– Нет, – усмехнулся Андрей и сделалшаг назад, – но, когда слышишь имя Джон, да еще в сочетании с фамилиейКеннеди, невольно приходит на ум Америка. Проходите, думаю, в гостиной намбудет удобно.

Резко оборвав фразу, хозяин повернулся идвинулся по коридору, я поспешил за ним, ощущая, как легкая неприязньтрансформируется в несвойственную мне злобу. Да этот Вяльцев просто хлыщ.Интересно, почему женщины падают штабелями к его ногам?

Андрей спокойно шел в глубь квартиры, назаднем кармане его джинсов сверкала выложенная стразами надпись «boy». На поясебыл прицеплен брелок причудливой формы. При каждом шаге Андрея ярко-розовая безделушкав золотом обрамлении подскакивала вверх, потом падала вниз и била мачо пофилейной части. Если бы меня при каждом шаге что-то стукало, я мигом бы этооторвал. Но Вяльцеву, похоже, брелок нравился. Вот только что он изображает?

Я прищурился, пригляделся и вздрогнул. Пенис.Почти десятисантиметровой длины, выполненный с анатомическими подробностями, арозовый цвет делал аксессуар вообще пугающе натуральным. Меня передернуло. Явовсе не ханжа, весьма толерантен и спокойно отношусь к футболкам с малоприличныминадписями и скабрезными рисунками. В конце концов, если тебе не нравится чужаяодежда, отвернись и не смотри на человека. Но брелок в виде члена! Согласитесь,это уже слишком!

– Устраивайтесь, – проговорилВяльцев и исчез в комнате.

Борясь с брезгливостью, которую стихийно началиспытывать к актеру, я шагнул в гостиную и невольно вскрикнул.

В первую секунду мне показалось, что я сейчасупаду вниз. Не было пола, стен, потолка, перед глазами расстилалась пустота.Чуть впереди открывалась панорама Москвы, крыши домов и серое дождливое небо.

– Садитесь, – любезно предложилАндрей и поплыл по воздуху к дивану.

Я сглотнул слюну и внезапно понял, что пол вкомнате зеркальный, потолок тоже, внешняя стена гостиной сплошь из стекла,похоже, помещение оформлял сумасшедший дизайнер.

– Что же вы? – ухмыльнулсяАндрей. – Не стесняйтесь.

Я осторожно ступил на сверкающую плитку.

– Ой, – заорал Вяльцев, –падаем! Летим в пропасть.

В мою спину словно воткнули железный прут, ядернулся, прыгнул назад и уцепился пальцами за косяк.

– Прикол, – заржал хозяин, – нувсе одинаково реагируют. Лешка Панков чуть не описался, правда, он пьяныйприехал. Ха-ха! Да не рушится ничего, просто эффект такой. Стебно?

– Очень, – хмуро согласился я.

– Ни у кого такой гостиной нет, –радовался Вяльцев, – у нас с дизайнером договор подписан: данный интерьеруникален, он не тиражируется.

– Мало найдется людей, способных отдыхатьв такой комнате, – не вытерпел я.

– А я живу в другом месте, –объяснил Андрей, – стану я к себе всяких пускать. Это офис, дляжурналистов, режиссеров и прочих зверей. Ладно, времени мало, излагайте вашипредложения.

Наверное, следовало еще немного поломатькомедию, поприкидываться и постепенно перейти к причине своего визита, ножуткая гостиная действовала на нервы, более всего мне хотелось покинуть ее,поэтому я без экивоков заявил:

– Соня просит вас дать разрешение напоездку Марка в Крым.

Андрей откинулся на подушки, поджал под себяноги и закивал:

– Понятно, дальше.

– Вы согласны?

– Ну… продолжайте.

– Нам надо отправиться к нотариусу, тутнедалеко, я договорился, нас примут без очереди, в обеденный перерыв,посетителей не будет, вас никто не увидит.

– Так, хорошо!

– Это все.

Вяльцев нахмурился:

– Малобюджетное?

– Простите?

– Интеллектуальное?

– Извините?

Андрей схватил со стеклянного столика пачкутонких темно-коричневых сигарет. Забыв предложить гостю закурить, хозяинщелкнул зажигалкой и язвительно сказал:

– Знаете, чем отличается великаяинтеллектуальная лента, снятая слишком умным режиссером, от сериальчика?

– Нет, – опешил я.

Вяльцев с наслаждением затянулся, выпустилструю сизого дыма и усмехнулся:

– Шедевр станут вымучивать пять лет,потому что постоянно будут заканчиваться бабки. Гонорар актерам дадут копеечныйили не заплатят вовсе, кассы лента не сделает, зритель не пойдет на нуднятину.И какие новые истины откроет режиссер? Всё крутится вокруг столба любовь – секс– деньги. Ну еще смерть! Но человеку неохота лишний раз слышать о неминуемойкончине. В интеллектуальное кино артистов заманивают обещанием премий, нотолько чего-то в Россию с «Оскарами» не возвращаются. Ну получат хрустальнуюхрень на каком-нибудь местном фестивале в Крыжополе, и кому она нужна? Спасибо,конечно, за оказанную честь, но я в таких соревнованиях не бегаю. АндрейВяльцев человек простой, он хочет бабла и не стесняется признаться в любви кпрезренному металлу. Да и зачем презирать деньги? Без них даже самыйинтеллектуальный режиссер не просуществует, а если он гордо говорит: «Мне ничегоне надо», значит, он альфонс, живет на содержании у жены или матери. Могу вамтакие имена назвать! Вроде гений, а у своих баб на сигареты клянчит. Да, вотеще чего понять не могу: ну почему фильм «Бриллиантовая рука», идиотская, междупрочим, комедия, – это наше все, а сериал про Каменскую – это плохо? Че, впервом случае речь идет о фильме, который заставляет задуматься о смысле жизни,так это чушь! Ерунда!

– Вы решили, что я пересказываюсценарий! – догадался я.

– Разве нет?

– Вам в действительности, так сказать, вреальном времени, надо сейчас поехать со мной к нотариусу.

– Зачем?

– Марку требуется разрешение на поездку вКрым.

– Это кто?

– Марк? Ваш сын.

Вяльцев пожал плечами.

– У меня нет детей.

– Вы забыли? Про мальчика?

– Никогда не имел сыновей, впрочем,дочерей тоже.

– Ваша жена…

– Я не был женат…

– Послушайте же! Давайте побеседуемспокойно! Разрешите представиться, я Иван Павлович Подушкин, начальникследственного отдела агентства «Ниро».