— Андрей написал заявление, — послышалось сквозь всхлипы, — он увольняется.

Вот это новость! Влюбленный в руководство их начальник охраны оставляет это самое руководство?

— А что он написал в заявлении?

— По собственному… — слезы мешали говорить, и та лишь судорожно выдавливала отдельные слова. Саша держала Анну за руку и гладила по плечу.

— А вы подписали? Он вообще объяснил, почему?

— Нет, я его разорвала… Он сказал… сказал, что если останется, то мы не сможем встречаться! У него, видите ли, самолюбие!  — Анна сцепила пальцы в замок и уставилась перед собой.  — Мы совсем разругались…

Самолюбие. Как все просто, оказывается! Внутри неприятно кольнуло осознание того, что ее ситуация ничем не лучше. Не самолюбие ли заставляло ее поселенца названивать каждые десять минут и возмущаться тем, что мужчины оказывают ей внимание? А она уже надумала себе невесть что…

В дверь постучали, сначала легонько, потом сильнее, потом раздались несколько гулких ударов, похоже, в дверь ломились плечом.

— Аня, открой, я знаю, что ты там,  — послышался из-за двери резкий голос бывшего, или пока еще не бывшего, кто их разберет, начальника охраны.

— Открой, Сань, а то он сейчас двери выломает, — безнадежно всхлипнула Анна. Она пошла открывать. Андрей ворвался внутрь, но несколько осекся, увидев Сашку.

— Саша, вы здесь? Я не знал…

— А я уже ушла,  — Сашка прошмыгнула под его рукой и услышала, как щелкнул замок. Фух! Как-нибудь без нее разберутся.

Прислушалась. Как будто ничего военного, взволнованные голоса, сдавленные всхлипы, все как должно быть, она поторопилась к выходу, уже и так задержалась на добрый час, а ведь обещала… И снова пришлось вправлять самой себе мозги. С чего она решила, что ее кто-то ждет? Из его слов? Так он скорее всего волнуется, как все прошло и хочет получить назад ключи, зачем самой себе придумывать то, чего не существует?

Саша как раз вошла в супермаркет, когда зазвонил телефон.

— Ты сказала, что едешь домой,  — голос был все тот же ровный, без эмоций, но Сашка все равно закрыла глаза и облегченно вздохнула, прислонившись к стене. Он позвонил. Может, это все таки не одно самолюбие…

— Пришлось вернуться на работу и задержаться.

— Можно было набрать.

— Извини,  — а вот это уже полный алес. За что она извиняется?

Но Сашка осознавала, что ее сущность давно раздвоилась, и она осталась в полном одиночестве со своим холодным рассудком, а все чувства, эмоции и желания жили своей жизнью, отдельно от нее, и ярко вспыхивая и подмигивая при звуках низкого, хрипловатого голоса.  И осознания, что ему не все равно, где и как проводит свое время Саша Погодина. А что рассудок? Ничего, он тут совсем лишний, потому как его никто не спрашивает, а уж слушать тем более никто не собирается.

Когда Саша вошла в прихожую, владелец хриплого голоса стоял, прислонившись к дверному косяку здоровым плечом и держал телефон в руке. Глаза смотрели выжидающе, но этот взгляд не очень понравился Саше. Колючий. Он никогда на нее так не смотрел. Она сбросила туфли и подошла ближе, а затем остановилась в нерешительности. Оба молчали, а что тут скажешь? 

 — Я все сделала, как ты просил, Робин Гуд,  — решив, что лучшая защита, это нападение, Сашка достала все три ключа и протянула ему. И только сейчас увидела, что и свой ключ прихватила, надо было в офисе оставить, в сейфе. Уголок губ дернулся, и глаза перестали быть похожими на две зеленые колючки, почему-то сейчас его глаза казались зелеными.

 — Я уже сказал, что отблагодарю. Мне только нужно добраться до своих денег,  — он отлепился от косяка и подошел к Сашке так близко, что у нее захватило дыхание. И наклонился так, что их лица почти касались друг друга. А когда заговорил, ей показалось, что это у нее в голове голос звучит. — Я думал, с тобой что-то случилось, чуть не сдох, пока ты не перезвонила, я бы себе никогда не простил, что втянул тебя во все это.

Развернулся и ушел в комнату, а она так и осталась стоять, ощущая покалывания там, где он касался ее и пытаясь сообразить, что теперь ей со всем этим делать.

Так ничего и не придумав, сбежала в душ, где прохладные струи воды немного остудили голову, и уже в более сносном состоянии отправилась на кухню готовить ужин. Руки двигались на автомате, а вот мысли были такими несвязными и разрозненными, что приходилось усилием воли отгонять слова, до сих пор отстукивающие в голове маршем, и заставлять себя думать о чем угодно, лишь бы не об этом его «Я бы себе никогда не простил». Можно попытаться думать об Анне, точно, что ей сказал Андрей?

Их роман зарождался на Сашкиных глазах, Андрей ходил за Анной, как привязанный, разогнал всех возможных конкурентов, из которых двое были не самыми последними людьми в городе. И теперь, когда она сдалась, вдруг развернется и уйдет? Да быть такого не может. Кстати, а какой гарнир сделать к мясу? Самой Сашке сейчас есть не хотелось совсем, но Робин Гуд целый день сидит голодный, выздоравливающий организм, все такое… Или правильнее будет спросить хозяина организма?

Она еще из-за двери услышала приглушенный голос, Робин Гуд говорил по телефону. С кем? Ведь по его словам, никто не должен знать, где он и что с ним. Сашка нерешительно вошла в комнату, он поднял голову и прижал палец к губам. Кивнув, остановилась на пол-дороги, но тот сам шагнул, обнял за талию и привлек к себе, продолжая говорить и зажимая трубку плечом. Сашка только глазами хлопнула, а там и вовсе их закрыла. Потому как прямо перед ней в вырезе футболки виднелись ключицы, вразлет очерчивающие выпуклые мышцы, и она уже пять раз пожалела, что пришла.

— Все, пока, только давай там, осторожно, лучше купи новую «симку» и звони мне с нее, — тем временем Робин Гуд попрощался и перевел взгляд на Сашу. Она даже сквозь закрытые веки ощущала этот взгляд, а потом почувствовала, как он прикоснулся губами к ее волосам, к виску, и прошептал: — Откуда ты взялась такая?..

Самым последним делом сейчас было спрашивать, что ему больше хочется, рис или спагетти. Почему-то Сашка была уверена, что ее осмелевший — вообще-то правильнее было бы сказать обнаглевший — постоялец предложит свой вариант, и к еде это не будет иметь никакого отношения.

По этой же причине не хотелось выдавать какой-нибудь пошленький штампик из серии «ты не знаешь, откуда берутся люди?» По его глазам, по руке, гладившей талию, по этим невесомым поцелуям было предельно ясно, что риск тут же получить доказательства, насколько парень в курсе, перестанет быть риском, а воплотится в жизнь не сходя с места. Она осторожно высвободилась и пискнув: «Там уже закипела вода!» — снова спряталась в кухне.

 Магнитное поле работало на всю катушку, и у канцелярской скрепки не было никаких шансов затаиться в углу и избежать полного притяжения магнита, который она сама на свою голову притащила в дом.

Крышка от кастрюли упала в мойку, разбилась тарелка и разлетелась на осколки, пачка выскользнула из рук, и спагетти веером рассыпались по полу. Сашка в полном смятении смотрела на свои руки. Да что с ней происходит? Присела собрать осколки, как тут на ее руку легла широкая ладонь, Сашка вскинулась и тут же напоролась на спокойный взгляд.