек, крупных озер (гидронимы), и чем значительнее их роль в жизни края, тем больше вероятность их связи с самыми ранними жителями этих мест. Именно на данных топонимии основано предположение о том, что заселение древними вепсами своей новой родины шло с окрестностей Ладоги на восток и северо-восток. Названия наиболее ранних вепсских поселений, расположенных по берегам Ояти, Капши, Паши и Свири (см. рис. 3), образованы по общей для прибалто-финнов модели с помощью суффикса -La- (L), давно известного в научной литературе как «суффикс местоположения». Подобная модель образования названий поселений и мест является яркой особенностью прибалтийско-финской топонимической системы. Мы видим её в наименовании по-карельски Республики Карелия - Карьяла, являющее вторым официальным названием, её использовал Элиас Лённрот, назвав свой эпос «Калевала» - как место, где Калевала - это то место, где в основном живут его герои и происходят события, описанные в рунах. Модель названий с суффиксом -Lа- встречается на территории проживания всех прибалтийско-финских народов, что говорит о её происхождении еще в период существования единой прибалтийско-финской общности, а позднее при разделении прибалтийско-финских племен она переносилась ими на новые места расселения. Как отмечает И. И. Муллонен, при картографировании ареал топонимов с такой моделью разместился бы вокруг Финского залива, а местности занимаемые вепсами являются всего лишь его юго-восточной окраиной.

Рис.8. Ареал распространения топонимов с вепсскими корнями, образуемых по -L-вой модели с окончаниями на русском языке на -ичи/ицы. (Муллонен И. И. Топонимия Заонежья. С. 192)

В основе названий вепсских поселений -L- типа обычно лежали древние дохристианские имена или прозвища их основателей или жителей, в том числе связываемые с определенными повадками или поведением животных: например: Rahkoil ‘от rahkoi - домовой, обитающий на печи в доме или риге (относится к человеку, имеющего неопрятный вид)’, Reboil от reboi - лиса (по отношению к человеку - хитрый, лукавый), Haragal от Harag - сорока (в вепсском языке так называют хохотушку, болтушку или разиню) и т. д. Их перевод на русский язык в Присвирье и Обонежье передавался окончаниями ичи/ицы (Рахковичи, Ребовичи, Харагиничи). Наиболее многочисленное скопление поселений с такими окончаниями отмечается в Присвирье. Их картографирование показывает ареал наиболее раннего расселения древних вепсов и пути их продвижения по маршруту, который был описан Д.В. Бубрихом как западный вход в Заволочье (рис. 8).

В русской и вепсской традициях такие названия относятся не к отдельным деревням, а к кустам поселений, отражая так называемый гнездовой тип расселения на Севере. Распространение у древних вепсов в юго-восточном Приладожье названий поселений по L-овой топонимической модели свидетельствует об их прибалтийско-финском происхождении и обитании их до появления здесь в более западном регионе.

Древняя весь-чудь заселяла, судя по данным топонимии, уже освоенные земли. Этническая принадлежность населения, проживавшего здесь до появления древних вепсов, остается неясной. Постепенно оно слилось с древними вепсами. От него в вепсском крае остались названия многочисленных притоков р. Оять: Шокша, Кузра, Капша, Курба и др» некоторые из них носят и современные вепсские поселения, возникшие на их берегах. Аналогичные топонимы встречаются на Европейском Севере и даже на Урале и в Сибири, что дает основания строить самые разные предположения об их происхождении. Среди существующих гипотез есть и связывающая их истоки с языками поволжских финно-угорских народов, как ныне существующих, так и уже исчезнувших. Некоторые из топонимов зафиксированы на территории прошлого обитания летописного племени меря. От марийского слова шокш - ‘рукав, приток реки’ объясняют топоним Шокша: река и поселение с таким названием есть на вепсской и мордовской землях; также с марийским словом икса - ‘ручей, небольшая речка’ связывают название оз. Юксовское и д. Юксовичи в вепсском Приоятье, с словом шим - ‘черный’ - названия оз. Шимозеро, рек Шима, Шимка, Шимакса и поселения Шимозеро. Мерянские корни видят и в названиях таких известных поселений в Карелии, как Шелтозеро и Шуньга.

Весьма сложен вопрос о саамской топонимии на вепсской территории, которая считается также предшествующей вепсской. По мнению И. И. Муллонен, она относится к периоду пра- саамского языкового развития, поэтому интерпретация топонимов саамского происхождения является весьма сложной задачей. Название Онежского озера