Миновав рощицу вечнозеленого кустарника, я перевел луч в сторону теннисных кортов, и тотчас раздались проклятия Вулфа: привыкнув к свету, он ничего не видел без фонарика. Мне снова пришлось светить под ноги. Так мы прохрустели гравием до припаркованной машины, я открыл заднюю дверцу для Вулфа и из-за спины услышал голос Нунана:

— Я еще добр к вам. Мог бы позвонить окружному прокурору и взять санкцию на ваше задержание как свидетелей. Но не сделал этого, как видите. Моя машина перед домом. Обогните его и ждите меня, я последую за вами до границы округа. И чтоб больше я вас здесь никогда не видел. Ясно?

Я промолчал, захлопнул дверцу и нажал стартер.

— Ясно? — рявкнул он снова.

— Да, — вяло ответил Вулф.

Они ушли, а мы поехали назад. На въезде в имение Питкернов остановились, нас осветил фонарем еще один полицейский громила, но ничего не сказал. Я бросил Вулфу через плечо:

— Поверну направо и поеду на север. До Брустера всего десять миль; там уже округ Путнам. Нам ведь велено уехать из округа, но не сказано, в какую сторону.

— Поверни налево и следуй в Нью-Йорк.

— Но…

— Не спорь.

Поэтому, когда сзади блеснули автомобильные фары, я выехал на шоссе и свернул налево. Через пару миль Вулф заговорил:

— Никаких шуток. Никуда не сворачивай, не меняй скорости. С нашей стороны это было бы глупо. Этот человек — безответственный маньяк, но он способен на все.

Мне нечего было ни возразить, ни добавить. Мы оказались посрамлены. Я выбрал кратчайший путь на Хоторн-Сёкл, там свернул на шоссе Сомил-Ривер. Наш враг сидел на хвосте. Часы на щитке приборов показывали без четверти семь. Я не видел лица Вулфа, и меня это раздражало. Я думал так: если он не сдался и продолжает бороться — прекрасно; если он просто нервничает и боится полной ужасных опасностей езды в темноте, меня это тоже устраивает. Но если он просто решил вернуться домой, то мне необходимо немедленно начать его обработку. Только здесь, в темноте автомобильного салона, я понял, как часто выражение его большого морщинистого лица подсказывало мне верную линию поведения.

До первого светофора от Хоторн-Сёкл мы доехали за одиннадцать минут, что было прекрасно. С ходу проскочили перекресток на зеленый свет и через четыре минуты остановились на красный свет второго светофора. При этом Нунан нарочно ткнул нас сзади в бампер. Потом мы снова поднялись на холмы, спустились в долину, выехали на платную автостраду и через милю миновали указатель «Нью-Йорк-сити».

Я принял вправо и сбросил скорость. Если только он заберется домой, думал я в отчаянии, его оттуда никакой силой не вытащить. Езды оставалось минут на двадцать пять, и особых нацежд предотвратить для себя многие хлопоты в ближайшее время я не питал.

Я снизил скорость до тридцати миль и заговорил:

— Мы за пределами Вестчестера, и Нунан оставил нас в покое. Какие будут дальнейшие приказания?

— Где мы находимся?

— В Ривердейле.

— Сколько нам до дома?

Я было открыл рот, чтобы ответить, уже ожидая следующий вопрос, но Вулф вдруг спросил:

— Как нам съехать с этой гоночной трассы?

— Очень просто. Для этого в машине есть руль.

— Тогда съезжай и найди телефон.

Это было что-то новое. Я съехал на боковую полосу, миновал пару кварталов, свернул направо и очень скоро нашел аптеку. Вулф сказал, что звонить придется мне. Я вышел, но шеф медлил с распоряжениями. Наконец он заговорил:

— Не знаю, Арчи, видел ли ты меня в ситуации более дурацкой, чем эта. Я весь вечер думаю только об одном, и будь я проклят, если не найду всех ответов.

— Нет, в такой ситуации я вас еще не видел. Ведь раньше мы решали всегда лишь одну задачу — максимум комфорта, остальные решались как бы сами собой, не так ли?

— Не тот случай, — оборвал меня Вулф. — Разыщи Сола; можно Фреда или Орри, но лучше Сола. Пусть немедленно приедет и встретит нас. Кстати, где?

— Поблизости?

— Да. По дороге в Уайт-Плейнс.

— Ему брать свою машину?

— Да.

— Думаю, подойдет один ресторанчик в Скардейле.

— Так ему и скажи. Позвони Фрицу, скажи, что мы еще задержимся, и спроси, как дела. Все.

Я уже отошел от машины, но снова вернулся, чтобы уточнить относительно ужина, ведь Фриц обязательно об этом спросит.

— Скажи, что мы не приедем на ужин. Я уже смирился с этим. Дело может удержать меня от возвращения домой, но едва ли выманит оттуда, если я там окажусь. Лучше не рисковать.

Очевидно, он знал себя почти так же хорошо, как и я.

В аптеке я нашел телефон и позвонил Фрицу. Тот решил поначалу, что я его разыгрываю, но, убедившись в серьезности наших намерений отказаться от ужина, испугался, подумав, что мы попали в аварию. У бедняги не укладывалось в голове, что, будучи в полном здравии, Вулф может взять и отложить возвращение домой. Я уже подумал было привести к телефону Вулфа, чтобы он сам объяснялся с поваром, но тот принял наконец факты такими, какими я их изложил.

Я набрал номер Сола. Вулф сказал, что сгодились бы Фред или Орри, но я знал, что Сол Пензер один стоит десятка, и если меня не обманывало чутье, нам сегодня требовался как раз такой помощник. Поэтому, когда жена Сола сообщила, что его нет, но он скоро придет, я оставил номер своего телефона и сообщил, что не отойду, пока он не позвонит.

Прошло довольно много времени, пока я дождался звонка. Вернувшись к машине, я ожидал от Вулфа колкостей, но он смолчал и лишь недовольно крякнул. Я сообщил, что Солу на дорогу от дома в Бруклине до назначенного места встречи потребуется не менее часа с четвертью, нам же полчаса, и поинтересовался, что мы будем делать все это время. Вулф буркнул под нос:

— Мы поедем и будем ждать в условленном месте.

Незадолго до девяти Сол Пензер нашел нас за самым дальним от оркестра столиком в ресторане в Скардейле. Вулф к тому времени успел проглотить две дюжины крупных устриц, тарелку сыра, кусок ростбифа без гарнира и приступил к стопке блинов, которые решил сопроводить тарелкой виноградного желе. Относительно качества блюд он не сказал ни слова.

Вулф прикончил блины с желе и перешел к кофе, а Сол все еще жевал котлету из оленины. Видя это, Вулф выразил желание подождать, пока Сол не поест, но тот попросил поскорее ввести его в курс дела: он, дескать, любит есть и слушать.

Чтобы Солу было понятнее, Вулф сделал экскурс в предысторию, затем в подробностях осветил прогноз возможного развития дела. На это потребовалось изрядное количество времени, поскольку он рассмотрел самые невероятные варианты. Были извлечены на свет наброски Гаса Требла. Вулф попросил у официанта чистый лист бумаги и написал несколько строк моей авторучкой. Все это было вручено Солу.